Эдуард Успенский - Следствие ведут колобки

– Видите, – сказала пожилая спортсменка. – Записка написана с явным незнанием языка. Наши так плохо писать не могут. Моего Лёшу украли инопланетяне.

– Шеф, – спросил Булочкин. – А зачем им понадобился шест?

– Это не шест, а шесть котлет, – ответил Колобок. – А вот что такое – «бел. пл.»?

– Я думаю, это белый плов. Еда такая, – догадался Булочкин.

– Бедный мой Лёша! – сказала гостья, и из её глаз выкатились две крупногабаритные слезы.

– Не плачьте, гражданка… Как ваша фамилия?

– Чемоданова… – ответила посетительница. – Вера Антоновна.

– Не плачьте, гражданка Вера Антоновна, – сказал Колобок. – Смело идите домой. Мы отыщем вашего Лёшу. Вы правильно сделали, что пришли к нам.

– А продукты? – Бабушка растерянно посмотрела на кастрюли…

Тут вмешался Булочкин:

– Продукты смело оставляйте нам. Мы их будем смело исследовать. Вы пришли к нам, мы вам поможем!

Грустная-прегрустная Вера Антоновна отправилась домой. А Колобок и Булочкин сели за рабочий стол и начали мыслить.

В НПДД было тепло и уютно. Журчал чайник на маленькой электроплитке. Зелёную карту детского парка на стене тронули первые сумерки. За окном тихо падали большие парковые листья.

– Хотелось бы знать, чем объект обычно занимался в течение дня, – высказал своё желание Колобок.

– Научная работа! Спорт! – предположил Булочкин. – Посещение библиотек.

– Хорошо бы знать точно.

– Шеф, – сказал Булочкин. – У меня есть идея. Давайте отправим меня в командировку на место проживания объекта. С заданием изучить его обычный день. Я бы всё выяснил: что он ел, где он был и как его могли украсть. Свидетелей бы опросил.

– Прекрасная светлая мысль! – решил Колобок. – Отправляйтесь на место проживания объекта. Вот вам радиопереговорное устройство. О каждом шаге докладывайте.

Булочкин взял передатчик и стал надевать пальто шинельного типа.

– Сверим часы, шеф.

– Сверим.

Их часы шли нога в ногу. Булочкин твёрдым, решительным шагом направился по адресу пропавшего малыша.

Колобок продолжал размышлять. Он разложил на столе судки и продукты, которые принесла спортивная бабушка, и погрузился в раздумье: «Здесь шесть штук котлет и одна вилка. Значит, похитителей шестеро. Вилка для главаря».

Погружённый в размышления, он незаметно для себя съел котлету. В это время раздался сигнал радиопередатчика. Из него донеслось:

– Я – Булочкин. Я – Булочкин. Прибыл на место проживания объекта. Гражданка Чемоданова настаивает на укладывании в дошкольную кровать. Производить укладывание?

– Производите, производите, – распорядился Колобок.

И Булочкин, не споря, быстро нырнул в дошкольную кровать. Она была ему несколько мала, но он привык к суровым неожиданностям жизни.

Бабушка Чемоданова уютно пела ему:

– Гражданка Чемоданова, разрешите уточнить, – спросил Булочкин, – в какое именно время в саду замолкли птички?

– В двадцать один ноль-ноль! – давала показания бабушка.

– Запомним! – твёрдо решил Булочкин. И быстро уснул.

Комната похищенного дошкольника Чемоданова наполнилась чернотой ночи.

А Колобок не спал. Он думал: «Почему три пакета молока? Почему три? Ключ в этих пакетах».

Он достал ножницы, разрезал пакет и налил молоко в стакан. Потом посмотрел на него через увеличительное стекло. Молока стало больше. Машинально Колобок съел ещё одну котлету. И тут его осенило:

– Один человек может съесть две котлеты. Значит, их трое. Вот почему три пакета. Вот в чём секрет.

Утомлённый, он задремал, положив голову на стол. Но спал он недолго. Рано утром заговорил радиопередатчик на столе.

– Алло, Колобок? Это я, Булочкин. Произвожу вставание. Гражданка Чемоданова предлагает бежать трусцой вокруг квартала. Какие будут указания?

– Трусите… То есть трусците… В общем, делайте всё, что положено. Мы должны исследовать весь режим дошкольника от утра до глубокой ночи.

Булочкин и Вера Антоновна побежали. Сумерки лежали над кварталом. И Булочкин увидел, как много в городе ночных спортсменов. Они были в самых разных одеждах. Одни бежали в ботинках, другие в шлёпанцах на босу ногу. И бежали они с разной скоростью и во все стороны.

Пробежав около километра, Булочкин и Вера Антоновна прибежали домой завтракать.

Завтрак был простой: мягкий хлеб, две котлеты и молоко.

– Мой Лёша очень любил молоко! – сказала бабушка, подавая Булочкину передничек в горошек и очень симпатичный слюнявчик.

– А яйца всмятку он не любил? – намекнул Булочкин. – Или кашу рисовую?

– Терпеть не мог, – ответила бабушка.

– А сосиски? – продолжал свою линию Булочкин.

– Никаких сосисок! – сказала бабушка. – От них бывает потолстение. Уж в крайнем случае кефир.

После завтрака Булочкина повели в сквер в группу с английским языком. И он с большим интересом присоединился к десятку малышей в ярких и разных комбинезонах. Дети в группе все были вежливые, хорошо воспитанные, но какие-то кислые. Они разговаривали примерно так:

– Мальчик, мальчик, вы мешаете мне идти. Можно, я стукну вас лопаткой?

– О, я буду просто счастлив!

– Маруся, Маруся! – строго говорила воспитательница с английским акцентом. – Прекратите вашу лопаточную агрессию.

Булочкин передал Колобку по рации:

– Алло, алло! Это я – Булочкин. Похищение ребёнка из сквера летающим чайником невозможно. Вокруг отдыхают пенсионеры. Отобьют.

– Вас понял, – ответил Колобок. – Следуйте дальше по режиму дня.

Сам Колобок сидел в НПДД и рассматривал котлету под микроскопом. В волнении он съел её.

«Почему одна вилка? Почему одна вилка?» Тут ему в голову пришла простая мысль: «Если я съел три котлеты, то и эти люди могут съесть каждый по три котлеты. Значит, их двое: мальчик и похититель. Вилка для похитителя. Ребёнка он заставляет есть руками. Круг сужается».

А Булочкин уже был в музыкальном классе, где похищенный Лёша приучался к большому искусству. Булочкин тоже играл на флейте. Не отрываясь от инструмента, он изредка спрашивал у строгой преподавательницы:

– Подходы у вас простреливаются? Места для посадки летающих чайников есть?

Преподавательница отвечала:

– Не отвлекайтесь, обучаемый. Все разговоры после того, как вы освоите гаммы. При чём тут летающие чайники? Вас должен интересовать «Полёт шмеля».

Рядом с Булочкиным упоённо дули в обе щеки два мальчика. Они ему отвечали:

– Подходы у нас просматриваются, фью-фью. Чайники у нас не летали, фью-ю-ю-фр!

Только суровая, почти армейская дисциплинированность смогла удержать Булочкина у флейты. Он просидел как приклеенный около часа.