Дина Сабитова - Цирк в шкатулке

…А дальше королева сказала, что в таком деле нужна любая зацепка, и нужно, чтоб Марик, если уж его привлекли к разгадке тайны, знал больше подробностей. Хотя лично ей, королеве, это и неприятно. Впрочем, Марик производит впечатление достаточно разумного мальчика.

Когда Марик услышал про ссору королевы и Карамельки, он нисколько не удивился.

— Я понимаю, что у вас были причины за нее волноваться и вам хотелось понять, где она была. Но вы просто ругали ее или вы сказали ей что-то обидное?

— Я… я не помню, Марик, — закусила губу королева. — Ну, кажется, я сказала ей что-то вроде того, что мне не нужна такая безответственная дочь. А потом я ушла. И больше ее не видела.

Марик поколебался с полминуты, а потом сказал:

— Это была Карамелькина тайна. Но, наверное, я должен рассказать. Понимаете, у принцессы было Сокровище. Она прятала его в комоде. Я точно не знаю, где именно.

Такой стеклянный шарик, внутри которого все было как в настоящем мире. Только еще красивее. Там летали бабочки. И был домик с красной крышей, и тропинка в траве.

Я листал учебник математики и сказал, что все задачки очень простые. Она спросила, неужели бывает еще какая-то математика, кроме сложения, умножения, вычитания и деления. А я сказал, что есть еще много всего и что это очень красиво. А она сказала, что математика — это очень скучно. А я не согласился. Потому что математика бывает очень интересной. А иногда всякие математические штуки трудно себе представить, но когда сумеешь их вообразить, то это становится похоже на волшебный сон. Вот, к примеру, как представить бесконечно малые величины?

Принцесса спросила, что это. Я ей начал объяснять. Но, по-моему, она ничего не поняла в моем объяснении. Потому что сказала, что иногда она мечтает стать очень маленькой, бесконечно маленькой, как эти величины, про которые я рассказываю, и уйти в тот сад, в стеклянном шарике, посмотреть, кто живет в домике, и половить бабочек. Она крутила шарик перед глазами и говорила, что надо стать меньше муравья, чтобы гулять в этом саду. Сами подумайте, как можно сравнивать огромного муравья и бесконечно малые величины?

— И к чему весь этот рассказ? — нетерпеливо застучал пальцами по столу король.

— Не знаю, как это может быть… Но вдруг она подумала, что ее мама права и из Карамельки не получится настоящей королевы? И решила, что маме она больше не нужна. Что мама в ней разочаровалась. И от огорчения принцесса как-то нашла возможность уйти туда. В тот сад, в шарике.

Все молчали, осмысливая сказанное Мариком.

— Это невероятно, — наконец сказал король. — Но — как бы это ни было дико — на данный момент это единственная версия.

В комнате принцессы королева сразу кинулась к комоду и начала выдвигать ящики.

В дальнем углу среднего ящика среди безукоризненно белых полотенец лежал один крохотный розовый носочек. Королева схватила его и прижала к сердцу.

Но шарика не было.

— Ваше величество, — кашлянул из-за ее спины генерал, — если принцесса действительно ушла в э-э-э… в стеклянный шарик, то он никак не может быть спрятан в комоде. Ведь перед исчезновением она держала его в руках, значит, он должен быть где-то на полу. Закатился.

И генерал встал на четвереньки и полез под кровать.

— Вы же говорите, что исследовали комнату от потолка до пола, — недовольно заметил король. — Неужели вы пропустили такую улику?

— Я и предположить не мог, — глухо донесся голос генерала из-под кровати, — что закатившуюся под кровать детскую игрушку следует считать уликой. Я искал следы проникновения злоумышленников. А на это, — и генерал начал вылезать, пятясь задом, — не обратил внимания, каюсь.

Он вылез и отряхнул штаны.

— Вот! — На ладони помощника начальника полиции лежал Карамелькин шарик.

Королева схватила шарик и впилась взглядом в глубину стекла.

— Травка… бабочки… домик, — растерянно перечисляла она. — Ее там нет!

— Конечно, нет, — деловито сказал король, осторожно забирая у королевы из рук Сокровище. — Девочка, разумеется, не сидит на поляне, ушла посмотреть дом, погулять в саду, и за холмами, и где-нибудь еще. Да, там красиво — я сам бы не отказался провести в таком месте отпуск.

— Посмотрите, в глубине сада, слева от домика, должны быть качели. Она не катается на них? — тихо спросила королева.

— Качели? Да, вот там, среди листвы виднеются — именно качели. Откуда ты знаешь, Ида, про эти качели?

— Мне ли не знать, — грустно сказала королева.

Король еще раз всмотрелся в глубину шарика.

— О, а что это за розовая точка на калитке? На цветок не похоже…

— Дай-ка взглянуть, — заволновалась королева. — Эй, принесите большую лупу!

Это оказался розовый носочек. Пара к тому носочку, который королева обнаружила в глубине комода.

— Может быть, наша девочка прятала шарик в одном из носочков, как в футляре, достала шарик, держала носочек в руках, — сказала Ида. — А потом, когда ушла, то обронила его там.

— Вот так мы и убедились, что Марик был прав, — закончил свой рассказ директор цирка. — Принцесса действительно ушла в свой маленький мир, и никто не знает, как ее вернуть.

— Просто позвать, — вздохнула Эва. — Но надо найти правильные слова. Потому что не всякие слова принцесса там услышит.

Льдинке снился сон. Кошмарный сон. Снилось ей, что во всех магазинах продается конская колбаса. И что на всех столбах развешаны плакатики «Разыскивается белая лошадь по имени Льдинка». Потом ей приснилось, что откуда-то появился главный конюх. Нос защекотал запах черного хлеба с тмином, которым он всегда угощал Льдинку, и конюх прошептал в самое ухо: «Пора возвращаться».

Льдинка открыла глаза. Наяву все было как во сне. Перед ней действительно стоял главный конюх, в руках у него был ломоть хлеба.

И он очень грустно смотрел на Льдинку.

В первый момент Льдинка смутилась. А потом вспомнила первую часть сна и фыркнула.

— Доброе утро, — тихо сказал конюх. — Извини, что разбудил. Я хотел спросить: когда ты к нам вернешься?

— Я вам не нужна, — горько и гордо ответила Льдинка, — Поищите себе другую лошадь, которая не спотыкается и не проигрывает скачки.

— Милая Льдинка, — ласково сказал конюх, — оступиться мог каждый. Я понимаю, что твоя гордость заставила тебя уйти. Но нам всем очень плохо без тебя. Все скучают. Ветеринар переживает, что здесь некому делать необходимые для твоей ноги примочки, Стивен тоскует так, что ничего не ест и похудел. И я очень хочу, чтоб ты вернулась.

Льдинка угрюмо отвернулась. Она вспомнила свое стойло в конюшне, нетерпение, которое охватывало ее перед скачками, вспомнила, как в день рождения Стивен читал ей стихи про летающих лошадей…