Наталья Гольдина - Трубка мира

— Да, — думал Тони, — здесь совсем другие феи, не то что на Родине.

А пока он раздумывал, был построен большой бревенчатый дом с печкой, кладовой, погребом, сараем и забором.

— Теперь в самый раз подумать о припасах, — сказал Волк и выразительно посмотрел на бизона. — Мой народ будет коптить окорока, которые одолжит нам Бизон.

Семь жирных бизонов покорно дали себя зарезать. Волки проворно разделали туши и повесили коптиться в трубу окорока. Они расстелили на полу бизоньи шкуры и стащили в лес остатки требухи и кости.

— Хорошо, что они ушли, — подумал мальчик.

Когда все было готово, феи отпустили свой народ и расселись в кружок в новом доме, чтобы спеть песню своему вождю Маленькому Солнечному Восходу. Тони был доволен и весел. Феи засвистели, забарабанили, завыли, а он слушал, слушал, пока глаза не стали слипаться. Он свалился на мягкую шкуру. А Северное Сияние пело и плясало в небе, переливаясь всеми цветами радуги.

А когда утренний ветерок зашевелил веточки деревьев и проснувшиеся птицы на все лады приветствовали солнце, родители с удивлением смотрели на пустую постель сына.

— Куда это девался Тони? Я даже не видала, когда он улизнул из дома.

— Наверное, бегает за кроликами, — отозвался отец. — Пойдем поищем его.

Они вышли из дома и пошли по следам.

— Смотри! — сказала жена, — ты утверждал, что мы самые северные жители, а вон кто-то построил дом дальше нашего. И участок выбрал гораздо лучше. Даже успел развести сад и огород!

Мать и отец вошли в дом. Что же они увидели? Их собственный сынишка Тони спал, свернувшись калачиком на бизоньей шкуре.

— Тони! — воскликнула мать, — как ты попал сюда?

Тони вскочил и протер глаза.

— Чей это дом? — спросил отец.

— Это мой дом! — ответил Тони, — мне его построили феи. Я так и знал, что они водятся в Канаде!

И хотя взрослые недоверчиво качали головами, однако, переехали в новый дом, который оказался много больше и лучше того, который они собирались построить к Рождеству.

— Здравствуй, Тони! Как ты вырос! Стал совсем похож на индейца. Где твоя мама? — говорила тетушка Елизавета, разглядывая новый дом. — Вы построили преотличный дом, дорогая, — продолжала гостья, здороваясь с хозяйкой.

— Проходите, проходите, милые, вы так давно у нас не были!

Отец и приезжие мужчины энергично колотили друг друга по спинам, а густой бас рокотал:

— Да, я вижу, старина, совсем освоился в Новом Свете. Вон, как быстро отстроился. Наверное, уже подружился с индейцами? Говорят, недалеко от вас живут краснокожие и делают отменные лыжи. Я это слышал, когда приезжал в форт.

— Да, — ответил отец Тони, — я уже знаком с ними. Их вождь Осавиппи очень хороший парень.

В комнатах было много гостей. Кроме тётушки с мужем и взрослыми сыновьями, приехало еще несколько соседей. Все разговаривали, шутили, смеялись в предвкушении праздничного обеда.

Когда с едой было покончено и посуда перемыта, мужчины закурили трубки и уселись около камина, где уютно горели смолистые поленья. Тони примостился возле отца, с нетерпением ожидая, когда начнут рассказывать сказки.

— У нас на Родине, — нерешительно начал мальчик, — в праздники всегда рассказывают сказки…

— Да, да, — поддержала его мать, — вы такая мастерица, дорогая тетушка! Расскажите, пожалуйста, сказку.

Тетушка Елизавета, польщенная общим вниманием, уселась поудобнее и начала:

— Во дворце его величества Короля Льдов было большое торжество: на свет появилась маленькая принцесса. Малютку назвали Льдинкой. С поздравлениями пришло много гостей, да кроме того, их величества пригласили на праздничный обед всех двенадцать фей, живших в их королевстве, а в том числе самую добрую и прекрасную фею Золотое Сердечко. Их сокровищницы принесли всю красивую посуду и двенадцать золотых тарелочек для фей. Главный повар испек чудесный торт, украсил мороженым и обещал зажечь на нем огонек перед тем, как подаст гостям.

Играла музыка, приезжали нарядные гости. Золотая колыбелька с крошкой принцессой стояла возле трона. Прекрасные феи одна за другой стали входить в зал, каждая из них подходила к колыбельке, прикасалась волшебной палочкой к малютке и произносила свое пожелание. Феи были щедры: они одарили принцессу Льдинку красотой, умом, богатством, добротой, здоровьем — всем, всем, что только можно пожелать сказочной принцессе.

Высказавшись, волшебницы уже хотели приняться за угощение из золотых тарелочек, как вдруг вошла, немножко запоздавшая, фея Золотое Сердечко. Она была ослепительно прекрасна в своих серебристых одеждах с алмазной звездочкой в пышных волосах.

— Чем же ты, фея Золотое Сердечко, одаришь принцессу Льдинку? — спросили гости. — Все, что можно было пожелать, уже подарено.

Фея дотронулась волшебной палочкой до малютки и сказала:

— Ваше Величество! Принцесса получит мой подарок в день своего совершеннолетия! Она получит то, что более всего будет любить.

Повар зажег огонек на торте и начался пир! Чего, чего, только тут не было! Покушав, гости пошли танцевать и веселье продолжалось до глубокой ночи. Король и королева облегченно вздохнули, когда гости, наконец, разошлись.

Маленькая принцесса росла здоровенькой, красивой и доброй девочкой, что, несомненно приписывалось дарам фей. Но была у Льдинки одна странность: принцесса совершенно не выносила холода. Когда все дети катались на санках и лыжах, лепили снеговиков с морковными носами, принцесса придвигала свое золотое креслице поближе к камину и читала книги про жаркие страны.

— Дорогая дочка! — говорил король, — ты будешь королевой Страны Льдов, а совсем не выходишь из дворца! Лыжные прогулки необходимы даже королеве.

— Льдуся! — подхватывала королева. — тебе необходимо подружиться с Дедом Морозом!

И принцессе приходилось слушаться. На нее надевали три меховые шубы, шапку, шаль. Как неуклюжий, неповоротливый комок, стояла Льдинка, а подружки-фрейлины весело катались на лыжах и салазках, перебрасывались снежками, смеялись и шалили, раскрасневшись на морозе. Она мерзла, скучала и спешила к огню.

— Ах! — повторяла она. — Если бы я могла прогнать из Страны Льдов этого гадкого Деда Мороза! Я запретила бы ему покидать Северный Полюс!

И чем старше становилась принцесса, тем реже она оставляла свое теплое местечко у камина.