Антонина Дельвиг - Колдовской сапфир

– Потому я и пошел с вами, что знаю как! – ответил Дели. – Если хотите, могу рассказать, что приключилось со мной. Заодно передохнем пока перед неприятным этим испытанием.

Само собой никто не возражал, и горец, чуть помолчав, начал:

– Как вы уже, наверное, поняли, я не всегда пас коз в этой безлюдной, Богом забытой долине. Жил я в горной стране с красивым именем Задрасс, что значит – Поднебесная, расположенной довольно далеко отсюда, и, кроме всего прочего, промышлял отловом ахратинцев, здесь на плато; на них всегда был большой спрос, и я не реже раза в год проходил через владения Рисс. Вот откуда она мне знакома. Но, думаю, у каждого человека бывают мгновения, когда ему хочется изменить судьбу. Знаете, когда кажется, что все вокруг летит в тартарары и ты либо катишься туда же, либо… Ну, короче говоря, одолели всяческие неприятности. И как-то решил я все бросить, поселиться где-нибудь подальше и зажить спокойно и уединенно. А так как я хорошо знал эти края, да к тому же они мне нравились больше, чем многие, дотоле виденные, купил тогда я себе большое стадо коз и погнал его в Кулхор, собираясь оттуда обычным путем через ущелье спуститься на плато. Мне было еще не известно, что за прошедший год многое там изменилось.

Рисс, к счастью, предупредила меня об опасности. Но я, видно, был тогда не в меру упрямым и возвращаться не собирался. Тогда Рисс попросила меня задержаться на несколько дней. Эту ее просьбу я, конечно, выполнил. А через три дня волшебница принесла большую, коричневого стекла банку, доверху наполненную каким-то пахучим бурым порошком. Рисс наказала смешать приготовленное ею снадобье с растопленным жиром, а когда я буду входить в ущелье, густо намазать полученной мазью все тело, что в точности и было мною исполнено.

Я гнал коз по злополучному этому ущелью, Щелканье бича и топот копыт наполняли его, многократно усиленные эхом. Внезапно откуда ни возьмись на дороге появились змеи совершенно неимоверных размеров – то есть так мне показалось сначала… Они стали хватать отчаянно блеющих коз и затаскивать их в пещеру. В ужасе я побежал вперед, гоня перед собой обезумевших от страха животных, как вдруг одна из громадных змей снова кинулась в атаку, теперь уже на меня. Вблизи я понял, что это никакой не удав, а гигантское щупальце… Оно обхватило меня поперек туловища, присоски, прилепляясь, с силой потянули кожу, но вдруг, будто ожегшись, стали с чмоканьем отклеиваться. Щупальце бросило меня и, свиваясь и развиваясь как от страшной боли, утянулось в пещеру. С трудом мне удалось подняться, но, помню, бежал я оттуда быстро…

Позже, опомнившись, собрал свое стадо и недосчитался двух десятков коз… Я пытался и не мог представить себе, каким же было чудовище, если щупальца его доставали противоположной стороны ущелья! И долго потом от одного лишь воспоминания у меня бежали мурашки по телу, а с тех пор я не бывал ни в Кулхоре, ни где-либо еще…

Дели замолчал, и все взглянули в сторону пещеры. Да уж, ущелье здесь не было узким…

– Теперь раздевайтесь! И мажьтесь пожирней! – приказал горец и начал стягивать с себя рубаху. – Я пойду первым, а вы втроем – за мной.

– Это почему? Я пойду первым! – заспорил принц, соревнуясь с Дели в смелости. Но горец оборвал его.

– Нет, первым пойду все-таки я. Кто вас сюда привел? Без меня вам ни за что бы не попасть даже близко к ущелью! Так что придется мне проверять, силен ли порошок или уже выдохся…

Увязав длинные волосы в хвост, Дели набрал полную пригоршню золотистой мази и принялся втирать ее в ноги, грудь и плечи. Сеня помогла Агриппине расстегнуть застежку плаща и, сбросив с себя рубашку, тоже стала натираться чудесным снадобьем, горстями зачерпывая его из крынки. Запах мази был терпким и резким, а намазанная кожа чуть горела, но вполне терпимо, как бывает, когда пересидишь на солнце.

Дели тем временем уложил вещи в мешок, намотал ремни на руку, и пробормотав:

– Пожелайте мне удачи! – решительно пошел вперед, к пещере. Он быстро шагал все дальше и дальше, а вокруг по-прежнему царила глухая тишина.

Оставшиеся напряженно следили за его продвижением…

И вот когда стало казаться, что опасное место пройдено без приключений, даже скорей тогда, когда наблюдатели в этом совершенно уверились и уже вздохнули свободно, из черного провала вырвалось ужасное щупальце и, обхватив вскрикнувшего Дели плотным двойным кольцом, вздернуло над землей. На мгновение чудовищный отросток застыл в воздухе, удерживая рвущегося человека, но тут судорога волной прошла по бугорчатой коже, щупальце развернулось, бросило свою добычу и, сжавшись в тугой узел, бесшумно утянулось в темноту логова. Дели, упавший на колени, с видимым усилием поднялся, пошатываясь, отошел к стене поодаль от пещеры и, обернувшись, помахал рукой, показывая, ним все в порядке.

Троица, оцепенев, в ужасе смотрела на темный провал, скрывался чудовищный спрут. Разыгравшаяся перед ними сцена была поистине страшна! Видеть, как жуткий монстр хватает твоего друга, оказалось гораздо неприятней, чем слушать об этом рассказы. И что было совершенно отвратительно – детям все это еще только предстояло испытать!

Но делать нечего… Филипп, подхватив подруг под локти, потянул их за собой. Правда, Сене все же удалось справиться с позорной слабостью, и она высвободила свою руку. Про себя, конечно, девочка знала, что продолжает бояться до дрожи в коленях, но виду не подавала. Шаг за шагом несчастные смельчаки подходили все ближе к черному провалу. По его сторонам у стен белели горы изломанных костей… Много, ох, как много, было загублено здесь жизней!… Бр-р-р, как нестерпимо страшно!

Из глубины логова повеяло вдруг мерзким смрадом, и тут же в глухой, звенящей какой-то тишине из дыры выплеснулись три толстых мертвенно-белых щупальца, а в темноте пещеры злобным красным огнем загорелись глаза-тарелки кровожадного осьминога…

Сеня в ужасе зажмурилась. Она почувствовала, как присоски впились в ее кожу, и кости хрустнули в стальном безжалостном объятии… Она услышала собственный отчаянный крик, ноги ее отделились от земли, и девочка, поднимаемая ввысь немыслимой силой, взлетела в воздух.

Несколько мучительных мгновений этого ночного липкого кошмара обратились в вечность… Но вот удушающая хватка понемногу стала ослабевать, все больше, больше – и, наконец, жертва выпала из окончательно разжавшихся тисков.

Девочка чуть живая сидела на земле, глотая ртом воздух. Отпустившее ее щупальце, конвульсивно подергиваясь, бесшумно втягивалось в пещеру. Присоски вздулись и покраснели, как от сильного ожога…