Отфрид Пройслер - Разбойник Хотценплотц и муравейник с начинкой

— Сегодня пятница, — объяснил Касперль. — Поэтому к обеду у бабушки будет яблочный пирог из слоеного теста с корицей и сахаром.

— Какое отношение это имеет ко мне?

— Большее, чем вы полагаете, господин Хотценплотц!

Касперль все точно предусмотрел.

— Поскольку для яблочного пирога картофель не требуется, бабушке совершенно определенно не придет в голову спускаться сегодня в подвал. Разве это не ясно как дважды два?

Нельзя сказать, что Хотценплотц пришел в полный восторг от нового укрытия. Здесь внизу было мрачно и холодно — и какой же затхлый запах стоял в этой подвальной каморке!

— Если б я мог время от времени, по крайней мере, нюхать щепотку табаку…

— Даже не мечтайте, господин Хотценплотц!

Касперль в знак протеста испуганно замахал руками.

— Лучше съедайте время от времени кусочек хлеба и немного шпика — или понюхайте тминную колбасу! Это протянется самое большее до сегодняшнего вечера!

— Ну, а если бабушка все-таки явится?

— Тогда вы заберитесь под пустые мешки из-под картошки и молчите как рыба — там вас никто искать не будет.

— Ладно, — пробормотал Хотценплотц. — Вы пожелаете мне успеха?

— Ни пуха ни пера!

Касперль и Сеппель заперли подвал снаружи. Они взяли из сарая садовый шланг и обильно полили водой дорожки вокруг бабушкиного дома: даже Васьти с его нюхом не должен был почуять, что Хотценплотц находится поблизости.

Затем они оставили на кухонном окне записку:

«Мы у госпожи Худобок.

Жди нас к яблочному пирогу, до встречи сегодня за обедом.

P. S. Если мы опоздаем — не беспокойся, бабушка»

Собственно говоря, Касперль наметил себе сообщить Сеппелю о том, что во сне ему являлась фея Амариллис; но мысли их в эту минуту заняли посторонние вещи, и это оказалось более важным.

У ворот сада госпожи Худобок друзья повстречались с господином Димпфельмозером и Васьти, которые куда-то ужасно спешили.

— Теперь-то мы возьмем за шиворот разбойника Хотценплотца. Пусть этот негодяй приготовится к самому худшему, когда мы на пару схватим его — а уж мы-то его схватим, как пить дать!

— Желаем удачи! — проронил Касперль. — И где же вы собираетесь начать охоту?

— В лесу возле разбойничьей пещеры. Там мы выйдем на его след — и самое позднее сегодня вечером он будет сидеть в кутузке.

— Гав-гав! — подтвердил Васьти, нетерпеливо дергая при этом поводок. «Для меня и полиции это сущие пустяки».

Госпожа Худобок восседала у окна в кресле с подлокотниками, окруженная клубами табачного дыма; она едва ответила на приветствие Касперля и Сеппеля.

— Вы разрешите, госпожа Худобок, — Сеппель и я хотели бы задать вам несколько вопросов…

— Несколько вопросов?

— Мы должны разгадать, кто на самом деле стащил ваш шар.

Госпожа Худобок передвинула сигару из одного уголка рта в другой.

— Это сделал Хотценплотц — и никто другой!

— Кто это утверждает?

— Это утверждает полиция — и я тоже. Разбойник остается разбойником!

— Мы с Сеппелем придерживаемся на этот счет другого мнения, — возразил Касперль. — Господин Димпфельмозер не профессор Всезнайкин. Не подскажут ли вам что-нибудь ваши карты?

— Мои карты? — Госпожа Худобок грустно покачала головой. — Я могу гадать для других, но не для себя самой. Карты ли, кофейная ли гуща: когда речь заходит о моих собственных делах, тут я бессильна.

— Жаль! — воскликнул Касперль. — Тогда давайте-ка посмотрим, не сможете ли вы помочь нам другим способом! Вы уже дали все официальные показания господину Димпфельмозеру для протокола?

Госпожа Худобок стряхнула пепел с сигары.

— Я действительно должна еще раз повторить вам все сказанное?

— Безусловно! — сказал Сеппель.

— Ну хорошо — тогда слушайте!

Госпожа Худобок закрыла глаза и собралась с мыслями.

— Позавчера вечером, — приступила она, — я оставила хрустальный шар на столе в гостиной — для ускорения дела. Вы знаете, что я пообещала господину Димпфельмозеру продолжить наблюдение за разбойником наутро.

— Вы специально не захотели поставить будильник на четыре часа утра? — спросил Касперль.

— Это была большая ошибка!

— Как нам следует понимать это, госпожа Худобок?

— Потому что осенью в это время все равно еще темно, — а этого-то я и не предусмотрела.

Она несколько раз затянулась сигарой, после чего со вздохом продолжила:

— Поскольку я все равно бодрствовала, то приготовила Васьти завтрак: морковь с кружочками лука и петрушкой, полную до краев миску. Потом я приоткрыла для него входную дверь, как каждое утро, и уселась в кресло с подлокотниками в ожидании дневного света.

— А потом?

Госпожа Худобок опустила взор.

— Ну да — я уснула, — призналась она друзьям. — И когда проснулась, это было, вероятно, около девяти часов, шар со стола исчез. Хотценплотц наверняка украл его за это время.

— А Васьти? Почему он не залаял? — уцепился Касперль. — Он-то ведь должен был бы схватить разбойника!

Госпожа Худобок резко пододвинула к себе пепельницу и вдавила в нее сигарный окурок.

— Когда я сплю — я сплю. Разве не может статься, что и Васьти после завтрака тоже немножко прилег вздремнуть? Кто вправе за это на него обижаться, на моего славного песика?!

Касперль и Сеппель объяснили госпоже Худобок, что они должны самым тщательным образом осмотреть весь дом. Вполне может быть, что господин Димпфельмозер упустил какую-нибудь важную улику.

Вдова была согласна на все.

— Главное, чтобы нашелся шар! Без него я все одно что колбасница без колбасы — если вы понимаете, что я имею в виду.

Касперль и Сеппель перерыли весь дом от чердака до погреба. Они заглянули в каждый шкаф и во всякий угол за печкой. Посмотрели под креслом госпожи Худобок, сунули нос в сундук для белья, в корзиночку для рукоделия, в коробку с сигарами и на стенную полку, где стояла посуда.

Время уже приближалось к одиннадцати, а они все еще ничего не обнаружили, — когда прибежала бабушка.

— Полиция! — кричала она. — Полиция! Здесь нет господина Димпфельмозера? Я должна сделать заявление, меня обокрали, я ограблена! Полиция! Полиция!!

Она была совершенно вне себя, Касперль и Сеппель пододвинули ей стул.

— Присядь сначала, бабушка, — и потом успокойся, пожалуйста!