Елена Умнова - Магия Наяд

Конечно же, все вы будете зарегистрированы и станете настоящими магами. С сегодняшнего дня вам дается разрешение к применению магии в общественных местах. Естественно, существует ряд ограничений. Все они касаются нончармского мира, с которым вы все непременно столкнетесь. Нончармы не должны видеть вашу магию. Если такое все же произошло, то память их должна быть немедленно затерта. Все остальные правила, благодаря профессору Мерку, вы уже знаете. Их не может преступить ни один маг.

Хотя, я немного поспешил. Все эти права вы получите, только если пройдете все полагающиеся инстанции. И первая — это регистрация.

Тут у двери послышался шум, и в аудиторию вошел пухленький старичок в старомодном костюме.

— Я не опоздал? — спросил он.

— Нет-нет, Лавр, ты, как всегда, вовремя, — ответил ему директор и продолжил, уже обращаясь к ученикам. — Лавр Лаврентьевич Лавров — главный регистратор. Он и произведет вашу регистрацию как магов. Одна из вас уже прошла эту процедуру. Ей придется немного подождать.

А теперь приступим. Каждый из вас по очереди назовет свое имя, отделение, факультет, магическую способность, и проявлялась она или нет. Прошу.

Никто не двинулся с места и не произнес ни звука.

— Так, хорошо. По алфавиту, — скомандовала профессор Мэтаре.

— Симеон Гордо, — на пробу кашлянув, сказал Сеня. — Темный, Ромин, чувство меры, проявляется.

— Благодарю, следующий, — спрятав улыбку в усы, сказал Лавр Лаврентьевич.

— Афанасий Домовой, — запинаясь на каждом слоге, продолжил цепочку Нафаня. — Темный, Ромин, способность распознавать яды.

Так продолжилась цепочка. Когда дошла очередь до Алексы, которой не надо было представляться, возникла некоторая заминка с Томой, но вскоре все было улажено, и все прошли начальную запись.

— Чудесно, — сказал директор. — Теперь я, с вашего позволения, немного расскажу о дальнейших наших процедурах. Для начала немного истории. Наверняка вы все задавались вопросом, почему же мы собрали вас только сегодня, да еще и ночью. Сегодня пятый лунный день, и его символом является Единорог, самое светлое создание этого мира. Этот лунный день — день трансформации, внутреннего изменения. Сегодня все, сделанное вами за эти полгода, станет осязаемым, и вы впервые почувствуете груз своих заклятий, который будет увеличиваться по мере вашего использования магиии. Но не беспокойтесь! Никогда магия не дает непосильной ноши. Но помните, что чем мощнее используемые вами заклятья, тем больше ложится на ваши плечи.

Все события, которые произойдут с вами сегодня, будут глобальными. Больше изменить вы их не сможете, поэтому будьте предельно осторожны в своих действиях, желаниях и даже мыслях. Все, что будет вам дано в пятые лунные сутки — это самое необходимое вам в вашем жизненном пути, поэтому отказываться от этого ни в коем случае нельзя, каким бы… несоответствующим вам оно не казалось.

Думаю, что это был ответ на один из ваших вопросов. Теперь перехожу к другому. И снова небольшая историческая справка. Как вы все знаете, в нашем измерении магия не видна и только иногда выплескивается в виде магических искр. Но есть другое измерение, где магия видна всегда. Ее линии, переплетения, искры. Именно из этого измерения мы и черпаем силу. Это Изнанка мира. И именно туда-то вам и предстоит сегодня войти, а точнее, выйти. Там вы обретете свое истинное обличие и уровень силы. Сейчас мы с преподавателями создадим портал, который в первый раз поможет вам выйти на Изнанку мира.

Все четверо преподавателей, как по команде, зашевелились и встали правильным пятиугольником. Согнув в локтях руки и расположив их друг напротив друга, они замерли.

— Парлео изинкарос! Тутрэмос филоксо, — тихо, но четко произнес директор.

— Ноуменос, — эхом отзывалась профессор Мэтаре.

— Хриминос, — вторил Вильгельм.

— Роументис, — сказала профессор Лилея.

— Тьма! — громко вскрикнул профессор Зельц, и все ученики вздрогнули.

— Свет! — так же продолжил Директор.

Тут же между пальцев преподавателей пробежали искры и все увидели бледно зеленую завесу в центре пентаграммы.

— Все готово. А теперь входите по одному. Вперед, — сказал директор.

Никто не сдвинулся с места. Завеса притухла. Видимо, это было не впервые, и учителя уже привыкли, что никто не рвется быть первым, и не стали понапрасну тратить силу.

— Это очень важно, — серьезно сказал он. — Если вы не сделаете этого, то вы никогда не станете настоящими магами.

Ситуация не изменилась.

— Первыми обычно проходят сильнейшие и, разумеется, смелейшие, — как будто между прочим сказала профессор Мэтаре.

Некоторые ученики дрогнули, но все же никто решился стать первым.

«Так мы всю ночь простоим», — подумала Алекса.

Она совсем не чувствовала никакого страха перед порталом. Наоборот, ее туда просто тянуло. Ей было интересно, что там, по ту сторону портала, что за Изнанка мира?

Наконец, Алекса решила быть первой и сделала шаг вперед. Учителя оживились, и портал засиял снова.

— Очень рад, что наконец кто-то решился. Впрочем, я и не сомневался. Алекса, прошу вперед, — сказал директор.

Алекса шагнула в пентаграмму и почувствовала мощный поток энергии, который усиливался с каждым шагом. Краски сгущались, и двигаться становилось все сложнее. На каждый шаг приходилось тратить невероятно много физической силы. Зеленая завеса приближалась. Наконец Алекса уже почувствовала иголочки магии, которые исходят от портала, и сделала последний, самый трудный шаг.

Границы смазались, свернулись в точку, мгновенная пустота, белое безграничное пространство, в котором нечем дышать и нет опоры, и мир снова развернулся из маленькой точки, но это был уже не тот мир, из которого ушла Алекса.

Все краски были приглушены, не ярки, как будто кто-то резко сбросил контрастность. Серые краски, полутона, сумерки. В Этом мире не было теней, ни длинных, ни коротких. Это измерение было само как тень. И только тонкие ниточки чистой энергии пронизывали все пространство. От портала исходило огромное количество энергетических линий. Они точно по пентаграмме соединяли учителей и расходились в пространстве.

«Так вот, что такое чистая магия», — подумала Алекса.

Обернувшись, Алекса увидела учеников: у всех них на лице застыло одинаково изумленное выражение. Двигались все как-то очень медленно, как будто с трудом. Вдруг Алекса увидела, что директор что-то говорит. Слов она не услышала, но губы двигались так медленно. Алексе показалось, что он говорил минут пять, но сказал при этом не больше десятка слов.

— Я здесь, и что дальше? — сказала Алекса, и ее голос прозвучал как-то одиноко и мгновенно затух.

Больше говорить не хотелось, да и к тому же эффекта не было никакого. Видимо, для них она говорила так быстро, что они не могли услышать ни звука. Алекса внезапно почувствовала себя одиноко и как-то не в своей тарелке. Как будто она была во всем мире одна. И хотя рядом были преподаватели и одноклассники, ощущение одиночества только усиливалось. Захотелось поскорее вернуться в обычное измерение.