Елена Умнова - Магия Наяд

— А можно мне самую длинную палочку? — робко спросила Алекса.

— Она у тебя в руках, — ответил продавец. — Хотя нет, есть еще одна, но… а почему нет?

Мистер Пак снова исчез и вернулся с очень длинной и очень пыльной коробочкой.

— Вот, прошу, — сказал он, подавая переливающуюся палочку. Она так и искрилась, плавно переходя от небесно-голубого оттенка к сине-черному цвету.

Алекса, увидев палочку, тут же поняла, что уйдет отсюда только с ней. И действительно, когда ее пальцы коснулась поверхности палочки, по маленькому помещению прошла волна вибрации и ярких отблесков. Алекса хотела рассмотреть палочку поближе, но тут она взглянула в большое зеркало, висевшее на стене и не поверила своим глазам.

Она увидела высокую стройную девушку с синей палочкой в руке. Ее лицо изображало удивление. Все вроде бы то же самое, та же полоска бровей, но теперь волосок лежал к волоску, тот же слегка вздернутый нос, но теперь он приобрел горделивый оттенок, те же губы, но контур их стал четким и правильным и глаза, расширенные от удивления, необычайно яркие, подчеркнутые ресницами, ГОЛУБЫЕ глаза! Очки оказались зажатой в другой руке. Но эти самые глаза удивлялись ни своему необычному окрасу. Темные прямые волосы Алексы в одночасье превратились в длинные, чисто-черные, волнистые переливающиеся пряди, ниспадающие почти до самых колен. Алекса превратилась в Александру Сильмэ.

— То, что надо. Мир овое древо, волос русалки, тридцать три сантиметра, — сказала мистер Пак. — Очень неопределенная палочка. Ею может владеть, как светлый, так и темный маг, но, несомненно, эта — одна из мощнейших палочек в мире. Она ни чем не уступает, а скорее, даже превосходит палочку…

— Чью? — спросила Алекса, так и не дождавшись ответа.

— О! Мы не называем его имени, он Черный маг, — загадочно начал мистер Пак. — Он был велик и непобедим, и только ты встретилась с ним и не погибла. Он мог убить взглядом, но ты выжила и теперь получила свою силу. Твоя судьба не определена. Возможно, ты будешь такой же, как и он, но, возможно, ты станешь по другую сторону и будешь сражаться с ним. Одно несомненно, ты будешь великой, но темной или светлой — решать тебе.

— Сколько с нас за палочку? — спохватилась Оливия Онореевна.

Было видно, что она не хотела, чтобы Алекса знала об этом.

— Девять омел, — ответил мистер Пак.

Оливия Онореевна и Алекса расплатились и быстро ушли из магазина.

После покупок Алекса с бабушкой Оливией решили перекусить в здешнем кафе, называвшемся «Красная рябинка», да ею и являющемся, раскинувшей свои гостеприимные ветви в середине левого ряда деревьев-магазинов. Продегустировав утку в нончармском соусе, они принялись за вкусное мороженое. Тут в кафе появился молодой человек в черной форменной мантии, в блестящих черных лакированных туфлях с сильно загнутыми носами, аккуратно причесанный. Он подошел к стойке, что-то купил и, увидев Оливию Онореевну, направился к ее столику.

— Здравствуйте, мадам Свет, — широко улыбаясь, сказал он.

— А… Вильгельм! — обрадовалась бабушка, узнав молодого человека. — Что же ты тут делаешь? Да присаживайся, присаживайся.

Молодой человек еще раз улыбнулся, придвинул стул и сел за столик.

— Алекса, познакомься, это сын моей доброй знакомой, Вильгельм Топ оль. Вильгельм, моя внучка, Александра, — представила новоприбывшего Оливия Онореевна.

— Это ваша внучка? — переспросил он.

— Да, она моя внучка, — улыбаясь, ответила Оливия Онореевна.

— Магия! Счастлив встретиться с вами! — учтиво сказал Вильгельм.

— Брось, Вильгельм. Что ты и в самом деле? — нахмурилась бабушка Оливия.

— Хорошо-хорошо. Просто никак не отвыкну от Англии. Там ведь все сама учтивость. Но, это действительно честь — встретить саму Александру Свет.

— Алекса Сильмэ, — поправила Алекса, пораженная таким к себе вниманием, хотя он был уже не первый.

— Сильмэ? Ты все же взяла фамилию матери? — спросил Вильгельм.

— Наверное, взяла, — пожала плечами Алекса, она и сама не знала, почему ее фамилия Сильмэ, а не Свет. — Вообще-то так получилось.

— Кстати, насчет Англии. Когда ты вернулся? — спросила Оливия Онореевна Вильгельма.

— Вчера. Там жутко скучно было, особенно в последнее время. Куда как лучше у нас в России, и никаких официальных речей, — ответил Вильгельм.

— Но ведь и здесь часто общаются на английский лад? Мадам, сеньор, мисс и так далее, — вспомнила Алекса.

— Это международный рынок, — пожал плечами Вильгельм. — Здесь можно встретить разные традиции, но чаще всего это действительно почему-то английские. А вы за покупками? Позвольте полюбопытствовать, что же это? Тьфу ты, опять эти манеры!!!

— Мы все к школе для Алексы покупали, — ответила Оливия Онореевна, весело глядя на сына своей доброй подруги.

— Для школы? И куда? В Колдумнеи?

— Конечно в Колдумнеи, а куда же еще, — уверенно ответила Оливия Онореевна.

— Значит, мы с тобой там встретимся, — обратился Вильгельм к Алексы.

— Почему? — неуверенно спросила она.

— Меня туда преподавателем Заклинательного волшебства пригласили, поэтому и из Англии пришлось вернуться. Хотя я рад, — ответил Вильгельм. — Но, простите, мне нужно бежать, а то магазины закроются на обед.

— Заходи как-нибудь к нам, расскажешь все как следует, — пригласила Оливия Онореевна.

— Обязательно приду, — улыбнулся молодой человек и исчез.

— А что такое отделения и факультеты? — спросила Алекса бабушку, некоторое время спустя. — Про них Марьян в ателье говорил.

— Мм… отделений два: светлое и темное. Обычно отделение можно определить по склонностям мага еще до школы. А вот с факультетами сложнее. Всего в Колдумнеях их три: Н оумен, Хр амин и Р омин. В Ноумене учатся, так сказать, боевые маги. Это сильные, смелые и, самое главное, одаренные дети. Из них лучшие светлые и темные маги выходят. Твой отец в том числе. Храмин — это бытовые волшебники, так сказать, маги средней руки. Здесь учатся теоретики, предсказатели, философы и так далее. Это основной класс магов. Как бы ни рыба ни мясо. Вроде бы, и магическая сила есть, но в тоже время ничего особенного. В Ромине учатся зельевары, алхимики. Это слабенькие маги, поэтому учатся они работать руками: варить зелья, разбираться в травах и животных. В большинстве своем это трудолюбивые дети. Отделения и факультеты вообще-то сами по себе. На каждом отделении есть представители всех факультетов, и в каждом факультете есть представители обоих отделений.

— Понятно. А на чем можно летать? — снова спросила Алекса.

— Да на чем хочешь, — весело ответила Оливия Онореевна.

— На чем хочешь? — усомнилась Алекса. — И на пылесосе, и на блюде, и на подушке, и в шкафу?