Андрей Лукин - В плену

Кванга со страшным грохотом врезался в скалы, взвыл от огорчения и ударил хвостом по воде:

– Всё равно не уйдёте! Всех проглочу!

Но, кричи не кричи, а воплями горю не поможешь. Дракон остался ни с чем. Он был обижен, как ребёнок, у которого отобрали игрушку.

– Так нечестно! – кричал он. – Я так не играю! Они слишком быстро бегают! Попробовали бы они плавать, сразу узнали бы, как это нелегко!.. Э-эх, а мне так хотелось хоть кого-нибудь проглотить, буль-буль и перебуль!

Он ещё долго возмущался, бросался на скалы, царапал камни когтями, потом наконец утомился и уплыл к себе на дно. А что ему ещё оставалось делать?

Перепуганные Людоеды, наверное, и сами не поняли, каким образом они очутились на вершине скалы. Раз и готово! Потом ноги у них подкосились, и братцы рухнули наземь, побросав мешки и пленников.

– Уф-ф! – отдувался Пырл. – Еле животы унесли! Ещё немного и угодили бы мы все дракону в пасть!

– А всё из-за Молчуна! – ругался Тырл. – Камни, негодяй, вздумал швырять! Совсем совесть потерял! Его за такие дела следует десять раз зажарить и двадцать раз сварить!

Рыжий Пырл расхохотался и гулко хлопнул себя по животу:

– Хорошо сказано, братец! Скоро мы так и сделаем! До дома-то уже рукой подать! Нет, не зря мы возились с этими мальчишками. Мамаша завтра приготовит из них отличное жаркое!

– Вот мы и вернулись! – радовался и Тырл. – Поверишь ли, братец, я уже чую запах лукового соуса! Ох и славно же мы попируем!.. Только, чур, Молчун мой! Я этого цыплёнка никому не отдам! Хочу сам обглодать его косточки!

Людоеды повеселели. А мальчишки всё никак не могли опомниться от бешенной скачки. Не очень-то приятно мчаться вверх по горной тропе, болтаясь подмышками у Людоедов.

Шеприк зашевелился первым. Он, кряхтя, сел и прислонился спиной к мешку.

– Зачем ты бросил камень? – спросил его Атти. – Дракон чуть не проглотил нас.

Лучше дракон, чем Людоеды, хотел сказать Шеприк, но не сказал, потому что и так всё было понятно.

– Зато как перепугались братцы, – прошептал Трой. – Смотреть было приятно. Здорово ты их, Шеприк, проучил!

Молчун не сводил глаз с отдыхающих Людоедов, а сам тем временем незаметно запустил руку в мешок Пырла и что-то там внутри пытался нащупать. Его глаза вдруг радостно заблестели.

– Бежим, – сказал он.

– Куда? – в один голос спросили дровосеки.

Шеприк показал на тропинку, ведущую в горы.

– А Людоеды?

Шеприк вытащил из мешка руку, и Жевуны увидели, что он сжимает в кулачке волшебную сеть. Так вот что он искал в мешке!

В это время о пленниках вспомнил Тырл.

– Где ты там, проклятый Молчун? – позвал он. – Иди сюда, я хочу вздуть тебя как следует за твои мерзкие выходки! Долго я ещё буду ждать? Подойди ко мне!

Шеприк послушно встал и шагнул к Людоедам.

– Что у тебя в руке? – забеспокоился Тырл. – Ещё один камень?

Шеприк покачал головой и поднял руку.

– Да нет, не камень! – удивился Тырл. – Это наша сеть! Зачем ты её взял?

– Надо, – сказал Шеприк. Он размахнулся и набросил сеть прямо на Людоедов. Чудесная сеть развернулась, накрыла обоих братцев, и неожиданно для себя Тырл с Пырлом оказались опутанными и беспомощными, словно мухи в паутине.

– Ба-гар-ра! – закричали Людоеды. – Что за глупые шутки? Как ты посмел? Опять этот несносный Молчун! Распутайте нас немедленно, или мы вас всех съедим!

– Получилось! – крикнул Трой. – Убегаем!

Он вскочил на ноги и помог подняться брату. Шеприк уже стрелой мчался вверх по тропинке. Маленькие дровосеки поспешили вслед за ним, разом забыв об усталости. За их спинами громко ругались разъярённые Людоеды.

– Стойте! Вернитесь немедленно! Назад, негодяи! – кричали они, задыхаясь от злости. Противные мальчишки сумели-таки удрать, только это им всё равно не поможет, ба-гар-ра!

Людоеды брыкались, пыхтели, сопели и катались по камням, но лишь ещё сильнее запутывались.

– Заклинание! – кричал Пырл. – Скажи распутывательное заклинание, братец!

– Я его забыл! – отвечал ему Тырл. – Я его всегда забываю в самый нужный момент! Скажи его сам!

– Не могу! Я тоже его забыл!

А пленники убегали. Тропинка поднималась круто вверх. Бежать по ней было нелегко, но отчаяние и страх придавали беглецам прыти. Они вырвались! В это невозможно было поверить! Им удалось сбежать в самую последнюю минуту, буквально в двух шагах от сковородки! Спасибо Шеприку!

Беглецы задыхались, но подбадривали друг друга.

– Не отставайте! – махал руками Шеприк. – Скорей! Скорей!

– Мы бежим! – отвечали братья. – Бежим!

И они бежали, неслись сломя голову вслед за Молчуном, вперёд, вперёд, подальше от страшных Людоедов.

Неожиданно они оказались на распутье. Одна тропинка вела вверх, другая вниз. Которую выбрать? Беглецы без колебаний свернули на нижнюю, ведь они хорошо помнили, что дом Людоедов находится где-то наверху.

Бежать под гору было намного легче. Мальчишки едва успевали перебирать ногами. Теперь-то Людоедам нелегко будет их догнать. Не останавливаясь, они обогнули высокую скалу и...

– Ба-гар-ра! – произнёс чей-то грубый голос. – Ба-гар-ра и ещё тысячу раз ба-гар-ра! Вот наконец и угощение пожаловало! Только не надо так спешить, я ведь ещё не разогрела сковородку!

Беглецы со всего разбега врезались в невероятно толстую женщину. Она стояла посреди тропы, широко расставив длинные руки. Левой рукой она крепко ухватила Шеприка, а правой – обоих Жевунов. Она подняла их в воздух, и маленькие человечки ещё некоторое время судорожно дёргали ножками, с ужасом глядя на кошмарную женщину.

Они ошиблись! Они свернули не на ту тропинку и угодили прямёхонько в лапы к мамаше-людоедихе! Второй побег тоже оказался неудачным! Их словно кто-то заколдовал!

На Людоедиху невозможно было смотреть без содрогания. Впрочем, и с содроганием тоже смотреть было невозможно. Хотелось поскорее зажмуриться и навсегда забыть это ужасное лицо. Людоедиха была такой страшной, что, смотрясь по утрам в зеркало, она сама пугалась собственного отражения. Она была в три раза толще Тырла и в десять раз безобразнее Пырла. Шеи у неё не было совсем, и её голова сидела прямо на широких плечах. Свои седые космы она никогда не расчёсывала, её мясистый нос был свернут набок, изо рта торчали острые клыки, и из под густых бровей злобно сверкали чёрные пронзительные глаза.

Людоедиха щеголяла в платье из шкур диких животных, в меховой безрукавке и тяжёлых кожаных сапогах, а на широком поясе у неё висели кривой нож устрашающих размеров и здоровенная медная поварёшка.

Страшная женщина жадно разглядывала мальчишек и приговаривала, облизываясь:

– Два сочненьких Жевуна и один довольно крепенький Молчун. Великолепная добыча! Мои сыночки постарались на славу. Даже удивительно, как этим остолопам удалось выполнить мой заказ! Честно говоря, не ожидала я от них такой прыти... А теперь давайте знакомиться, поросятки. Меня зовут Ганзарра-Людоедиха. Слыхали, надеюсь, о такой? Вижу, что слыхали, ба-гар-ра! Ну а ваши имена никого уже не интересуют. Всё равно мы вас завтра скушаем, ха-ха-ха! – Людоедиха покрутила носом и щёлкнула зубами. – Ох, ну что за славные вы человечки! Даже слюнки текут! М-м-м! Так бы и проглотила вас целиком!