Юлия Ивлиева - Чудеса из-за угла

© Ивлиева Ю. Ф., текст, 2017

© ООО «Издательство ACT», 2018

Жил-был на свете мальчик Лёвушка семи с половиной лет, но на вид почти девять. А уж умный какой, на все десять вытягивает! Мама этим очень гордилась. Часто гладила его по светлой кудрявой голове, приговаривая: «Cолнышко моё». Мальчик морщил курносый нос и щурил глаза от удовольствия.

Лёвушка рос ребёнком необычным, особенным. Всё время с ним что-то волшебное случалось. И не удивительно. Волшебство и чудеса всякие с теми случаются, кто в них верит. Лёвушка очень верил. Искал повсюду и частенько находил.

Он рассказывал про волшебника, что может запросто зайти в гости, про драконов, которые иногда прилетают на крышу, про фей, обитающих прямо на лугу за домом. Уверял, что деревья, цветы и животные умеют разговаривать. Только не всегда хотят, хранят секреты или просто ленятся.

– Ну, давай признавайся, кто там о чём тебе рассказывает? – интересовались ребята.

– Вон, сорок восьмой дом жалуется на ремонт в тринадцатой квартире. Жильцы шкафы вешают, дырки в стенках сверлят. А дому, сил нет, как щекотно. Очень хочется ему всласть похохотать и поёжиться, встрепенуться.

– Придумщик! – обижались ребята. – Все знают, что в тринадцатой квартире ремонт делают. Все грохот слышали и видели, как новую мебель привезли. А про разговоры ты завираешь.

Лёвушка опустил голову. Ребята покрутили пальцем у виска.

– Они зря не верят! – сожалела Маринка. – Я вот верю.

Маринка – это подружка Лёвушки. Два рыжих хвостика, веснушчатый нос и большие синие глаза. Чудо, какая девочка! По соседству живёт. Лёвушкины рассказы ей очень нравятся, и в волшебство она верит. Так что на её долю приключений тоже выпадает немало.

– Пойдём, что покажу, – однажды позвал Лёвушка Маринку.

Обычно так начинались самые удивительные события. Ах, как Маринка любила эти самые удивительные события!

Мальчик плотно закрыл дверь в свою комнату и ещё стул придвинул, чтобы открыть тяжелее было, только потом полез под кровать.

– Смотри! – он вытащил картонную коробку с прорезанными в ней дырками.

Маринка затаила дыхание.

В коробке что-то шуршало, цокало и попискивало. Лёвушка открыл крышку, и Маринка увидела птенчика, пушистого и глазастого, очень похожего на цыплёнка, только ярко-рыжего.

– А мама знает, что ты цыплёночка завёл? А он тебе зачем? Хотя красивый, конечно, оранжевый, – затараторила девочка и тут же протянула руку погладить.

– Это птенец Жар-птицы! – торжественно объяснил Лёвушка.

– Ну, не знаю, – засомневалась Маринка, а руку на всякий случай отдёрнула. – Я цыплят видела, этот очень похож.

– Это точно Жар-птица! Нам бабушка из деревни целую коробку яиц прислала. Я как увидел, сразу понял, из этого яйца Жар-птица вылупится. Его нельзя в холодильник ставить! – Лёвушка показал Маринке совершенно обычные белые скорлупки.

– А как ты догадался? – Маринка подозрительно взглянула на скорлупки и подумала, что вот она бы ни о чём не догадалась.

– Оно звенело! Как колокольчик! Тихо-тихо!

Девочка пожала плечами:

– Что с ней делать-то?

– Кормить, играть, гладить, растить, в общем, – Лёвушка почесал крошечный хохолок на голове птенчика. Тот вытянулся в струнку, подставляясь ласке, и вдруг клюнул мальчика в палец.

– Ой!

– Что-то она не очень дружелюбная! – заметила Маринка, на всякий случай убирая руки за спину.

– Она есть хочет! – Лёвушка потёр поклёванный палец о штанину. – А я не знаю, чем её накормить. Что уже только не пробовал. Ничего не желает!

В коробке действительно насыпано было всякого: и пшена, и семечек, и горошины по дну катались. Но птенец на них даже не смотрел.

– Ты случайно не знаешь, что едят Жар-птицы? – озабоченно спросил Лёвушка у подружки.

Маринка пожала плечами:

– Может быть, специальный птичий корм? Ну, как моя канарейка.

– Вряд ли, но можно попробовать, – серьёзно ответил Лёвушка.

Маринка неслышно выскользнула за дверь и побежала за специальным кормом для канарейки. Когда она вернулась с коробкой, ей показалось, что цыплёнок немного подрос.

Из хвоста торчали три крошечных разноцветных пера, и он во всю прыть удирал от Лёвушки, пытавшегося накормить его с ложки гречневой кашей. Птенец петлял по ковру, скакал по мебели, пищал и старался клюнуть гонителя. Но мальчик не сдавался, следовал по пятам и тыкал в него кашей. В конце концов Лёвушка зацепился за стул и растянулся на полу, упал плашмя, но кашу не рассыпал.

– Бабушка говорила, что цыплята очень гречку уважают, – пояснил мальчик, запихивая ложку себе в рот. – Принешла? Шипь, – велел он с набитым ртом.

Маринка наполнила блюдечко. Будущая Жар-птица вылезла из-за ножки кровати и пригляделась. Ребята замерли. Птенчик некоторое время поковырялся в блюдечке, раздвигая, рассматривая, выбирая зёрнышки. Потом нахохлился, издал звук, очень похожий на «фу!», и отвернулся. Лёвушка тяжело вздохнул. А упрямый птенец пискнул ещё что-то возмущённое и перевернул блюдце.

– Всё! – Лёвушка сел на диван. – Я тогда не знаю.

Маринка присела рядом.

Детёныш Жар-птицы догадался, что ничего нового ему предлагать не собираются, и ужасно разозлился. Он распушил перья, хвост и хохолок, бил лапой в пол, будто разъярённый бык, а потом взлетел и двинулся на ребят.

– Вот вредная птичка! – пискнула Маринка, прикрываясь подушкой.

– Ой! – Лёвушка схлопотал клювом в лоб. – Надо его срочно чем-нибудь накормить, пока он не заклевал нас!

Птенец не унимался. Спихнул книжки со стола, расшвырял Лёвушкины машинки с полки, разбросал ручки и карандаши.

Совсем маленький, а такой грозный! Лёвушка накрыл его коробкой. Птичка с пленом мириться не желала и кидалась на коробку, грозя пробить в ней дырку.

– Фуф! Скоро он подрастёт, станет настоящей Жар-птицей и прожжёт коробку, – пообещал Лёвушка.

– Тогда от птенца никакого спасу не будет! – ужаснулась Маринка. – Надо у родителей спросить! Может, им встречались Жар-птицы? Тогда они должны помнить, что птички ели!

Лёвушка поморщился, придумывая, как спросить, и отправился на кухню, откуда доносился волшебный аромат корицы и ванили. Маринка на цыпочках прошла за ним.