Рут Томпсон - Королевская книга Страны Оз

— Не желаете ли, пресветлый государь, осмотреть свои владения?

— Что ж, можно и осмотреть.

Страшила глубоко вздохнул, взял старика под руку и, придерживая другой рукой свою длинную мантию, медленно направился с ним к двери. Они как раз собирались спуститься в сад, когда какой-то низкорослый и толстенький серебрянин подбежал к двери. На груди у него висел большой барабан, а в руке были зажаты серебряные палочки. При виде Страшилы барабанщик так и просиял.

— пропел коротышка тоненьким голосом и начал бить в свой шумный инструмент.

— Перестань барабанить сейчас же! — воскликнул Страшила, хватая его за руку. — Я запрещаю!

— Но тогда я останусь без работы! — пропищал барабанщик, падая ниц. — Ах, великий государь, неужели вы меня не помните?

— Конечно помню, — милостиво ответил Страшила. — А кто ты такой?

— Ах, вы забыли маленького Везунчика Токо! — И коротышка горько заплакал. — Я был совсем маленьким мальчонкой, но вы любили меня.

— Ну конечно, Воко, я прекрасно тебя помню, — ответил Страшила, не желая его огорчать. — А зачем ты бьёшь в барабан?

— Так полагается. При приближении вашего императорского величества этот человек обязан бить в барабан, — важно пояснил Великий Чав-Чав.

— Это раньше так полагалось, — твёрдо заявил Страшила. — Дорогой Тики, никогда больше не барабань в моём присутствии, а то у меня голова кругом идёт.

Так и было на самом деле, а кроме того, легкий Страшила при громких звуках просто взлетал в воздух.

— Ты уволен, Токо, — бросил Чав-Чав.

Маленький серебрянин зарыдал в голос.

— Перестань плакать! Ты умеешь делать ещё что-нибудь? — ласково спросил Страшила.

— У-уме-ею! — прорыдал Везунчик Токо. — Умею петь, стоять на голове и рассказывать забавные истории.

— Очень хорошо. Отныне ты будешь императорским забавником при моей персоне. Пошли с нами, мы хотим осмотреть остров.

Великий Чав-Чав грозно нахмурился, и у Токо задрожали коленки от страха.

— Не приличествует рабу сопровождать Великого Чав-Чава и императора, — сердито проговорил старик.

Страшила удивился. В Стране Оз все жители были равны и никто не считал себя лучше других. Но он рассудил, что сейчас не время спорить. Он подмигнул Токо за спиной Чав-Чава.

— Ладно, друг, до скорой встречи, — весело сказал он и первым вышел в сад. Там его ждал великолепный серебряный паланкин и отряд стражников с копьями и щитами.

Прошло два дня с тех пор, как Страшила спустился по шесту в свою страну Императорские обязанности оказались далеко не так приятны, как ему представлялось раньше. Страна была красивая, ничего не скажешь, но управлять Серебряным Островом было значительно сложнее, чем Страной Оз. Коса, болтающаяся на спине, ужасно ему мешала, в длинной мантии было очень неудобно ходить — он всё время спотыкался и никак не мог к ней привыкнуть. Подданные его оказались невероятно сварливыми, то и дело таскали один другого за косы и воровали друг у друга яблоки, зонтики и средство для чистки серебра.

Что касается его министров — а их было трое: Великий Чав-Чав, Главный Чав-Чав и маршал Руби-Бей, — то они были ничуть не лучше. Требовался весь Страшилин ум, чтобы поддерживать мир во дворце. Днём он вершил суд, отдавал распоряжения своим секретарям — а их было ровно семнадцать, не больше и не меньше, — прогуливался в серебряном паланкине и произносил приветственные речи, встречая иностранных государей. По ночам же он сидел в серебряном зале и при свете светильников изучал Книгу Церемоний — ибо Чав-Чав почтительно заметил, что Страшила каждую минуту нарушает этикет самым неподобающим образом — то вертит зонтиком, то милостиво заговаривает с дворцовыми слугами, то гуляет в саду без сопровождения.

Императорский дворец поражал роскошным убранством, и у Страшилы было не меньше пятисот парадных халатов и мантий. В садах журчали водопады, цвели апельсиновые деревья, возвышались серебряные храмы и беседки, мосты и башни — сады были неописуемо прекрасны. В воздухе стоял аромат множества цветов — маков, роз, лилий, лотосов. По ночам сады освещались серебряными фонарями и выглядели как настоящая волшебная страна. Трава и листва на деревьях здесь были зелёные, как и везде, но небо всегда было покрыто серебряными облаками, воды, омывающие остров, искрились, как жидкое серебро, а так как все дома и башни тоже были серебряные, все в целом было необыкновенно красиво и впечатляюще.

Но сами серебряне не ценили этой красоты.

— Что толку от неё, когда никто не разделяет моего восторга, — вздыхал Страшила. — И поиграть некогда, да и не с кем!

В Стране Оз никого не удивляло, что правительница Озма прыгает через верёвочку с Дороти или Бетти Боббин или играет в крокет с дворцовой кухаркой. А вот здесь, к сожалению, всё было по-другому. Стоило Страшиле перекинуться мячом с сынишкой садовника, как придворные подняли страшный шум. Сначала Страшиле хотелось всем угодить, но оказалось, что придворные никогда не бывают довольны. И тогда он решил поступать так, как нравится ему самому.

— Пусть я сто раз император, я буду разговаривать, с кем хочу! — воскликнул он на второй вечер и, показав кулак бронзовой статуе, бросил Книгу Церемоний в фонтан. На следующее утро он сел на трон, полный решимости. Придворные немедленно упали на животы, и лёгкие руки и ноги Страшилы взметнулись в вверх.

— Встаньте немедленно! — воскликнул Страшила, когда восстановил равновесие. — Вы мне на нервы действуете. Чав, будьте любезны издать указ, запрещающий падать передо мной на живот. Каждый, кто осмелится это сделать, будет лишен… — Придворные встревоженно насторожились. — …Косы! — закончил Страшила. — А теперь, Чав, садитесь, пожалуйста, на моё место. А я пойду прогуляюсь с Типунчиком Вики.

Великий Чав-Чав разинул рот от изумления, но, видя, что Страшила настроен решительно, возражать ему не стал. Он достал из рукава длинный свиток красного пергамента и торопливо начал что-то на нём писать. Император взял под руку дрожащего Везунчика Токо, и под удивлёнными взглядами придворных они неторопливо вышли в сад. Очень скоро Токо, видя, что ничего страшного не происходит, успокоился, достал из футляра длинную серебряную флейту и заиграл прелестную мелодию.

— Вот так, Типунчик, приходится брать все дела в свои руки, — заметил Страшила, с удовольствием слушая музыку. — А слова у этой песни есть?