Федор Кнорре - Капитан Крокус

Мухолапкин со Щелкунчиком встали на вахту по приказанию Капитана и зорко смотрели вперёд.

Некоторое время всё было тихо и впереди не было видно ничего подозрительного, как вдруг Щелкунчик шёпотом закричал:

— Чужое судно подходит к борту! Капитан Крокус с пистолетом подбежал к борту. На чужом судне кто-то тяжело пыхтел, как перегревшийся двигатель, и царапался о высокий железный борт баржи.

Немного погодя пыхтение стало потише, и можно было расслышать, что шептал Ломтик:

— Это я! Поднимите меня на борт!

Ему спустили верёвку с узлами, но он её оттолкнул.

— Что вы мне суете? — обидчиво шипел Ломтик. — Я говорю — поднимите меня. Я сам двинуться не могу! Я весь в пирожках! Они распухли от тепла! Того и гляди, совсем меня задушат!

Ему спустили петлю, он еле влез в неё одной ногой и был вытащен на палубу.

— Ты весь раздулся! — с ужасом всплеснул руками Мухолапкин. — Ломтик, неужели ты так объелся!

— Дурак… — плаксиво выругался Ломтик. — Я даже хвостика не откусил. Капитан, скорее переверните меня вверх ногами и вытряхните пирожки!

Его схватили за ноги, подняли, встряхнули, и целая гора пирожков высыпалась на палубу. Шатаясь, Ломтик встал на ноги и вытряхнул всё из карманов и из-за пазухи. Верхушка горы доставала ему почти до пояса!

— И это всё дотащил ты один? — с восхищением похлопывая Ломтика по спине и по животу, воскликнули Мухолапкин и Щелкунчик. — И ни одного не съел?

— Я их теперь ненавижу. Они меня чуть не задушили… А первый я сам дам Нерону. Вспомнить страшно, сколько пирожков я не донёс и слопал по дороге, когда мне так хотелось его угостить! Вот он как на меня теперь смотрит, Нероша, хороший наш Головастик! Ты помнишь, как ты был бедным уродиком Головастиком?

Ласково приговаривая, Ломтик присел на корточки перед Нероном и протянул ему пирожок. Нерон фыркнул и отвернулся.

— Нероша! — плачущим голосом стал уговаривать Ломтик. — Если ты не возьмёшь, значит, ты меня не простил за то, что я никак не мог донести до тебя ни одного пирожка! Не простил?.. — И Ломтик заревел от обиды после всех перенесённых им испытаний. Он продолжал поглаживать льва по голове, совать ему под нос пирожок и умолять откусить хоть маленький кусочек.

Нерон долго, внимательно на него смотрел и слушал, потом тяжело вздохнул и взял пирожок в рот.

— Тебе необходимо подкрепиться! — Капитан развёл руками. — Ничего другого нет, попробуй проглотить пирожок!

Нерон с несчастным видом посмотрел на Капитана, на Ломтика и, громко чавкнув, насильно проглотил пирожок, как лекарство. Но внезапно глаза у него повеселели, он потянулся и осторожно взял из рук у Ломтика второй пирожок.

В восторге Ломтик нахватал с пола целую груду пирожков и, прижимая их к груди, как охапку дров, побежал кормить остальных львов.

Сначала львы недоверчиво косились и заглядывали в рот Нерону, глотавшему пирожок за пирожком, потом попробовали и под конец, столпившись вокруг Ломтика, нетерпеливо ждали своей очереди, подталкивая его мордами.

— Кушайте, кушайте… — в упоении повторял Ломтик, раздавая пирожки всем поровну. — Все кушайте, мне ни капельки не хочется, ни с капустой, ни с мясом… а вот этот с вареньем: кто желает? Молоденькая львица пожелала, проглотила и облизнулась. В других отсеках баржи Мухолапкин со Щелкунчиком кормили пирожками всех подряд. Собаки хватали пирожки с жадностью. Кошки жевали нехотя и очень осторожно, кролики с наслаждением выгрызли капустную начинку и не знали, что делать дальше, а белки, любившие пожевать что-нибудь крепкое и хрустящее, утащили выпотрошенный пирожок к себе в угол и, придерживая его лапками, уселись вокруг него вчетвером, откусывая маленькие кусочки, и после этого каждый раз с удивлением переглядывались.

Капитан подал команду шёпотом:

— Свистать всех наверх!

И Мухолапкин со Щелкунчиком должны были лезть на мачту, укреплять там блоки и пропускать через них верёвки.

Ночь уже подходила к концу, когда в домике дометали последние стежки. Парус был готов, и его общими усилиями скатали в длинный свёрток и вытащили во двор. Там все Ужасные Заговорщики, мальчики и девочки, выстроились в два длинных ряда, стали друг против друга, разом подняли скатанный парус и, спотыкаясь, толкаясь и пыхтя, потащили его к обрыву, потом вниз с обрыва, к причалу, и наконец по сходне втащили на баржу и по команде в изнеможении уронили на палубу.

Тогда Капитан Крокус сказал:

— Дети! Сейчас мы поднимем парус, и, если подует ветер, может быть, нам удастся отойти от берега. Если нам очень повезёт, мы выйдем в открытое море. И после этого, если нам повезёт сказочно, волшебно, может быть, мы доплывём до какого-нибудь города, где дети — просто дети, а не Маленькие Взрослые, где любят смеяться над живыми клоунами, где любят и уважают сказки и где наших бедных зверьков, маленьких и больших, пустят на берег и не станут из них делать чучела. Но, если нам хоть чуточку не повезёт, нас схватят полицейские или мы попросту утонем. Я давно выбрал свой путь. Я ухожу в море со всеми львами, и енотами, и собаками! Но вы выбирайте сами. Сейчас ещё не поздно сойти на берег тем, кто хочет остаться. Вас могут простить, вы ещё маленькие… Щелкунчик, можешь не говорить, я знаю. у тебя твёрдое сердце, ты останешься со мной. И ты, милый Мухолапкин, у тебя мягкое сердце, ты тоже не уйдёшь!.. Ломтик, ты не оставишь Нерона? Близнецы, я вижу, вы уже схватились за руки! Значит, вы тоже твердо решили остаться? Но как все остальные?.. Тш-ш! Кричать нельзя! Никто не уйдёт? Никто-никто? Так. я понял…

Ночь уже кончилась, но утро ещё не наступило. Зарево над городом побледнело, и воздух над рекой чуть посерел. Ветерок совсем упал перед рассветом, и вода перестала плескаться о сваи старого причала.

В полной тишине над водой начало расти смутное белое пятно, поднимаясь неровными толчками всё выше.

Тихо поскрипывали блоки, шёпотом передавалась команда, сотни маленьких рук под дружное приглушённое кряканье тянули верёвки, и парус медленно, толчками вставал над старой баржей.

С тихим всплеском упали канаты, удерживавшие баржу у причала. Всё стихло и замерло. Поднятый парус бессильно, безжизненно повис.

С палубы на него смотрели сотни пар глаз в отчаянном ожидании, но ничем не могли ему помочь. А небо над парусом уже неумолимо начало светлеть.

— Скоро полицейские на пустыре заметят парус у берега и явятся сюда, спокойно сказал Крокус. — Мы со львами будем драться! Погибнуть, сражаясь! Всё лучше подлой смерти в клетке Чучельного комбината.

А в это время Шеф полиции, сидя в своём маскировочном командном ананасе, не переставая вызывал и вызывал по радио великого сыщика, добиваясь от него сигнала, разрешающего наброситься на домик и захватить всех Ужасных Заговорщиков.