Мария Крюгер - Голубая бусинка

— Булок нет! — вдруг вспомнила возившаяся с самого утра на кухне тётя Агата. — Вот не знаю, можно ли послать Каролинку? Идёт дождь, как бы она не промокла.

Мама и папа собирались уходить и, как всегда, очень торопились.

— Конечно, Каролинка может сходить за булками! — крикнула из ванной мама. — Только пускай накинет тот старый плащик.

Каролинка с некоторой неохотой выслушала это распоряжение. Поскольку всё на свете сейчас неприятно, а дома все торопятся на работу, то ей нельзя будет задержаться по дороге перед витриной того магазина, в котором самые красивые на весь город игрушки. Но тут уж ничего не попишешь. Тётя Агата вечно жалуется на ревматизм, значит она пойти не сможет. У папы и мамы нет времени, следовательно, доставка булок входит в обязанности Каролинки. Сегодня, как было уже сказано, Каролинке пришлось отказаться от осмотра витрин. Она быстренько вернулась домой и вручила тёте Агате авоську с хлебом.

— Какие прелестные булочки ты принесла, — похвалила её тётя Агата, — а сдача где? Ты её не потеряла?

— Конечно, не потеряла! — возмутилась Каролинка.

Мелочь позвякивает в кармане плаща. Каролинка вынимает её. Минуточку, а что это ещё там, на самом дне кармана? Что-то такое маленькое, что и вытащить нелегко, может быть, «оно» завалилось за подкладку? Минутку, минутку! О! Вот оно! Так ведь это же — голубая бусинка!

— Каролинка, — окликает её тем временем мама, — мой руки и садись завтракать!

— Сейчас иду, — отвечает Каролинка и вбегает в ванную. На ладошке у неё лежит блестящая бусинка. Как же это могло случиться, что она совершенно о ней забыла?! Погоди, погоди, как же это было…

— Дай-ка я её вымою, — решает вдруг Каролинка. И тут же сильно намыливает руки, держа в правой бусинку. Мыльной пены делается всё больше, а мыльные пузыри всё растут и растут.

— Ах, до чего же это приятно! — послышался вдруг тоненький, но милый голосок, — как это приятно! Я уже, пожалуй, целую вечность не купалась!

Каролинка удивлённо осмотрелась, но в ванной никого не было.

— Нельзя ли меня ещё разок намылить этим душистым мылом? — послышался голосок. Теперь он был уже разнеженный и мечтательный.

— Это ты мне говоришь? — спросила Каролинка и тут же прибавила: — И вообще я не знаю, кто ты, и почему я тебя не вижу?

— Конечно, это я с тобой разговариваю, — в голосе чувствовалась обида, — неужели ты, действительно, не узнаёшь меня? Ведь ты же сама вытащила меня из этой отвратительной щели…

— Ах, так значит это — ты!.. Голубая бусинка! — изумлённо прошептала Каролинка, широко раскрыв глаза.

— Ну, наконец-то ты меня узнала, — продолжал упрекать девочку голосок, звучавший уже гораздо добрее. — Я тебе очень благодарна за то, что ты вытащила меня из этой щели в полу, под тёмным шкафом, где я пролежала целых несколько лет. А может быть, несколько десятков лет. Мне пришлось спрятаться туда от Филомены, которая меня преследовала.

— От Филомены? — удивилась Каролинка. Но тут же вспомнила: — Ага, погоди-ка, погоди! Филомена… Филомена… Откуда я знаю это имя?…

— Погоди ты! — голосок звучал теперь уже нетерпеливо. — Лучше слушай меня повнимательнее, потому что мне нужно с тобой поговорить…

— Хорошо, — неуверенно начала Каролинка, — но с тобой как-то трудно разговаривать и как-то странно. Ты такая маленькая…

— Ах, тебе это мешает, — голос залился тихим серебряным смехом, — этой беде можно тут же помочь. Погляди-ка!

Произошло что-то странное. Бусинка начала расти, увеличиваться, причём становилась уже не такой голубой, но зато всё более прозрачной. Под конец она выглядела просто как большой мыльный пузырь. Тогда она принялась подпрыгивать на ладони у Каролинки.

— Ах, как приятно так вытянуться и немного подвигаться. Столько лет я пролежала совершенно неподвижно. Позволь мне ещё пару раз подпрыгнуть.

— Пожалуйста, — согласилась удивлённая Каролинка.

Отливающий голубым цветом мыльный пузырь, который ещё совсем недавно был бусинкой, весело подпрыгнул и даже не пару раз, а по меньшей мере раз пять и потом вновь опустился на Каролинкину ладонь.

— Теперь я должна сказать тебе что-то очень важное, — голосок звучал уже торжественно. — Слушай, Каролинка, через минуту я опять сделаюсь бусинкой, потому что я не могу так долго быть мыльным пузырём, со мною это бывает очень редко. Умоляю тебя, не упусти меня на пол, потому что я опять закачусь в какую-нибудь тёмную дыру, где мне придётся просидеть десятки лет. И я хочу, чтобы ты запомнила одну необычайно важную вещь. Так вот, я готова выполнять все твои желания…

— Выполнять все мои желания? — страшно удивилась Каролинка. — Как же это? Я не понимаю…

— Ох, Каролинка! — голосок звучал нетерпеливо. — Слушай меня внимательно, ведь я понятно говорю: я могу исполнить любое пожелание человека, который держит меня в руке.

— Каролинка! Каролинка! — внезапно перебили их. Это мама окликнула дочку из комнаты. — Что это ты там в ванной долго возишься? Кончай сейчас же это полоскание…

— Боже мой! — прошептала Каролинка. — Мама! Меня мама зовёт.

Переливающийся мыльный пузырь с глубоким вздохом опять превратился в голубую бусинку, и она успела только прошептать:

— Умоляю тебя, вытри меня насухо и хорошенько спрячь. Ну, а как тебе понравилась эта история с такси?…

— Ах, значит, это была твоя проделка? — обрадовалась Каролинка.

— Каролинка! — В голосе мамы звучало уже нетерпение.

— Иду! Иду! — отозвалась девочка. Она как раз вытирала бусинку, которая сияла поразительной голубизной.

— Каролинка, ты уже вымыла, в конце концов, руки? — мама быстро распахнула дверь ванной.

— Вымыла — сказала Каролинка.

— Тогда иди, пожалуйста, есть завтрак. Тётя Агата волнуется, что всё простынет. И, прошу тебя: безо всяких этих твоих кривляний съешь овсянку!

— Хорошо, мама, сейчас съем, — согласилась Каролинка, крепко сжимая в руке голубую бусинку. Потом просто так, для пробы, девочка быстренько произнесла про себя: «Пусть в эту же минуту овсянка исчезнет с тарелки!»

— Ого, кажется мне, что наша Каролинка, наконец, полюбила эту прекрасную и полезную кашу, — обрадовалась тётя, увидев пустую тарелку.

«Не знаю, правильно ли я делаю, — подумала про себя Каролинка, — ведь тётя Агата уверена, что я съела овсянку и что, благодаря этому, я буду сильной и здоровой. А я, во-первых, голодна, а, во-вторых, обманула добрую тётю. В будущем нужно как-то иначе устраиваться с этой едой».

А тут, ко всему ещё, тётя начинает расхваливать папе и маме Каролинку за то, что она будто бы так хорошо съела всё…