Кэтрин Ласки - Легенды ночных стражей: Путешествие

А все из-за того, что уж слишком легкой была жизнь в этой части Клювов, носившей название Зеркальных Озер. Старая змея знала, что подобное не доведет до добра. В вечнозеленой красоте этого места, где действительно не оказалось ни одной вороны, она чувствовала опасность, притаившуюся под сверкающей поверхностью озер. Так бы и отшлепала этого несносного Сумрака за его болтливый клюв!

Четверо совят напрочь забыли и о своих обещаниях, и о схватке с рысью, и о погибшей неясыти. Стоило им взять курс на Зеркальные Озера, как они принялись наперебой восторгаться мягкими потоками воздуха, поднимавшимися от расстилавшейся внизу земли. Не шелохнув ни одним пером, на них без труда можно было парить над плотными воздушными течениями.

А на рассвете, после этого чарующего полета, в складках земли сверкнули озера — такие чистые и блестящие, что в них отражалась каждая звезда, каждое облачко на бескрайнем небе.

Зеркальные Озера были настоящими оазисами посреди пустынного пейзажа Клювов. Друзьям приглянулись деревья возле самой воды, и вскоре они нашли дупла, выстланные нежнейшим мхом.

— Здесь просто волшебно, честное слово! — в тысячный раз ахала Гильфи.

«Вот в том-то и беда! — шипела про себя миссис Плитивер. — Это даже не волшебство, это колдовство какое-то!» Место, где полно легкой дичи, где царит неземное спокойствие, а в воздухе плывут нежные потоки теплого воздуха — до того соблазнительные, что совята, вопреки ее требованиям, без опаски совершают беспечные перелеты при свете дня, совсем не внушало ей доверия.

Но хуже всего были эти безмятежно сверкавшие озера. Что за вода в них такая, в которой нет ни соли, ни грязи, ни ила, ни ряски, ни другой какой гадости, и где можно без помех любоваться своим отражением? Никто из совят, за исключением всезнайки Сумрака, никогда не видел себя со стороны. И даже Сумрак, глядя в озерную гладь, впервые различал себя так четко и ясно.

А началось все это, как ни странно, с Сорена. Малышка Гильфи сказала, что у него клюв перепачкан золой от уголька, который он сбросил на голову рыси.

Сорен отлетел от дерева, в дупле которого они устроились, и опустился на берег озера, чтобы привести себя в порядок. До этих пор совенок считал, что вода существует исключительно для питья и — очень редко — для мытья. Поэтому, заглянув в озеро, он едва не потерял сознание.

— Папа! — прошептал он.

— Это не папа, милый. Это ты, — немедленно подала голос миссис Плитивер. Несмотря на свою слепоту, змея знала об отражениях, как знала множество других вещей, которые не могла видеть глазами. — Ты просто еще не видел своего лицевого диска после полного оперения.

— Он у меня весь белый, как у папы. Я такой… такой…

— Красивый? — угадала миссис Плитивер.

— Да, — прошептал Сорен, подавив нервный смешок. Он был слегка смущен своим признанием.

«И зачем нас сюда занесло…» — недовольно подумала миссис Плитивер.

Очень скоро Сорен совсем позабыл о смущении, не говоря уже о скромности. Впрочем, как и все остальные. Теперь всех четверых было не оторвать от озера, в котором они беззастенчиво любовались собою. Когда этим бездельникам надоедало смотреть на себя с берега, они начинали кружить над озером, кувыркаться в восходящих потоках воздуха, скатываться с них вниз и громко восторгаться своим летным искусством. Сумрак, разумеется, вел себя хуже всех. Чего еще было ждать от такого хвастуна и бахвала!

Миссис Плитивер слышала, как он, вертясь в потоке воздуха, зычно восторгался своей красотой, мускулистой фигурой и пушистым оперением.

— Смотрите, как я сейчас скачусь с этого облака!

И в десятый раз за день Сумрак затянул свою любимую песню под названием «Я гораздо красивее облака».

— Послушай, — возмущенно перебила его миссис Плитивер, — ты вовсе не «скатываешься с облака»!

Насколько она могла почувствовать, облака в этот день были очень высоко, а Сумрак летал над самым озером, любуясь своим великолепным отражением. Вот и получается, что хвастливый совенок носился по отражению облаков, дрожавших на стекловидной поверхности озера. В этом-то и заключалась главная ошибка всех четверых! Миссис Плитивер давно это поняла. Они спутали отраженный мир с настоящим. Зеркальные Озера заворожили их, так что совята позабыли все, что испытали и к чему стремились. С тех пор как они оказались в этом проклятом месте, они ни разу не обмолвились ни о Великом Древе Га'Хуула, ни о братстве доблестных сов!

Да что говорить, они даже о Сант-Эголиусе не вспоминали! А Со-рен-то, Сорен! Стоило ему увидеть собственное отражение, как он и думать забыл о семье. Он даже об Эглантине больше не вспоминает! Бесчувственный птенец, неужели ему безразлично, где бедная малышка и что с ней случилось? Что и говорить, странное это место. И дело не только в Зеркальных Озерах, мягком толстом мхе, великолепных дуплах и обилии дичи…

Внезапно миссис Плитивер догадалась, в чем тут дело. Во всех землях, через которые они пролетали, уже началась зима, а здесь по-прежнему царило лето. Она чувствовала его запах. Зеленые листья, сочная трава, теплая земля…

«Нет, что-то тут не так… А вдруг это все ядовитое? Нужно немедленно убираться отсюда! Сдается мне, это местечко будет поопаснее Сант-Эголиуса!»

— А ну-ка, все сюда! Быстро! — приказала слепая змея, и ее обычно тихое шипение вдруг стало напоминать рычание.

Сорен, любовавшийся отражением своего клюва в глади озера, с неохотой повернул голову. Пожалуй, пятна сажи ему все-таки идут. Они придают ему «характер», как сказала бы Гильфи.

— Миссис Плитивер, ради Глаукса, что вам от нас надо?

— Иди сюда, или, клянусь Глауксом, ты пожалеешь! — возмутилась змея.

Сорен чуть в озеро не свалился от удивления. Миссис Плитивер никогда раньше так не разговаривала и ему не позволяла. Совенку показалось, будто сама злоба выплеснулась из пасти слепой служанки и поползла к нему по воздуху. Остальные совята испуганно перелетели поближе к Сорену.

— Эй, слушайте, — подал голос Сумрак. — А вам удалось приручить это курчавое облачко, на котором я так славно кувыркался?

— Енотий помет твое облачко, вот что я скажу!

Все четверо онемели. Неужели миссис Пи сошла с ума? Енотий помет? Она только что произнесла «енотий помет»?!