Яан Кросс - Мартов хлеб
- Название:Мартов хлеб
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Eesti kultuurikeskus
- Год:2009
- Город:Таллин
- ISBN:978-9985-9790-5-1
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Яан Кросс - Мартов хлеб краткое содержание
Яан Кросс (1920–2007) — всемирно известный эстонский классик. Несколько раз выдвигался на Нобелевскую премию. Поэт и прозаик. Многие произведения писателя переводились на русский язык и печатались в СССР огромными тиражами, как один из исторических романов «Императорский безумец» (1978, русский текст — 1985).
Детская повесть-сказка «Мартов хлеб» (1973, впервые по-русски — 1974) переносит вас в Средневековье. Прямо с Ратушной площади Старого города, где вы можете и сегодня подойти к той самой старой Аптеке… И спросить лекарство от человеческой недоброты и глупости…
Мартов хлеб - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Но, как уже сказано, наступило утро рабочего дня. И аптекарский ученик Март, тот самый парень, который открыл в аптеке окна, уже занят вовсю: он нанизывает на веревку сушеные лягушачьи лапки, чтобы отнести их на чердак как следует проветрить. Он только и делает, что лапку с большого каменного блюда — хвать! И тонкую веревку между сухожилиями — фьють! А тут как раз по скрипучей лестнице из своей квартиры спускается в аптеку мастер Иохан. Острые носы его башмаков такие длинные, что на лестнице пыль стоит столбом, и половина ее садится на его короткую черную пелерину.
Мастер громко чихает — апчхи! Апчхи, апчхи! И ученик Март поспешно говорит ему:
— Доброе утро, мастер!
Мастер сопит, он видит, что парень уже тут как тут, за работой, и сушеные лягушачьи лапки в его проворных руках одна за другой оказываются на веревке и всё умножаются. А ведь сушеные лягушачьи лапки — надежное лекарство против двадцати семи совсем различных болезней, поэтому дорогой и весьма доходный медикамент.
Мастер Иохан надевает на свой большой синий с красными прожилками нос колеса окуляров в черной раме толщиной с гусеницу и раскрывает аптекарский мемориал [7] В «Толковом Словаре» Вл. Даля, меморiялъ — купеческая общая книга, фиксирующая куплю-продажу. Здесь: аптекарская книга для записи снадобий, по-эстонки mãluraamat (mälu — память, raamat — книга).
в тяжелом кожаном переплете.
— Ммм… Март, сегодня нам нужно смешать три порции шалфейной мази. Чтобы к наступлению осенних дождей у нас в банках был запас снадобья от ревматизма. Кроме того, нам нужно сварить шестьдесят кварт [8] Кварта (четверть) — единица объема жидкостей и сыпучих веществ, ее величина в разных странах разная: в Англии -1,135 л, в США — 0,946 л. Как видим, в среднем — один литр.
кларета [9] Кларет — виноградное вино с имбирем и другими пряностями. В Европе Claret зарегистрирован как бордоское красное вино одной из провинций Франции.
. Для питейного дома господ членов гильдии [10] Гильдии — сословные объединения купцов.
на день поминовения усопших. А кларету ведь и постоять немного требуется. И еще нам нужно — а-а-а-пчхи! — нужно в ступке растолочь в порошок двенадцать унций [11] Унция — единица массы, применявшаяся в аптекарской практике, — в среднем от 28 до 31 грамма.
рубинов. Для эликсира от малокровия. Тебе ведь известно, что это — особо ответственная работа.
Разумеется, Марту известно, насколько ответственна эта работа. И кроме того, ему известно, что когда мастер говорит: «Нам нужно сделать то-то и то-то», это значит, что делать, само собой понятно, должен Март. Причем мастер либо стоит рядом, смотрит и учит, причитает и сопит. Либо совсем уходит прочь — в гавань, поглядеть чужеземные корабли, какие травы и пряности, какие сверх удивительные вещи они, может случиться, привезли. Либо — к больным. К таким, которые слишком важные, чтобы их собственным домочадцам приходить за приготовленным лекарством, но все же недостаточно важные для того, чтобы, идя к ним, брать с собой Марта, помощника, и подручного, и на побегушках мальчика, словом, famulus'a, как это зовется по-латыни, и которого мастеру непременно нужно брать с собой, когда он хочет произвести сильное впечатление и своей личностью, и своим искусством врачевания. В таких домах Март нужен мастеру главным образом для того, чтобы у постели больного говорить с ним по-латыни. Всё ради того же самого сильного впечатления.
— Marine, da mihi arcam meam! или Martine, infunde urinam consulis in ampullam congiariam ! — весьма многозначительные фразы, за таинственность которых больные готовы платить куда больше славных серебряных шиллингов, нежели они платили бы, скажи мастер просто: «Март, подай мне мою шкатулку!» или «Март, перелей то, что напи´сал бургомистр, в трехштофную [12] Штоф — прежняя мера жидкости — 1,23 л, примерно 1/10 стандартного ведра.
колбу!»
Что же касается размельчения рубинов, то особая важность этой работы Марту известна уже давно.
Да это и неудивительно. Если даже один-единственный лот [13] Лот — мера веса, равная 12,797 г или 13 г.
этих чудесных кроваво-красных и кроветворящих драгоценных камней самого мелкого и дешевого сорта стоит целых двадцать рижских марок серебром, или иначе — столько же, сколько четыре быка самого могучего веса!
— Смешаем и эту шалфейную мазь, — говорит Март, — и сварим этот кларет. И растолчем эти рубины. Пусть только мастер позволит мне прежде в один миг нанизать на веревку еще триста лягушачьих лапок. Чтобы с одним делом покончить.
— Мньмньмньм, — говорит мастер Иохан, — а сколько у тебя сегодня уже нанизано?
— Триста уже на веревке.
— Мньмньм. Только побыстрее.
И Март нанизывает лягушачьи лапки — туда-сюда, туда-сюда! И мастер записывает в аптекарский мемориал невероятно скрипучим гусиным пером: «Anno Domini MCDXLI. Sept. XXI DC pediculi ranularum», что значит: «Год Господний 1441, 21 сентября, шестьсот лягушачьих лапок».
Беспокойная сентябрьская пчела, которую привлекли в аптеку всевозможные удивительные запахи, уже облетела все нарисованные в гирлянде на потолке цветы и, разочарованная, жужжа летает по полкам с горшками, в которых хранится и анис, и корица, и цукаты, и имбирь; теперь она начинает разглядывать плотно закрытые крышки.
В это самое мгновенье на площади перед аптекой послышались быстрые и в то же время шаркающие шаги. Как будто у идущего не было времени как следует надеть на ноги башмаки. Вот шаги уже на лестнице, и дверной колокольчик говорит своим звонким голосом:
— Теретиритрилль! [14] Теретиритрилль! — в этом дребезжании Teretiritrill слышится приветствие, знакомое и зарубежным друзьям тоже: Тере! — Здравствуй!
Интервал:
Закладка: