Эдит Несбит - Освободители своей отчизны

Дойдя до искомой церкви, они нашли дверь открытой, но Святого Георгия там не было; поэтому они обошли кладбище, где и нашли вскоре большой каменный склеп Святого Георгия, украшенный снаружи его фигурой, высеченной из мрамора и одетой в латы и шлем, со сложенными на груди руками.

— Как бы нам умудриться разбудить его? — спрашивали они друг у друга. Гарри заговорил со скульптурой, но не получил никакого ответа. Он позвал громче, но Святой Георгий, по-видимому, не слышал. Затем Гарри настолько осмелился, что попытался разбудить великого победителя дракона, встряхнув его за мраморные плечи. Но Святой Георгий не обращал на эти усилия ни малейшего внимания.

Тогда Эффи принялась плакать. Она обняла Святого Георгия за шею, насколько мрамор позволил ей это сделать, поцеловала мраморное лицо и взмолилась:

— Ах, дорогой, добрый, милый, Святой Георгий, пожалуйста, проснись и помоги нам!

Тут Святой Георгий медленно раскрыл глаза, потянулся и спросил:

— Что случилось, деточка?

Дети рассказали ему все. Он повернулся на своей мраморной плите и облокотился на один локоть, чтобы лучше расслышать их. Но услышав, что драконов так много, он покачал головой.

— Ничего не выйдет, — вздохнул он, — их слишком много для бедного старого Георгия. Вам следовало разбудить меня раньше. Я всегда любил равный бой. «Один человек против одного дракона» был мой девиз.

В это самое время над головами их пролетела стая драконов, и Святой Георгий наполовину обнажил меч.

Но, когда стая скрылась вдали, он снова покачал головой и всунул меч в ножны.

— Я ничего не могу поделать, — сказал он, — обстоятельства сильно переменились с моего времени. Теперь все делается при помощи машин, должно существовать какое-нибудь средство избавиться от этих драконов. Кстати, какая у вас была погода за последнее время?

Эти слова показались такими нелюбезными и не идущими к делу, что Гарри не пожелал ответить на них, но Эффи терпеливо пояснила:

— Погода была очень хороша. Папа говорит, что никто не помнит подобной жары в нашей стране.

— А-а! Я так и полагал! — проронил Георгий задумчиво. — Да, единственным средством было бы… драконы не переносят сырости и холода — это единственное средство. Если бы вы могли найти краны…

Святой Георгий снова начал укладываться на свое мраморное ложе.

— Спокойной ночи, очень сожалею, что я не могу помочь вам, — сказал он.

— О, но это-то вы можете, — воскликнула Эффи. — Скажите нам, про какие краны вы упоминаете?

— Да такие же, как в ванной, — ответил Святой Георгий, еще более сонным голосом. — Там также есть зеркало, в нем виден весь мир и все, что происходит. Жаль, что я не могу… спокойной ночи.

И он упал навзничь на мрамор и через секунду снова спал крепким сном.

— Мы ни за что не найдем этих кранов, — приуныл и Гарри. — А представь, Святой Георгий проснулся бы, когда поблизости пролетал дракон того размера, который питается витязями. Ужас!

Эффи сняла свою непроницаемую для драконов вуаль.

— Мы не встретили ни одного размером с нашу столовую, когда шли сюда, — напомнила она. — Я уверена, что мы отлично дойдем.

Она накрыла Святого Георгия снятой вуалью, а Гарри натер, сколько мог, отравы для драконов со своих одежд на латы Святого Георгия, чтобы ничего не могло случиться с ним.

— Мы могли бы спрятаться в церкви, пока не стемнеет, — заметил он, — а тогда…

Но в эту минуту темная тень упала на них, и они увидели, что это дракон совершенно такого же размера, как их столовая.

Они сразу поняли, что все погибло. Дракон опустился на землю и схватил обоих детей своими когтями; он держал Эффи за ее зеленый пояс, а Гарри — за кончик куртки и затем, развернув большие желтые крылья, поднялся в воздух, громыхая, как вагон третьего класса при торможении.

— Ах, Гарри, — всхлипывала Эффи. — Он, наверное, скоро съест нас!

Дракон летел через леса и поля, так сильно взмахивая крыльями, что с каждым взмахом пролетал четверть мили.

Гарри и Эффи могли рассмотреть местность, над которой они пролетали; изгороди, реки, церкви и фермы пробегали под ними гораздо быстрее, чем пробегают по бокам самого быстрого курьерского поезда.

Дракон летел все дальше. Дети встретили в воздухе еще много драконов, летевших в разные стороны, но дракон величиной со столовую не остановился ни на минутку поговорить с кем-либо из них и упорно стремился вперед.

— Он знает, куда летит, — догадался Гарри. — Ах, если бы он уронил нас прежде, чем попадет туда!

Но дракон крепко держал их своими когтями и летел все дальше и дальше, пока, наконец, когда у детей уже начала кружиться голова, не опустился, гремя всеми чешуйками, на верхушку горы.

Там он лег на свой большой зеленый чешуйчатый бок, весь запыхавшийся: еще бы — столько пролететь! Но когти его крепко держали пояс Эффи и задний кончик куртки Гарри.

Вдруг Эффи озарило: да у нее же в кармане нож, который Гарри подарил ей в день рождения! Нож этот был дешевенький, и им даже с самых первых дней нельзя было точить ничего, кроме грифелей. Но Эффи все же умудрилась каким-то образом перерезать им свой пояс спереди и выползла из него, оставив у дракона в когтях всего один зеленый шелковый бант. Конечно, этим ножом ни в коем разе нельзя было отрезать хвостик куртки Гарри, и, тщетно провозившись довольно долгое время, она убедилась в этом и отказалась от непосильной задачи. Но с ее помощью Гарри кое-как удалось незаметно вылезти из рукавов; во второй лапе дракона, таким образом, осталась одна куртка. Затем дети пробрались на цыпочках к трещине в скале и заползли в нее. Щель была слишком узка для того, чтобы дракон мог заползти вслед за ними, поэтому они и остались там, рассчитывая состроить рожи дракону, когда он отдохнет настолько, чтобы снова встать и съесть их. Когда они действительно начали строить ему рожи, дракон страшно разозлился и принялся дышать на них огнем и дымом, но они забились дальше в пещеру, чтобы он не мог достать их, и, когда ему надоело выдыхать огонь и дым, он убрался восвояси.

Но они все же боялись выйти из пещеры, поэтому побрели дальше. И вот пещера расширилась и стала светлее и под ногами появился мелкий песок, а когда они добрались до самого конца пещеры, то увидели дверь, на которой было написано: «Помещение для всемирных кранов. Вход посторонним строго воспрещается».

Они, понятно, сейчас же приоткрыли дверь, чтобы заглянуть в нее, затем вспомнили, что им сказал Святой Георгий.

— Нам не может быть хуже, чем теперь, когда у щели ждет дракон, — заметил Гарри. — Войдем сюда.

И не раздумывая больше, они вошли в комнату с кранами и прикрыли за собой дверь.

Осмотревшись, они увидели, что находятся в помещении, высеченном из твердой скалы. Вдоль одной стены шел целый ряд кранов с фарфоровыми дощечками с надписями вроде тех, которые вы видите в ванных. Так как они оба умели читать двухсложные слова, а иногда и трехсложные, они сразу поняли, что попали в то учреждение, из которого регулируется погода. Здесь было шесть кранов с надписями: «Яркое солнце», «Ветер», «Дождь», «Снег», «Град», «Лед» — и множество маленьких: «Умеренно жарко», «Дождливо», «Южный ветер», «Погода, благоприятная для прорастания посева», «Катание на коньках», «Хорошая свежая погода» и так далее. Большой кран с надписью «Яркое солнце» был совершенно отвернут. Они не могли видеть солнечного света; пещера освещалась сверху окном с синим стеклом, поэтому они подумали, что солнечный свет изливается каким-нибудь другим путем, как при патентованных кранах нового устройства, вымывающих в кухнях нижние части стока для помоек.