Отфрид Пройслер - Разбойник Хотценплотц и муравейник с начинкой

— А сейчас? — спросил Касперль.

— Сейчас мы со всем этим покончим, — ответил ему разбойник. — Поднимайтесь — и ступайте со мной! — Он подтолкнул их в спину. — Вперед!

Далеко идти им не пришлось. Через несколько шагов они вышли на небольшую лесную поляну. Там в лощине лежали оба бочонка с порохом.

— Вот мы вроде бы и на месте, — проговорил Хотценплотц. — Все уже подготовлено — мы с этим покончим не откладывая!

Касперль и Сеппель понурили головы, они в этот момент хотели бы оказаться как можно дальше отсюда. Что же замыслил разбойник с ними сделать: это ничего хорошего не предвещало!

— Видите тут, на лесной почве, коричневую нитку?

— Да, — сказал Касперль, недолго поискав глазами.

— Это запальный шнур, он ведет к бочонкам с порохом. Я как раз собирался поднять на воздух весь этот хлам: да тут мне помешали два великих охотника на разбойников — если уж везет, так везет!

Нос у Касперля побелел как мел.

— Вы нас — взорвете?

— Чушь какая! — воскликнул Хотценплотц. — Вы только полюбуетесь моим фейерверком, и ничего больше.

Друзьям пришлось лечь рядом с ним на землю.

— Прижмитесь как следует! — приказал он им, прежде чем запалить спичкой кончик фитиля. Шипя и треща, голубой огонек пустился пожирать его, сквозь траву и вереск с быстротою молнии скользя к бочонкам.

— Теперь пригнитесь!

Хотценплотц ухватил Касперля и Сеппеля за воротник и воткнул их носами в мох.

Затем они внезапно услышали грохот, будто из двенадцати мортир выстрелили одновременно. Комья земли и щепки завертелись в воздухе так, что только треск стоял.

Когда приятели отважились поднять головы, бочонки с порохом исчезли. Черное пятно в траве, голое и лысое: это было все, что от них осталось.

— Это весь ваш порох? — спросил Касперль.

— До последней крошки, — заверил Хотценплотц. — Теперь вы верите, что я честно решил для себя навсегда покончить с разбоем?

— Теперь уж конечно, — заверил Сеппель.

— А ты, Касперль?

— Клянусь честью, господин Хотценплотц!

Таким образом, все было ясно — все, за исключением одного. И это был пункт, который доставлял особое беспокойство бывшему разбойнику.

— А поверит ли мне наконец господин Димпфельмозер?

— Несомненно, — сказал Касперль. — Госпожа Худобок в точности передаст ему, что произошло с порохом, — в том случае, если он не наблюдал это собственными глазами.

— Как это? — спросил Хотценплотц.

Касперль и Сеппель открыли ему тайну магического шара госпожи Худобок.

— Надо признаться, потрясающая штуковина!

Хотценплотц почесал за левым ухом и откашлялся; затем прокричал громким голосом, чтобы быть уверенным, что в гостиной госпожи Худобок это не пропустят мимо ушей:

— Как вы могли заметить, дорогие телезрители, я пустил на воздух оставшийся запас своего пороха до последней крошки, — а теперь, пожалуйста, посмотрите внимательно, что Касперль, Сеппель и я сделаем с ножами и пистолетами. Если и после этого вы по-прежнему будете считать меня мерзавцем, вы пропащие люди. Есть же, в конце концов, еще и чувство собственного достоинства, не правда ли, провалиться мне на этом месте! Этого, господин Димпфельмозер, вы отрицать не можете — даже если вы тысячу раз полицейский! Он кивнул приятелям и сказал:

— Ну, в путь — теперь мы им покажем!

Все вместе они пришли к разбойничьей пещере, мешок с оружием лежал наготове за дубовой дверью. Хотценплотц взвалил его на плечи, потом через лес и густой кустарник провел Касперля и Сеппеля на край болота.

— Держитесь строго за мной! — проинструктировал он их. — Стежки-дорожки здесь окрест узкие, сделаешь один неверный шаг — и ты утонул в болоте, будто тебя никогда не существовало. Но если кто здесь хорошо и ориентируется, так это старина Хотценплотц.

«Мы надеемся!» — подумал Касперль, а Сеппель трижды сплюнул, чтоб пронесло.

Покачивающимися стезями они вслед за Хотценплотцем пробирались в глубь болота. В иных местах почва под ногами вдруг начинала так предательски хлюпать, что, казалось, они вот-вот увязнут бесповоротно. Вода набралась им в башмаки — однако они всякий раз опять благополучно выбирались на твердую почву.

У одного особенно черного и сиротливого омута они остановились.

— Ну что, приступим?

Хотценплотц нашарил в мешке один из семи ножей и протянул его Касперлю.

— Долой!

— Трижды долой!

Касперль вытянул руку и отпустил нож. С плеском и бульканьем тот безвозвратно скрылся под водой.

— Пусть достает, кто хочет, — теперь дальше!

Вдоль и поперек исходили они все болото, от одного омута к другому. Касперлю и Сеппелю пришлось чередоваться друг с другом. Они топили оружие поштучно, каждый экземпляр в каком-нибудь новом, недоступном месте.

— Долой! — восклицали они всякий раз, когда черный соус с чавканьем проглатывал очередную жертву. — Долой — трижды долой!

Прошло некоторое время, пока мешок не опустел. Потом они возвратились к разбойничьей пещере в лесу.

— Знаете что? — заявил Хотценплотц. — Давайте-ка разведем костер, на нем мы сможем высушить наши чулки и башмаки. А кроме того, у меня разыгрался волчий аппетит.

— У нас тоже, — отозвался Касперль.

— Великолепно! — Хотценплотц похлопал себя по животу. — Я полагаю, что это легко уладить…

Неподалеку от пещеры стоял старый корявый дуб, каких много.

— Хотите, я вам кое-что покажу? Хотценплотц надавил на нужное место в его стволе, и кора дуба распахнулась, словно створки шкафа. За нею находилась кладовая съестных припасов: горшки с топленым салом, большие окорока, несколько жестянок с солониной, множество мешков сухарей, шесть колец салями, семь кругов сыра и восемь или девять копченых селедок.

— А что в бутылках?

— Сливовица, — сказал Хотценплотц. — Лук и чеснок тоже под рукой — и перец, и паприку вы можете брать, сколько душе угодно.

С этими словами он извлек из-под ближайшего куста сковороду, они разожгли огонь и развесили чулки и башмаки для просушки.

— Теперь я устрою для нас настоящий разбойничий пир!

Хотценплотц схватился за пояс и остолбенел.

— Вы что-нибудь потеряли? — спросил Касперль.