Эдуард Успенский - Следствие ведут колобки

Три часа пролетели, как три минуты. Колбочкина проявила плёнку и напечатала фотографии. Булочкин напечатал на старинной машинке Колобка текст, и они развесили фотографии во всех прилегающих к Третьяковской галерее местах. И скоро вся группа подтянулась ко входу в галерею.

Там были: милиционер Спицын, ночной дежурный Сковородкин, Булочкин, Колобок, Колбочкина.

– Я обзвонил все комиссионные магазины, чтобы эту картину не продали, – сказал Колобок, – и все таможни, чтобы картину не вывезли за рубеж.

– Может быть, начнём бить большую всесоюзную тревогу? – предложил милиционер Спицын.

– Подождём! – возразил Колобок. – Незачем беспокоить всю страну. Справимся собственными силами.

– Смотрите! – вдруг вскричала Колбочкина. – Идёт.

Все посмотрели в ту сторону, куда она показала, и в самом начале Лаврушинского переулка увидели Васю Углова с двумя свёртками.

– Будем брать! – напружинился железный мягкий Булочкин.

– Не будем! – остановил его Колобок.

– Намёк понял, – сказал Булочкин.

– Это не намёк. Это приказ! – поправил его Колобок.

Тем временем Вася Углов одолел переулок и направился ко входу в Третьяковскую галерею. Наших он не видел, они стояли в стороне, в кустах. Он увидел только экскурсовода Сковородкина.

– Лука Лукич! – бросился он к экскурсоводу. – Это вам.

Он протянул ему картину «Стакан с тремя розами» и настоящий стеклянный стакан с тремя розами. Их было практически невозможно отличить.

– Это вам, – сказал Вася Углов. – За ваш титанический воспитательный труд. Я никогда не забуду ваши лекции в светлых аквамариновых тонах, ночной набегающей темноте, когда синее романтически переплетается с зёленым и чёрным. Я теперь вижу мир по-другому. Вот скажите – что это?

– Это огнетушитель! – сказал Лука Лукич.

– Нет, это красный предмет на жёлтой стене. Это праздничное видение мира. Это радостный гимн пожарным и мощный оранжево-зовущий протест против огня!

– Браво! – сказал Колобок, выходя из кустов. – Я поздравляю тебя, Вася. Отныне ты – свободный человек. У тебя нет ни задержаний, ни приводов, ни судимостей. Желаю тебе большого художественного счастья!

– А что? – закричал Вася. – Я теперь новую жизнь начну. Я в художники пойду, в скульпторы. Да знаете ли вы, какой я умелец?! Да я скульптуру любого ключа умею сделать от любого сейфа! Только теперь я со старым завязал. Я теперь – другой человек.

И, счастливый, он пошёл вдаль по направлению к училищу скульптурной культуры имени скульптора Юлии Устиновой.

– Шеф, – спросил Булочкин. – Но вы же говорили, что его сразу задержат по нашим фотографиям. А никто его не задержал. Почему, шеф?

– Булочкин, Булочкин! Разве вам непонятно? Ведь на той фотографии у него мрачное лицо преступника, нарушителя, хулигана. А сейчас – это же другой, светлый и чистый человек. Ничего общего! Понятно вам? Вот никто его и не узнал! И не мрачнейте так.

– Шеф, но у нас падают цифры задерживаемости и раскрываемости.

– Булочкин! Главное не цифры! Главное человек! А если вам так нужны цифры, заведите себе новую графу – перевоспитываемость.

– Шеф, это выход! – радостно сказал Булочкин. И глаза его наполнились счастьем.

И зазвучала их походно-рабочая песня:

Неотложный Пункт Добрых Дел. Именно это место стороной обходят самые отпетые бандиты и самые опытные нарушители трудовой и бытовой дисциплины. Потому что здесь работает сам Колобок – гроза преступного и нарушительского мира.

Вместе с ним славно трудится его верный и военизированный зам. по хоз. и следств. работе Афанасий Булочкин. Сегодня он крупно занят хозяйственно-воспитательной деятельностью. Он растапливает камин рогатками.

Ему помогает лаборантка с подметальным уклоном – Колбочкина. Она бросает в камин игральные карты, конфискованные у преступного мира. То и дело звонит телефон. Но Булочкин не спешит к нему подходить.

– А чего спешить? – объясняет Колбочкина. – Завтра мы всем нашим здоровым коллективом уходим на заслуженный отдых на двадцать четыре дня. А к нему подойдёшь, тебе и сообщат… что где-то ограбили банк или украли верблюда. И прощай двадцать четыре дня отпуска, будет двадцать четыре дня поиска. «Если мы задумали преступника схватить, дорого преступнику придётся заплатить».

Снова звонит телефон. И тут в комнате возникает Колобок. Он всегда неожиданно и тихо возникает в разных местах, будто его телепортировали сюда из другого конца света.

– Эх, Булочкин, – говорит он осуждающе. – Люди нашей профессии должны гоняться за событиями, а не бегать от них. Вот вы сейчас не взяли трубку, а может быть, на том конце провода было ваше главное следственное счастье.

– Тоже мне, счастье! – иронически говорит Колбочкина. – Всё время звонит какой-то тип и спрашивает: «Колобок ушоци? Колобок ещё не пришоци?» Ерунда какая-то.

– Эх, Колбочкина, Колбочкина! Настоящий специалист по двум предложениям может многое узнать и понять. А понять – это значит раскрыть. Если человек говорит: «Пришоци, ушоци» – значит, он из Калининской области. А ещё точнее, из Вышнего Волочка. А в Вышнем Волочке есть большая тонкосуконная фабрика. Понятно?

– Не совсем, – ответил заинтересованный Булочкин.

– Много вы видели тонкого сукна, Булочкин?

– Совсем не видел. Я целый год ищу тонкое сукно себе для шинели с погончиками. Только на два погончика нашёл.

– Вот и получается – фабрика есть, а сукна нет. Что это значит?

– Хищения?! – поразился Булочкин.

– Растаскивание государственного имущества, – возмущённо дала оценку этому Колбочкина.

– Вот то-то! – примирительно сказал Колобок. – А вы говорите «ушоци», а вы говорите «тип».

И тут снова зазвонил телефон.

– Пришоци, пришоци наш кругленький! – радостно прокричала Колбочкина. – Сейчас будем разоблачать.

– Нам не надо разоблачать, – сказал Колобку голос по телефону. – Нам надо помогать.

– А что у вас случилось?

– У нас браконьеры и туристы природу губят.

– Так вы обратитесь в милицию, – посоветовал Колобок.

– Э, уважаемый! Какая там милиция! У нас один милиционер на сто квадратных километров. У нас на милиционера надо как на холодильник открытку посылать.

– А много вреда от туристов?

– Очень много. Они костры жгут, сети ставят, динамитом рыбу глушат. Просто диверсанты.

– А где туристов больше всего?

– Да на Голубом озере.

– Всё, – сказал Колобок. – Заказ принят. Мы выезжаем. Встречайте нас завтра на вечерней заре около берега, товарищ военный пенсионер.