Геннадий Авласенко - Сказка о Мушке, которая любила работать

– Ну, а всё-таки?

Отец умолк, в ожидании ответа, но Мушка так ничего ему и не ответила.

– Ты была на лугу? – не спросил даже, а, скорее, утвердительно отчеканил отец. – Ну, что ты молчишь? Ты снова там была?!

И вновь Мушка ничего не ответила. Она лишь низко опустила голову.

– Была, значит!

Не в силах больше себя сдерживать, отец повернулся к матери.

– Ты слышишь, она там была! Несмотря на все мои запреты, она снова полетела на луг! И что же ты там делала?

Ответа, разумеется, он так и не дождался.

– Что ты делала там? – медленно, почти по слогам произнёс отец. – Отвечай, я тебя, кажется, спрашиваю?!

– Я… я просто летала там, среди цветочков, – растерянно прошептала Мушка, сильно краснея оттого, что приходится врать. – Просто любовалась цветочками… они такие красивые с утра, вот я и…

Не договорив, Мушка умолкла, и на некоторое время в комнате воцарилось всеобщее и довольно-таки напряжённое молчание.

– Ты правду говоришь, доченька? – с надеждой спросила мать. – О том, что ты просто летала среди цветочков…

Понурив голову так низко, как это только возможно, Мушка ничего на это не ответила. Да и что отвечать, ежели так не хочется врать, а сказать родителям правду…

– Лжёт! – что есть силы завопил отец, топая поочерёдно средними и задними ногами. – Ты же нам сейчас лжёшь, да?! Что ни слово, то ложь, наглая ложь! Ты не просто летала там, среди цветочков! Ты… ты… – тут он понизил голос почти до шёпота, – ты там работала!

– Что ты говоришь такое! – вскрикнула мать, хватаясь за сердце. – Она этого не делала! Она просто не могла этого делать! Она же понимает, что это…

– Молчать!

В великом гневе отец Мушки затопал уже сразу всеми имеющимися ногами.

– Не могла?! Не могла, а всё же работала! Помогала этим противным пчёлам!

– Они не противные, папа! – давясь слезами, запротестовала Мушка. – Они…

– Молчать, я кому сказал! Ни слова больше, иначе я за себя не ручаюсь!

Высказав (а вернее, выкрикнув) всё это, отец вновь принялся топать ногами, и на этот раз топал он довольно-таки продолжительное время.

– Да я же тебя… – выкрикивал он в промежутках между топаньем. – Да я же с тобой… О, что я сейчас сделаю с этой… с этой…

– Не надо так, папочка!

Подлетев к отцу, Мушка попыталась его обнять, но отец просто оттолкнул от себя дочь.

– Молчать! – не переставая топать, продолжал кричать он далее. – Молчать, в третий раз тебе повторяю!

Впрочем, выкрикнув эту последнюю фразу, отец Мушки и сам умолк… и вновь в комнате воцарилось молчание, которое, впрочем, нарушила уже сама Мушка. Она начала всхлипывать, сначала тихонечко, потом всё громче и громче…

– Ну вот, как всегда! – несколько смущённо пробормотал отец, который был не только весьма вспыльчивым, но и быстро отходчивым. – Не успеешь и двух слов сказать – сразу слёзы!

– Просто ты очень грубо с ней разговаривал, – кротко отозвалась мать. – Я же просила тебя, ты же мне обещал!

– Просила! Обещал! – проворчал отец, всё ещё не в силах окончательно успокоиться. – Ну, так поговори с ней сама! А с меня хватит! У меня, к твоему сведению, нервы! И они у меня расшатаны! Мне так жук-санитар сказал! – вздыхая, он вновь уселся за стол. – Ну, что же ты молчишь, давай, говори!

Тяжело вздохнув, мать подлетела вплотную к дочери и обняла её за плечи.

– Глупышка ты моя маленькая! – прошептала она Мушке в самое ухо. – Ну, подумай сама, кем… ну, кем ты хочешь стать! Я уже и не говорю о том, что это физически невозможно – муха, если она родилась мухой, никак не может превратиться в кого бы то ни было. Но превращаться в пчелу?! Зачем тебе даже мечтать об этом? С изысканной беззаботной мухи превратиться в какую-то грубую необразованную пчелу, которая кроме своей тупой принудительной работы ничего больше не знает, да и знать ничего не желает! Фу!

– Работать?! – скривился отец, его даже передёрнула от одного этого слова. – Бр-р-р! Как это, наверное, неприятно!

– Это приятно, папа! – оживившись, и с какой-то непонятной надеждой воскликнула Мушка. – Это очень приятно! И если б вы с мамой хоть разочек сами…

– Ну, этого ты от нас не дождёшься!

Решительно поднявшись из-за стола, отец вновь принялся нервно кружить по комнате.

– Скорее будет наоборот!

– Наоборот? – растерянно переспросила Мушка. – Как это, наоборот?

– А так это! Мы с мамой… – тут отец умолк, не договорив, потом бросил в сторону жены весьма многозначительный взгляд, словно приглашая этим её к продолжению разговора.

Но мать так ничего и не произнесла, и продолжать разговор пришлось ему самому.

– Так вот, – бодренько и жизнерадостно проговорил отец, потирая передние лапки, – мы тут с мамой посоветовались и решили, что тебя лучше на некоторое время отсюда удалить!

– Удалить? – ещё более растерянно проговорила Мушка. – Куда удалить?

– Не удалить, а отправить! – поспешно исправила мать не вполне удачную отцовскую фразу. – В гости… на время. И самым наилучшим вариантом будет отправить тебя к моей сестре, на кухню.

– На кухню?

Голос Мушки выдавал крайнюю степень её нежелания отправляться хоть куда-нибудь, а уж тем более, на эту самую кухню.

– Зачем мне на кухню?

– А что ты имеешь против кухни? – жизнерадостно воскликнул отец, всё ещё потирая передние лапки. – Да там… там не жизнь а одно сплошное наслаждение!

Проговорив это, он умолк, ударившись в какие-то, по всей видимости, весьма приятные воспоминания. Мушка тоже молчала, глядя почему-то не на отца, а на мать, и с трудом сдерживала слёзы.

– Когда мне надо будет отправляться туда? – проговорила она некоторое спустя время. – Сейчас?

– Ну, зачем же сейчас! – облегчённо вздохнул отец. – Завтра с утра и полетишь. И не надо… не надо делать вид, что это какое-то наказание! Наоборот! Там столько всего вкусненького! Скажу по секрету, там встречаются даже такие напитки, от которых потом так приятно себя чувствуешь! Как будто ты – это и не ты вовсе!

– Как это? – не поняла Мушка.

– А так! Руки – себе, ноги – себе! Крылья – тоже, вроде, сами по себе!

– А голова, так, вообще, неизвестно где! – язвительно добавила мать. – Помню, как же! Прилетел однажды с кухни в таком состоянии! И как ещё целым домой добрался!

– Это было давно и неправда! – быстренько проговорил отец и снова вздохнул. Но уже не облегчённо, а мечтательно.

– В том то и дело, что правда! – оставила за собой последнее слово мать. – Впрочем, разве ты что помнишь!

– Ну, может быть! – отец решил не спорить по таким пустякам. – В тот день мы с шурином и в самом деле немного перепробовали разных таких напитков… просто замечательных напитков! А, вообще-то, на кухне хорошо! Великолепно просто! И было бы ещё лучше, если бы не эти противные люди!