Игорь Шиповских - Сказка о юной герцогине Дарианне

Ночь пролетела незаметно. Утро с его кричащими петухами и лаем собак, быстро вступило в свои права. Жорж привык вставать по-военному рано, а потому проснувшись спозаранку, он, слегка поразмыслив, твёрдо решил, задержаться в гостях у своего доброго приятеля ещё на некоторый срок. Приняв такое решение, он преследовал две цели. Первая – это, конечно же, как можно больше времени провести здесь, в глуши, в деревенской местности, подальше от городской суеты и хорошенько отдохнуть. Ну а вторая и, пожалуй, самая главная – это всё же постараться разобраться со своими воспоминаниями, и установить, отчего ему так знакома эта милая девочка, а для этого он должен был непременно остаться и как следует приглядеться к ней.

Впрочем, помимо этих двух веских причин существовала ещё и третья. Немаловажную роль в задержке Жоржа сыграл тот дерзкий вызов, который накануне бросила ему Дарин. Разумеется, в самом требовании научить её владеть шпагой, не было ничего странного. Многие деревенские дети желали бы этого, будь у их отца знакомый мушкетёр столь высокого уровня. Однако сама форма этого запроса, то, как категорично Дарин его сделала и, то, как она отнеслась к ответу на него, та реакция негодования на отказ, тронули сердце бывалого воина и задели его самолюбие.

Так что Жорж, не видел иного выхода как остаться. И с этого судьбоносного утра потянулись первые приятные дни его пребывания на лоне природы. А надо отметить, что чем приятней день, тем быстрей он проходит, уж таковы законы мироздания. Эти же законы сработали и на сей раз. Жорж даже не успел понять, как пролетела целая неделя его пребывания в гостях у друга, настолько беззаботно и приятно он проводил время, наслаждаясь тишиной деревенского покоя. Однако время это им было потрачено не зря. За столь краткий срок он внимательно пригляделся и к Дарин, и к её поведению. Ничто не скрылось от проницательного взора опытного мушкетёра, ни ловкость движений, ни чёткость мышлений, ни пытливость ума. Всё подметил бывалый воин, ничего не упустил. И этих наблюдений ему хватило для того, чтобы основательно размыслив, сделать единственно правильный вывод.

– Пора начинать давать первые уроки!… – заключил он про себя, и тут же пригласил Дарин на серьёзный разговор, – милый друг, ты хоть представляешь себе, что значит такое бой на шпагах!?… ведь это тебе не игра, это целая наука, это целая философия жизни, это образ существования!… Ты будешь вставать, и ложиться со шпагой,… она станет для тебя, и другом, и братом, и сестрой,… а порой, в трудную минуту, и ближе отца с матерью!… Готова ли ты к этому!?… – слегка строго спросил Жорж Дарин, всматриваясь в её по-детски голубые, но такие по-взрослому осмысленные глаза.

– Конечно, понимаю!… Да я ведь только этого и хочу!… быть и жить как ты, стать таким же мушкетёром и выполнять самые трудные поручения, какие только могут быть на свете!… Ну, так и когда же мы начнём?… мне уже не терпится, давай скорей, надоело слоняться без дела!… – также строго и вполне осознанно, в надежде на скорейшее начало занятий, уверенно заявила Дарин. И нет ничего удивительного, что этот разговор был больше похож на диалог двух равных партнеров, нежели чем на беседу девятилетней девочки и умудрённого опытом мушкетёра.

– Ну что же,… пожалуй, завтра с утра мы и начнем,… а сейчас беги, помоги матери,… я же пока поговорю с отцом,… шаг этот в твоей жизни решительный и нам с твоим батюшкой надо кое-что обсудить… – закончив таким образом разговор, подметил Жорж и сходу пошёл искать Жюля. Тот в это время был на конюшне и давал лошадям овса, поэтому искать его долго не пришлось, и разговор состоялся немедленно.

– Как ты думаешь, старина?… что будет, если я погощу у тебя ещё какое-то время и с завтрашнего дня займусь воспитанием твоей дочери!?… Ведь ты же сам знаешь, что я превосходно разбираюсь в тех науках, которые она так стремиться изучить,… все они, так или иначе, были связаны с моей службой в гвардии!… Притом я прекрасно владею несколькими иностранными языками и мог бы преподать их Дарин!… Ну а заодно удовлетворил бы её дерзкую просьбу, и научил её искусству владения шпагой,… ты же знаешь, как она этого хочет!… Да и, в конце концов, я знаком со многими людьми при дворе и со временем мог бы составить ей протекцию,… что для молодой девушки было бы нелишне! Ну, так что ты на это скажешь?… – помогая Жюлю кормить лошадей, спросил его Жорж.

– Это было бы просто замечательно! О, дружище, ты бы снял с нас такую обременительную задачу,… ведь обучать ребёнка это очень трудно!… Ну, ты сам подумай, содержание таверны отнимает столько времени и сил, что у нас на Дарин не остаётся ни минуты,… ладно, сыновья, они как-то сами по себе растут и не требуют такого внимания,… сами всему учатся, одно слово – мальчишки!… А тут девочка, существо нежное, хрупкое и нуждается в особом воспитании, а у нас с женой и денег-то на учителя нет, всё уходит на затраты по хозяйству!… Так что если бы ты взялся за это столь трудное, но благородное дело, я бы был тебе очень признателен!… А с жильём ты не беспокойся, мы всё уладим, живи у нас во флигельке, мы с Марией там тебе такой порядок наведем, что тебе дворцовые покои хлевом покажутся!… Еды и вина на всех хватит, оставайся, располагайся, живи, сколько тебе потребуется!… – радостно обняв друга, воскликнул Жюль и даже прослезился. Ведь сейчас для него и Марии это было действительно удачное решение всех проблем и выход из создавшегося положения.

Дарин с каждым днём становилась всё взрослей и взрослей, и ей теперь срочно требовался мудрый наставник и грамотный воспитатель. Ну а тут такой случай. Разумеется, радости и восторгу Жюля и Марии не было предела. Сразу разрешалась такая огромная гора дел, что добродушные хозяева вмиг отставив лишние хлопоты в сторону, взялись за обустройство жилища для своего дорогого гостя. Полностью отмыли стены, отдраили полы, вычистили каждый дюйм старого заброшенного флигелька. Принесли в него большой стол для письменных занятий, установили медный светильник и поставили, насколько это было возможно по тем временам, роскошный дубовый шкаф под гардероб и прочие необходимые вещи. Одним словом, Жорж вечером того же дня уже обживал своё новое пристанище. А за ужином в тёплой компании, друзья справили новоселье. Так всё и определилось.

Поселившись во флигельке, Жорж, сразу же, на следующее утро, стал для Дарин всем тем, кем обещал быть; и воспитателем, и преподавателем гуманитарных наук, и учителем фехтования и даже наставником по дворцовому политесу. Так что жизнь для Дарин с этих пор открылась совсем с другой стороны. Теперь её день был упорядочен, ритмичен и расписан по минутам. И надо сказать, что вскоре такой дисциплинированный образ жизни ей даже начал нравиться, и в некоторых случаях, таких, как упражнения со шпагой, доставлял особое удовольствие. После недели занятий Дарин до такой степени втянулась во всю эту стихию обучения, что о праздном времени препровождении и об играх со сверстниками не могло быть и речи. Все свободные минуты, которые иногда у неё появлялись, она посвящала урокам фехтования. Ну а после полугода усиленных занятий Дарин достигла таких результатов, что сам Жорж, так оценил её навыки.