Дмитрий Емец - Таня Гроттер и птица титанов

Джинн в ужасе подался назад, зная, что тому, кто однажды попал под власть руны, нет спасения. Даже телепортируй он в Арктику или провались в раскаленные глубины планеты – она и туда последовала бы за ним. Бейбарсов позволил руне подлететь поближе и небрежно рассеял ее ручкой трости.

– Кто показал тебе эту руну? И рассказал про вмятины в форме буквы V?

– Не помню… кажется, слышал в детстве… Наша ведьма тоже иногда рассказывала нам сказки! – уклончиво ответил Бейбарсов.

Никогда прежде он не видел джинна в таком гневе. Его рыхлое тело рябило. С полок сыпались книги. Абдулла гневно раздулся, занял собой всю библиотеку, и Бейбарсов оказался у него внутри. Там было холодно и сыро. Пахло склепом и отчего-то сырым гипсом.

– А финал этой истории ты не забыл? – с ненавистью проскрипел Абдулла. – Что сделали с несчастным джинном, когда он дал эту клятву и навеки связал себя? Отвечай, некромаг!

Бейбарсов попытался ответить, но слова тонули во влажном и жарком тумане, который просачивался в его разинутый рот. Глеб задыхался. Он не различал уже книг. Вся библиотека была затянута паром. Он взмахнул тростью, заставив джинна отпустить его. Абдулла отодвинулся к стене, и Бейбарсов сумел перевести дух. Одежда на нем была насквозь мокрой. Волосы липли к потному лбу.

– Больше не шутите так! А то я вспомню, что милая молодая женщина вернула поклявшегося джинна в его кувшин и закопала в той же пустыне! Джинн был ей совершенно не нужен. Она, скажем так, оставила его про запас.

– И он томился там еще много лет! И лишь потом оказался на свободе! Это был подлый поступок!

Глеб развел руками.

– Возможно, но я-то тут при чем? Меня тогда не было на свете, – ответил он уклончиво.

Абдулла вернул забытый глаз на место:

– Обед вот-вот закончится, и здесь будет толпа. Давай ближе к делу. Что ты предлагаешь?

– Сделку! Я получаю список всех запретных книг, артефактов и магических существ Тибидохса и ухожу отсюда вашим другом, оставив пряжку удачливости. Или другой вариант: я повторно рисую руну и опять же удаляюсь, забыв ее рассеять. Потом она, кстати, развеется сама!

Дверь скрипнула. Бейбарсов перемахнул через библиотечный стол и выглянул за дверь.

– А теперь сюда войдет она… Та, о которой мы недавно говорили! – Он оглянулся на напряженного, как струна, Абдуллу и громогласно, точно представляя члена королевской династии, объявил: – Татьяна Гроттер!

Человек, оказавшийся в нужное время в нужном месте, всегда это чувствует. То же самое можно сказать и о человеке, оказавшемся в ненужное время в ненужном месте.

– Я же просила! – сердито шепнула Таня, пытаясь незаметно лягнуть Глеба.

Глаза джинна поменялись местами. На слух он пока не жаловался. На зрение тоже.

– ПРОСИЛА? Так, значит, и ты с ним?

– С кем с ним? Я сама с собой. У вас тут что? Влажная уборка? – поинтересовалась Таня, разглядывая мокрого Бейбарсова.

Ей не ответили. Таня не любила, когда ее не замечали.

– Что-то не так? Мне уйти?

– Хорошая идея! – одобрил Бейбарсов.

– Ни в коем случае! – заторопился Абдулла. Его рука удлинилась на три метра и сцапала Таню за локоть.

– Ты веришь в чудеса?

– Я маг, мне по работе положено! – осторожно ответила Таня.

– Умная девочка!.. Тогда прыгай от радости! Ты стала миллионным посетителем библиотеки с того дня, как мой предшественник библиотечный гном был сожран голодной кулинарной книгой! И вот подарок!

Джинн метнулся в свою каморку, куда никому не было доступа, и вернулся с толстой книгой. Ее измочаленный переплет был заботливо подклеен ситцевой тряпочкой, а углы обложки слизались от дряхлости. Пыли на книге было так много, что название Таня прочитала не сразу. «КнИга ЖеЛаНиЙ».

– Я же ничего не выиграла!

– Какая разница? Выиграла не выиграла. Что за детский лепет. Пользуйся, пока я добрый!

– Она что? Серьезно исполняет желания? – с интересом спросила Таня.

Рот Абдуллы странствовал в районе щеки. Джинн пальцем притянул его на место и ухмыльнулся.

– Причем сразу и охотно! Ни искр не надо, ни колец! Хочешь воспользоваться?

– Погодите… – недоверчиво сказала Таня. – А если я скажу, допустим: «Я хочу быть самой красивой!»

– Прекрасно! – заторопился Абдулла. – Открой книгу, положи ладонь на любую страницу, произнеси свое желание вслух и… эй! А где глупый молодой восторг? Ты не собираешься становиться самой красивой?

– Пока повременю, – осторожно ответила Таня.

– Жаль-жаль, – разочарованно протянул джинн. – Ты упустила шанс стать самой красивой… морской свинкой во вселенной!.. А девчонка-то не глупа! Ты не подержишь, Глебушко? Я отряхну руки от пыли! Не бойся, ты-то не будешь загадывать желаний.

Бейбарсов машинально взял книгу.

– Почему морской свинкой?

– Потому что она не уточнила, что имеет в виду человека, а не свинку или аллигатора. Книга не обязана думать за нее.

– А если я скажу: «Хочу стать самой красивой девушкой?» – спросила Таня с интересом.

– Станешь самой красивой девушкой из… проглоченных драконом. Или из утонувших в болоте. Или самой красивой из великанш. Или из девушек африканского племени, где красота определяется способностью вытеснить из водоема больше воды, чем бегемот.

– А если я обговорю вообще все?

– Ну, если ты готова описать каждую волосинку, каждую родинку – тогда пожалуйста! Карты тебе в руки и шахматы в рюкзак! А то станешь самой красивой девушкой с собачьей шерстью на голове… – Абдулла засмеялся, словно ключ заскрежетал в ржавом замке. – А ведь заклинания-то, заметь, необратимы!.. Да, Глебушко!.. Ты не вернешь мне книжечку?

Глеб хотел вернуть Абдулле книгу, но обнаружил, что она приросла к его руке. Он попытался отодрать ее, потом стряхнуть, затем ударил по переплету тростью – бесполезно.

Абдулла сочувственно наблюдал за его попытками избавиться от книги.

– Ох-ох-ох, Глебушко! Я так виноват, так виноват! – Он хлопнул себя ладонью по лбу. Глаз прилип к ладони, и на ней и остался. – Совсем забыл! «Книгу желаний» может брать в руки только библиотекарь! Других она просто так не отпускает! У тебя есть ровно час, чтобы загадать любое желание! Если не загадаешь – книга отъест у тебя… какой ты ее ручкой взял?.. Правой! Вот правую ручку и отъест!

– Я ее сожгу! – пообещал некромаг.

– Сожги, Глебушко, сожги! – с охотой согласился Абдулла. – Но ведь, Глебушко, ты и сам сгоришь! И рвать ее, Глебушко, не надо – кровь-то у тебя пойдет!.. А часики-то тикают! Ты уж поспеши!

Глеб бросился было в коридор, но вернулся с полдороги и приблизил свое взбешенное лицо к расплывчатой физиономии джинна.

– Я еще вернусь! Отделаюсь от нее и вернусь! – мстительно пообещал он.

– Вернись, Глебушко, вернись, как протезик на ручку поставишь! Ты всегда у меня гость желанный! Заварочки с собой захватишь, так чаечек сделаем! – закивал Абдулла.