Софья Прокофьева - Остров капитанов

Все капитаны от души поздравили нового Смотрителя Маяка, который, не будем скрывать, так и сиял от счастья.

– А что же делать вот с этими? – Капитан Жан с презрением указал на пиратов.

– Н-да… Вообще-то, если все делать как следует, их следовало бы вздернуть на рею, – с некоторым сомнением протянул капитан Какследует.

– На корм акулам, – надменно сказал адмирал Колумб.

– Мы исправимся! Мы станем хорошими! – на разные голоса запричитали пираты.

Атаман Джина, сделав над собой неимоверное усилие, улыбнулась первый раз в жизни. Улыбка получилась жалкой, подобострастной, какой-то скошенной набок.

– И все-таки что же нам с ними делать? Нельзя же оставить их здесь, на острове? – нахмурившись, проговорил капитан Нильс.

– А что, если отправить их в плавание… в Никуда? – задумчиво предложил капитан Тин Тиныч, не спеша раскуривая свою старую трубку.

– Как это? – изумился капитан Жан. – Дорогой друг, объясните, что вы имеете в виду?

– Отправить их в Никуда на нарисованном корабле, – повторил капитан Тин Тиныч и указал на старинный потемневший рисунок, висящий на стене таверны.

В голубых кольцах табачного дыма корабль как будто ожил и покачнулся на выцветших нарисованных волнах.

– О-ля-ля! Отличная идея! – воскликнул капитан Жан.

– Туда им и дорога! – Капитан Какследует тяжело стукнул кулаком по столу.

Всем капитанам пришлась по душе эта мысль. Пожалуй, лучше ничего не придумаешь.

На другой же день капитаны принялись за дело.

Нарисованный корабль со всеми предосторожностями сняли со стены. Да и правду сказать, страшно было к нему прикоснуться, казалось, того и гляди, обветшалый корабль рассыплется в прах.

По всем правилам искусства нарисованный корабль спустили на воду.

Зашипели, задымились полозья на стапелях. И корабль, разрезав носом голубую воду, закачался на волнах.

Лучи закатного солнца осветили корабль. Прошли сквозь истлевшие паруса, засветились огнем в дырах обшивки, между черными ребрами шпангоутов.

– Боже праведный! Да это «Летучий Голландец»! – Старый адмирал Колумб поднял руку, будто отгораживаясь от страшного видения.

– Пожалуй, вы правы, – кивнул капитан Тин Тиныч. – Не надо забывать, сказка есть сказка.

Черная Кошка, вкрадчиво мурлыкая, бочком подобралась к Белке.

– Белочка, раскрасавица, – уже и не зная, как подольститься к ней, сладким голосом пролепетала Кошка. – Возьми меня к себе в горничные. Буду когтями тебе шерстку-хвостик расчесывать. Может, что простирнуть надо, погладить…

– Я – матрос! – гордо вскинула голову Белка. – А у матросов горничных не бывает.

– Ласточка, милая! – метнулась Черная Кошка к Ласточке. – Хочешь, пойду в няньки к твоим птенчикам? Да я их… Да я с них глаз не спущу. Научу их ловить…

– Кого? Птичек? – насмешливо прищурилась Ласточка.

– Ну да, птичек! – радостно подхватила Черная Кошка, но, тут же сообразив, какую она сморозила глупость, с унылым видом умолкла. Одноглазик, улучив момент, заехал ей в бок носком башмака. Ведь даже пираты презирают изменников.

Пираты нехотя поднялись на корабль.

– Ничего, мы еще потешимся! Еще встретим кого-нибудь и ограбим, – прошипела красотка Джина.

– Вы поплывете в Никуда! Там вы не встретите никого! – крикнул капитан Жан.

– Погодите, мы еще вернемся! – Коротышка в лютой ярости погрозил капитанам квадратным кулаком.

– Из Никуда еще никто никогда не возвращался, – покачал головой капитан Тин Тиныч.

Закатное солнце на миг ослепило капитанов. И тут же нарисованный корабль вместе со всеми пиратами исчез из глаз. Потому что нельзя проследить взглядом путь корабля, уплывающего в Никуда.

Капитан Тин Тиныч осторожно взял под руку Христофора Колумба, невольно удивившись, как тонка и хрупка под камзолом рука старого адмирала. Не спеша он повел его вверх по мощенной камнем дороге, туда, где уютно светил над входом в таверну узорный фонарь.

– Смотрите под ноги, адмирал, – заботливо предупредил его капитан Тин Тиныч.

– Каррамба! Проклятые пираты! Надеюсь, я могу отдохнуть хотя бы полстолетия, – ворчал старый адмирал, с трудом переставляя ноги.

– И я надеюсь, – улыбнулся капитан Тин Тиныч. – Бодритесь, адмирал, еще немного, и мы у цели. Опирайтесь на мою руку.

– Должен вам сказать, капитан, что вы отменный моряк и человек редчайших добродетелей, – несколько высокопарно произнес адмирал Колумб.

Капитан Тин Тиныч хотел было ответить ему какой-нибудь шуткой, но адмирал Колумб почему-то глубоко вздохнул и печально посмотрел на него своими мудрыми, ставшими совсем прозрачными от времени глазами.

– Благодарю, – серьезно сказал капитан Тин Тиныч. – Для каждого моряка большая честь услышать от адмирала Христофора Колумба такие слова!

И, обгоняя их, тем же путем на свет фонаря летели серые неуклюжие ночные бабочки.

Они сварливо переговаривались в сумерках, бранили ярких дневных бабочек, которые еще сонно порхали над верхушками пальм.

– Ишь, никак не угомонятся!

– Совести у них нет!

– А уж пестрые какие – смотреть противно.

– Сейчас наше время!

– Уже зажглись лампы, свечи, фонари! Мы будем кружиться, кружиться вокруг огня!..

Что ж, как видите, жизнь в Сказке вошла в свою привычную колею.

А далеко-далеко в большом городе на настоящей реке Ласточка Два Пятнышка влетела в открытое окно волшебника Алеши.

Измученная нелегким путем, Ласточка, еще тяжело дыша, уселась на трубку телефонного аппарата, стоявшего на столе, и устало сложила стройные крылья.

– О, дорогая, расскажи со всеми подробностями, прошу тебя, ничего не пропускай! – в нетерпении воскликнул волшебник Алеша.

Кот Васька тоже с ленивым видом приплелся, прыгнул на спинку дивана, пристроился там, уставив зеленые глаза в пустоту.

Даже джинн ради такого случая выбрался из своего термоса. Он уселся в самом темном углу, скрестив по-турецки ноги.

– Нисколько не сомневаюсь, эти капитаны, эти выскочки и зазнайки, как всегда, сделали все не то и не так! – презрительно скривив губы, пробормотал он. Но тут же добавил: – Хотя, кажется, на этот раз они не оплошали. Клянусь моим термосом – они молодцы!

Ласточка, торопясь и волнуясь, но стараясь ничего не пропустить, рассказала о том, как пираты захватили «Мечту».

– Так вот почему пиратка Джина и Черная Кошка не захотели со мной знакомиться. Теперь понятно… – задумчиво сказал волшебник Алеша. – Я мог кое-что заподозрить…

– Ну а если сравнить кошку Мурку с нашего двора и эту Черную?.. – надменно и мрачно спросил кот Васька. Он вообще считал, что кошка Мурка верх совершенства, и ревниво страдал, когда речь заходила о других кошках.

– Что вы! Никакого сравнения! – горячо воскликнула Ласточка. – Ваша Мурка такая милая и обаятельная. И потом, она совсем не ловит птиц с тех пор, как мы познакомились.