Брайан Джейкс - Мэриел из Рэдволла

Когда я скомандую «тянуть» — всем тянуть, а не валять дурака! Все ясно, болваны? Тогда живо на берег.

Стоя по пояс в воде, Кривоглаз окинул придирчивым взглядом обе колонны крыс и невольников. Затем вытащил из ножен меч, плашмя ударил клинком по воде и взревел:

— Раз-два! Взяли!

Кряхтя и поскуливая от напряжения, матросы натянули веревки; но, хотя пот и катил с них ручьями, а лапы по колено увязли в песке, корабль не двинулся с места.

— Налегай, недоноски, налегай! Раз-два! Взяли! Вижу, вы только жрать мастера! Еще раз! Взяли!

Канаты затрещали, точно собираясь вот-вот лопнуть, и «Темная королева» медленно двинулась вперед. Каждый дюйм стоил матросам неимоверных усилий. Кривоглаз выбрался из воды и возглавил колонну на левом берегу.

— Хо-хо, висельники! Идет! Давай шевелись! Ничего, не переломитесь! Налегай!

«Темная королева» преодолела расстояние, вдвое превосходящее ее собственную длину, и вдруг зарылась носом в песок: она прочно села на мель.

Клыкач первым отшвырнул канат. Он бросился к реке и принялся жадно пить; еще несколько крыс последовало его примеру.

— Кончай лакать, ленивые твари! — выходил из себя Кривоглаз, размахивая мечом. — Ну-ка взялись за веревки, вы, падаль вонючая! Да я вас в порошок сотру! Я три шкуры с вас спущу, болваны, я…

И тут в море показался корабль, на всех парусах несущийся к берегу, — то был «Острый клык» капитана Куцехвоста.

— Мэриел, ты слышишь меня? Ты помнишь, что тебя зовут Мэриел, дочь Джозефа Литейщика?

Мышка схватила свой Чайкобой, лежавший на подоконнике, — веревка уже совсем просохла. Взмахнув ею для пробы, мышка довольно хмыкнула: хотя теперь Чайкобой был чистым, он по-прежнему остался грозным оружием.

— Ты что, Дандин? Конечно, я помню, как меня зовут.

И как зовут моего отца — тоже. Вообще, теперь я все помню. Отойди-ка.

Вслед за Мэриел Дандин и Сакстус сбежали вниз по лестнице, пересекли Большой Зал и оказались на кухне.

Мэриел схватила пустой мешок из-под муки и вытряхнула его. Потом принялась торопливо пихать в мешок всю еду, какая только попадалась ей на глаза. Опешивший Сакстус сунул лапу в рот:

— Мэриел! Что ты делаешь?

— Разве не видишь? Собираю еду в дорогу.

В кухню вбежали брат Олдер и его помощник ежик Коклебур.

— С добрым утром! Позволь узнать, почему это ты тут хозяйничаешь?

— Простите, но в пути не обойтись без припасов. Не волнуйтесь, потом я все верну.

Мэриел приподняла мешок, проверяя, тяжел ли он, и закинула его себе за спину.

Брат Олдер предостерегающе поднял лапу:

— Прошу тебя, погоди немного. В таком деле спешка ни к чему.

Мэриел тут же схватилась за Чайкобой:

— Лучше не мешайте. Здесь, в аббатстве, все были так добры ко мне, и я вовсе не хочу причинить вред кому-нибудь из здешних жителей. Но мне надо уйти, и никто меня не остановит.

Испуганный Коклебур подскакивал на месте, путаясь в своем длинном фартуке.

— Ой, брат Олдер, не перечь ей, не надо! Пусть идет.

Я видел, что она вытворяет этой своей штуковиной, Чайкобоем.

Дандин встал между Мэриел и братом Олдером:

— Не горячись, Мэриел. У нас в аббатстве все живут в мире и согласии. И тот, кто приносит сюда раздоры, совершает большой грех. Мышка тряхнула головой:

— Что ты несешь, Дандин? Разве я хочу раздоров?

Я не собираюсь ни с кем ссорится и никого обижать. Но у меня есть враги, ты знаешь. И с ними я должна свести счеты. Так что отойди с дороги.

— Как же ты собираешься сводить счеты с врагами, Буря Чайкобой?

Мышка обернулась. В дверях кухни стояли матушка Меллус, аббат Бернар, Симеон и Тарквин.

— Никакая я не Буря Чайкобой. Вы знаете, мое имя Мэриел, — возмутилась мышка.

Слепой Симеон на ощупь приблизился к ней и тронул за рукав:

— Тогда почему ты по-прежнему ведешь себя как Буря Чайкобой? Зря ты так развоевалась, дитя мое, — ведь ты среди друзей, которые хотят тебе помочь.

Мэриел, насупившись, уставилась в пол:

— Без помощи обойдусь.

— Неправда, Мэриел. — В голосе матушки Меллус зазвучали строгие нотки. — Нет на свете такого существа, которое не нуждается в помощи других. Как ты думаешь, почему у нас здесь все ладится? Потому что мы живем дружно и стараемся во всем друг другу помогать. Думаешь, такое аббатство, как наше, под силу построить кому-нибудь одному? Нет, с большим делом в одиночку не справиться! А теперь скажи-ка мне, куда это ты собралась — с мешком ворованной еды, в чужом платье и с этой жуткой веревкой?

Мэриел растерялась. Старшие говорили с ней спокойно и дружелюбно, но ей вдруг стало ужасно стыдно. Мешок выскользнул у нее из лап, а к глазам подступили предательские слезы.

Тарквин пришел ей на помощь.

— Слышь, старушка, прекрати разводить сырость, — сказал он и положил на плечо мышки свою сильную лапу. — Выше нос, так вот! Распускать нюни — это последнее дело. Мы сейчас отправимся все вместе в эту пыльную берлогу, сторожку или как бишь ее. И будем, значит, там держать совет. Сядем рядком и все решим ладком, так вот!

Аббат протянул Мэриел чистый платок, чтобы она вытерла глаза:

— Отличная идея, Тарквин. Обсудим все как следует, глядишь, и добьемся толку. Как говорится, одна голова хорошо, а две лучше. А у нас их будет не две, а добрых полдюжины. Давайте-ка все в сторожку.

Так как в сторожке было слишком пыльно и тесно, все устроились снаружи, на ступеньках в тени крепостной стены. Аббат распорядился, чтобы им принесли сюда завтрак.

— Ну, Мэриел, открой нам все-таки, куда ты собралась? — скрестив лапы на груди, спросила матушка Меллус.

— На остров Терраморт.

— А ты знаешь, где он, этот остров?

— Нет пока. Но уж если я решила — найду обязательно.

— Смотри только, со спеху не наделай смеху, — заметил слепой Симеон.

Мышка мгновенно надулась:

— Вижу, вы меня за дурочку держите!

— Симеон не хотел обидеть тебя, милая, — возразил аббат. — Но он прав, такое дело с наскока не решить.

Выясним прежде, где он, этот Терраморт. Боюсь, ты долго его проищешь, коли будешь бродить по свету наугад.

Друзья, припомните, вдруг кто-нибудь слыхал об этом острове. Может, это название упоминается в древних книгах или в старинных песнях. Или кто-нибудь из путешественников рассказывал о нем.

— Кажется, я кой-чем могу тут помочь. — Стоя в дверях сторожки, брат Губерт давно уже прислушивался к разговору. — О, да тут у вас пир горой. Пожалуй, составлю вам компанию.

Симеон вежливо кашлянул:

— Я так понимаю, ты, Губерт, знаешь что-то про этот Терраморт.

Брат Губерт захлопал своими близорукими глазами:

— Я-то сам о нем слыхом не слыхивал. А вот есть у нас тут один юнец — вы его все знаете. Как-то раз сей юный представитель мышиного племени пришел в сторожку, чтобы изучать историю аббатства. Видно, ему показалось, что я задремал, и он не мешкая бросил книгу и принялся рыться в тех пергаментах, что оставил Филдроун Странник.