Третьяков Федорович - Андрейка и лодырь Ромашка

– Нет… Это я так…

– Я тогда еще догадался… – вздохнул Носарь. – Конечно, кто же чужого допустит к такому делу… Там небось от своих отбоя нет! Каждому интересно взглянуть… Но и ты смешить можешь!

– Да, он тогда в лагере выдал гастроль!,- припомнил Барсук. – Там много было всякой смехоты, но главная укатка – как Полина тебя тащила.

Дружески распрощавшись с Андрейкой за руку и пригласив запросто заходить к Носарю на дом, где его интересуется повидать Носарева сеструха, они заспешили в лес, куда и так опаздывали к разбору грибов, а Андрейка – в школу, надеясь поспеть хотя бы ко второму уроку.

Отойдя немного, он услыхал крик:

– Андрейка-а! Сто-ой!

Из-за угла выскочил вернувшийся Барсук и махал ему издали рукой.

– Чего-о? – сложив ладони рупором, спросил Андрейка.

– Забы-ыл! – сообщил Барсук, приседая, чтоб выходило громче. – Тарас письмо-о присла-ал!

– Что пише-е-ет? – поинтересовался Андрейка тем же манером.

– Про тебя-а спра-ашива-ал! – надрывался Барсук. – Чего писа-ать?

Андрейка набрал в грудь столько воздуха, что смог прокричать без передышки:

– Про гайдуков пускай узнаё-от лучше-е!

– Кого-о? – не разобрал Барсук.

– Гайдуков!

– Усё-ок!

Барсук, показав рукой, что беседа закончена и он желает Андрейке всего хорошего, побежал догонять своих.

Андрейка, грохоча сапогами по лужицам во весь дух помчался к школе, откуда уже доносился звонок…

Кругом Шапкина мало насчитывалось мест, которые Андрейка не обследовал. Но вот где проходит железнодорожная линия, довелось побывать только раз, и ничего толком не разглядел. Андрейка пришел туда с силачом Алехой и маленьким Моськой, прозванным так за вспыльчивость, начали бегать по рельсам, как циркачи на канате – кто дольше не соступит, а толстая тетка-стрелочница их прогнала: увидала издали, зашумела и даже немного погналась… Может, заметила, как они перед поездом положили на рельсы старинную монетку…

Поэтому Андрейка и не заметил недалеко от стрелочной будки маленький домик с двориком и огородом, окруженный вишенником.

А в этой избушке жил замечательный старик!

Андрейке давно нужно было найти какого-нибудь старика или старуху, чем старее, тем лучше, и выяснить для себя один мелкий вопрос, насчет леших и водяных… Он в них, ясное дело, не верил, просто хотел кое-что уточнить. Друг Читака где-то вычитал и сообщил Моське, что раньше водяному подчинялись все водяные животные, а лесные – лешему… Моська рассказал об этом Андрейке.

– А бобр кому? – спросил Андрейка.

– Водяному! У него дом в воде…

– А ест он на земле: деревья, кустики… Леший скажет: зачем мои деревья подгрызаешь, иди к себе в воду, ты не наш!…

Моська голову ломать не любил:

– Тогда лешему, что тут толковать!

– А водяной его прогонит: зачем у меня в воде живешь, уходи в свой лес!…

Моська разозлился и заорал:

– Опять пристал? Все тебе нужно!…

Моська с Читакой поговорили и забыли, но Андрейке навязалась мысль, никак не отвязывается: например, выдра – ясно, куда относится; рыба, лягушка – тоже, но как быть с дикими утками и цаплями?…

Спросил у матери, но она подняла его на смех:

– Никак спятил? С чего это ты об нечистой силе раздумался? Иль уж заучился совсем? Домового тебе не требуется? Вот это школьник! Вот это пионер! Ведь я тоже пионеркой

была, не хуже тебя, семилетку закончила! У нас и церкву-то закрыли не помню когда… Небось дружок твой, Читака, опять что-нибудь обдумал?…

– Читака тут не при чем… – опроверг ее домыслы Андрейка. – А бабушка ничего такого не рассказывала?…

– Бабушка тоже пионеркой была, активисткой числилась, в союзе безбожников состояла, ты припомни, это когда в леших-то верили? Это разве какой совсем уж древний дед иль бабка… Да уж таких вряд ли и осталось: повымирали давно!…

Андрейка перебрал в уме всех известных дедов и бабок, но подходящих не нашлось…

Приятным весенним утром проходил Андрейка вблизи железной дороги. Нужно было проведать один толстый дуб: не ползают ли уже по его коре рогатые жуки-олени? Той весной он обнаружил множество их – огромных, как раки, да некуда было побольше набрать, и только трех, самых великанов, удалось принести домой в шапке. У других ребят тоже были рогатые жуки, но куда мельче, с Андрейкиными не сравнить!… Когда напускали их друг на друга, то Андрейкины схватывали свои рогами любого и поднимали над собой.

Тут и повстречался Андрейке неизвестный старик. Вот он был старый так старый. Голова тряслась, ноги не гнулись – шел медленно, шаркая подошвами… Волосы его повылезли, остался сзади только белый пух, усы реденькие и тоже белые, а посредине коричневые от махорки, которую он курил из газетной цигарки, что сейчас редко у кого увидишь…

Он нес на плече три длинные жердины, связанные вместе. Плохо нес: сзади они у него перевешивались и чиркали концами по земле.

При виде этого интересного старика Андрейка вспомнил про леших, но сразу спрашивать было неловко, и он некоторое время шел сзади, потом посоветовал, чтобы затеять разговор:

– Вы, дедушка, неправильно несете!… У вас задний конец перевешивает… Знаете почему? Центр тяжести неправильно расположен… Он должен находиться посередине, тогда…

Старик с любопытством взглянул на Андрейку и прошамкал:

– Центр, говоришь?… А ты эт самое, взял бы да подмог-нvл… раз такой грамотный… Вот я и погляжу, где там у ней центр…

Стыдно стало Андрейке: неужели не мог сам догадаться? Он взял у старика вязанку и понес. Нести было не очень тяжело, но нужно применяться к стариковской ходьбе, а шагать быстро, как Андрейка, старик, понятно, не мог…

Вдобавок идти пришлось совсем в другую сторону, чем он направлялся, да еще неизвестно, далеко ли старик живет…

Стариковская избушка оказалась у самой железной дороги, рядом со стрелочной будкой. В тот раз Андрейка ее не заметил в зарослях вишенника, а сейчас листва еще не до конца распустилась, и очутилась избушка на виду: такая же дряхлая, как сам старик, со старой грушей в крошечном огородике и саманным сарайчиком.

Прислонив жерди к воротам, Андрейка уселся рядышком со стариком на крылечке – отдохнуть и потолковать…

– Уморился? – спросил старик.

– Что вы! – фыркнул Андрейка. – Да я могу хоть в десять раз больше нести… до вечера! И ничуть не устану! Я даже люблю всякие тяжести перетаскивать, особенно по пересеченной местности. И вот что интересно: чем сильней она пересечена, тем для меня лучше… Такой у меня характер!… Люблю закалку!

– Эт ты молодец! – похвалил его старик. – Физкультурником небось хочешь стать?

– Это само собой… – скромно сказал Андрейка. – А вообще, дедушка, я мечтаю в разведку податься! Про разведчиков знаете?