Ева Ибботсон - Секрет платформы №13

— Я возьмусь за ноги, — сказал он.

Ганс кивнул и подхватил Реймонда под мышки.

Все шло согласно плану, но тут дверь, ведущая к пожарной лестнице, распахнулась, и Бен с посеревшим лицом влетел в комнату.

— Туманчик сбежал! — сообщил он. — Он пробрался в зал ресторана, и там все посходили с ума. Они убьют его.

— Нет! — Ганс отпустил Реймонда, и тот плюхнулся обратно в торт. — Надо спасать Принца! Ты не должен идти!

Но Бен даже не слушал. Прежде чем Ганс успел остановить его, он кинулся к другой двери и исчез.

В обеденном зале люди продолжали кричать и один за другим присоединялись к охоте на опасного грызуна». Арабы в мокрых робах орали на официанта, какая-то леди упала в обморок и опрокинула яблочный пирог.

— Вот он! — воскликнул женский голос. — Там, за тележкой!

Брюс прицелился, выстрелил — и попал в бутылку шампанского, которая разлетелась вдребезги.

Туманчик обезумел от ужаса, Крики и топот ранили его слух, словно удары молота; его голова моталась из стороны в сторону. Он бегал кругами, пытаясь найти выход.

— Он бешеный! — вопила толстая дама. — Смотрите, он бегает кругами!

— Если он укусит тебя, то тебе конец, — кричал в ответ мужчина с багровым лицом. — Залезай на стол: они сначала кусают за ноги!

Толстая дама полезла на столик, и ножки сразу же подломились, обрушив ее на пол.

— Не подпускайте его ко мне! — истошно завизжала она. — Растопчите его! Прикончите его!

Брюс схватил стул и занес его над головой, приближаясь к отчаявшемуся маленькому зверьку. Секунду спустя он с грохотом опустил стул; одна ножка отлетела и покатилась по полу.

— Он промахнулся! — застонала женщина, лежавшая на полу.

Брюс снова поднял стул, снова ударил и снова промахнулся.

Дорин Траут не кричала и не топала ногами. Она не поднимала тяжелые стулья и не палила из пистолета. Зато она приготовила свою любимую вязальную спицу, изготовленную из прочнейшей стали и заточенную острее любой рапиры. Прикинув длину спицы, она рассудила, что сможет заколоть зверька, не подвергая себя опасности.

— Отойди с дороге, дубина, — прошипела она своему брату. — Я сама разберусь. Загони его в угол!

Это было легче сказать, чем сделать. Туманчик, словно в кошмаре, шнырял между столами, исчезал в полосах тумана, скользил в пене, вытекшей из огнетушителя. Но его враги смыкали свои ряды. Саксофонист спрыгнул с площадки для оркестра и шуганул его вдоль стены. Официант с ручкой от метлы преградил ему путь, когда он попытался нырнуть за портьеру.

Наконец туманчика загнали в угол. Его глаза, и без того большие, стали огромными от страха Он сидел, дрожа всем телом, и ждал неизбежной развязки.

— Разойдитесь! — приказала Дорин и начала медленно продвигаться к несчастному зверьку.

— Иди сюда, моя прелесть, — проворковала она. — Иди к своей мамочке. Посмотри, что у меня есть для тебя.

Наступила тишина. Все смотрели на Дорин Траут, приближавшуюся к туманчику со спицей в руке и продолжавшую говорить негромким, успокаивающим голосом.

Усы туманчика задвигались. Он моргнул и насторожил уши. До него доносился тихий, ласковый голос. Он повертел головой, прислушиваясь.

— В моей сумочке есть чудесные лакомства, для тебя. Морковки… салат…

Отчаявшийся туманчик больше всего сейчас нуждался в доброте. Может быть, стоит рискнуть? Туманчик сделал несколько шагов по направлению к Дорин… помедлил… опустился на корточки. Внезапно он решился и доверчивым движением перевернулся на спину, заболтав лапками в воздухе, как делал, когда играл с Беном и Ваксой. Он знал, что сейчас произойдет, и с нетерпением ожидал ласкового прикосновения человеческих пальцев, почесывающих и поглаживающих его.

Дорин посмотрела на округлый, незащищенный живот маленького зверька, на розовую кожу, проглядывавшую там, где шерсть выросла еще не очень густо.

Потом она улыбнулась и подняла руку. В следующее мгновение она растянулась на полу. Мальчик появился из ниоткуда и прыгнул на нее, схватив за горло.

— Убийца! — закричал Бен. — Я убью тебя! Я убью тебя, если ты тронешь его!

Атака была столь неожиданной, что Дорин выронила свою спицу, вонзившуюся в ковер острием вниз. Плюясь и царапаясь, она пыталась стряхнуть Бена, в то время как ее свободная рука по-паучьи подбиралась к потерянной спице.

— Займись мальчишкой, идиот! — крикнула она Брюсу.

Но это тоже было проще сказать, чем сделать. Каждый раз, когда телохранитель прицеливался, ему мешала какая-нибудь часть тела Дорин. Тем не менее его сестра явно должна была выйти из поединка победительницей: мальчик боролся как безумный, но он наполовину уступал ей в росте, а ее рука уже нащупала вязальную спицу. Внезапно она вцепилась Бену в лицо. Пытаясь оттолкнуть ее и освободиться, он взмахнул рукой. Решив, что проделать дыру в руке мальчика будет все же лучше, чем ничего, Брюс поднял пистолет и тщательно прицелился.

Секунду спустя он, спотыкаясь, попятился назад. С его плеч дождем сыпались деревянные щепки. Контрабасист, по-видимому, сошел с ума и ударил его по голове своим инструментом. По-видимому… Но настоящий контрабасист стоял на площадке для оркестра, прижимая руку ко рту и глядя на своего двойника. Скрюченные пальцы Дорин нащупали спицу и выдернули ее. Сжав блестящую сталь, она нанесла быстрый, яростный удар — как раз в тот момент, когда Бен, сделав последнее героическое усилие, освободился от ее хватки.

— Ой! Черт побери! Брюс схватился за ногу и привстал, пытаясь вытащить спицу из своего ботинка. Ошалев от боли, наполовину оглушенный ударом тролля, он схватил латунную настольную лампу.

Бен повернулся и попытался схватить туманчика. У него не было времени уклониться, не было времени спастись. Тяжелая подставка лампы с сухим треском обрушилась на его затылок. Кровь хлынула из раны, и мальчик без сознания упал на пол.

— Он умер! — крикнула какая-то женщина.

— Надеюсь, что да, — прошипела Дорин. — Но если нет…

Она вытащила спицу из ботинка Брюса и склонилась над Беном, нащупывая мягкую впадинку за его ухом.

Но тут случилось нечто поразительное. Не успев размахнуться, она внезапно отлетела в сторону, словно отброшенная невидимой рукой. Толчок был таким сильным, что она врезалась в окно и скорчилась на полу, осыпанная осколками стекла.

Все увидели невероятное: раненый мальчик медленно и плавно поднялся в воздух. Он поднимался все выше и выше. Кровь стекала с его лба, он лежал, свесив руку и запрокинув голову… лежал в воздухе, не поддерживаемый ничем, кроме редеющего тумана.

— Он отправляется на небеса! — выкрикнул кто-то. — Его призывают в рай!

Именно так все выглядело для зрителей. Им приходилось видеть изображения святых мучеников, возносившихся на небеса из грешного мира.