Андрей Саломатов - В поисках волшебного камня

В одном из московских переулков, вблизи современных многоэтажных домов и по сей день стоит старая пожарная каланча, похожая на крепостную башню. Каждую весну её древние кирпичные стены покрываются зеленым мхом, а когда на кустах и деревьях появляется густая листва, пожарная каланча сливается с ней, и её почти не видно со стороны дороги. Местные старожилы рассказывают, что её несколько раз пытались уничтожить, чтобы освободить место для жилого дома. Под каланчу подкладывали взрывчатку, но та почему-то не взрывалась. Ее таранили мощными бульдозерами, били по стенам огромным железным шаром, но и это ни к чему не привело. И тогда старую каланчу решили оставить в покое, и даже повесили на ней бронзовую табличку, на которой было написано: «Памятник пожарной архитектуры конца ХIХ столетия». Так и дожила она до наших дней, обрастая самыми невероятными легендами и мифами. О каланче говорили разное, но все истории были почему-то одинаково страшные. Один рассказывал, что проходил ровно в полночь мимо башни, и из-за толстых стен до него донесся душераздирающий крик. Другой утверждал, что по пятницам в башне собираются на свой шабаш ведьмы и прочая нечисть. Находились люди, которые видели, как опять же ночью оттуда выходили люди. Но не обычные, а с большими ушами и перепончатыми крыльями за спиной. Некоторые жильцы соседнего дома рассказывали, что через щели в забитых окнах иногда виден яркий свет и слышны визгливые голоса. А местный водопроводчик Иван Петрович однажды наблюдал, как под утро над пожарной каланчой зависла настоящая летающая тарелка, и оттуда вниз спустились восемнадцать зеленых человечков. Водопроводчик настаивал, что инопланетян было не десять, не двадцать, а именно восемнадцать, и с ним никто не спорил. В общем, старая каланча пользовалась дурной славой, и родители строго-настрого запрещали своим детям подходить к ней близко не только вечером, но и днем. И дети, как это не странно, слушались, обходили загадочную башню стороной. Правда, иногда мальчишки швыряли в неё камнями, а самые смелые даже писали на её стенах разные слова. Но это не в счет. Дальше наш рассказ пойдет не о таинственной каланче и даже не о летающих тарелках и зеленых человечках, а о десятилетнем мальчишке Филиппе или просто Филе, которому это жуткое архитектурное сооружение давно не давало покоя.

Все самые интересные истории случаются как правило летом. Когда дни становятся длинными и теплыми, дома сидеть не хочется, а на улице надо обязательно чем-то себя занять. Иначе, зачем вообще выходить на улицу?

День, когда все это произошло, начался для Филиппа не очень удачно, а если выражаться точнее, то просто скверно. С утра, из-за сущего пустяка, он поссорился с мамой. Она попросила его погулять с собакой Джимом, а он почему-то уперся, начал говорить, что ему некогда, что у него болит голова, и вообще, его давно уже на улице ждут друзья. Все вместе это было сущим враньем: времени у него было сколько угодно, голова не болела, и на улице его никто не ожидал, потому что почти все его друзья разъехались по бабушкам, дедушкам и разным спортивным лагерям.

— Хорошо, тогда я пойду погуляю с Джимом, а ты вымой посуду, спокойно предложила мама.

— Не буду я мыть посуду, — грубо ответил Филипп и заперся у себя в комнате.

Тогда мама постучала в дверь и сказала:

— Мало того, что ты врешь, ты ещё ленишься и дерзишь. И все только из-за того, что не хочешь выгуливать собаку.

— Ну и пусть, — тихо пробурчал Филипп.

Надо сказать, что характер у Филиппа был непростой. Он любил настоять на своем, частенько упрямился, но не был ни злым, ни грубым, ни ленивым. Врать ему конечно же приходилось, хотя и не очень часто. Как и каждый нормальный человек, иногда он любил побездельничать, но учился хорошо и даже занимался в театральном кружке. Просто сегодня у него было отвратительное настроение, и Филипп не знал, как из него выкарабкаться.

Походив бесцельно по комнате, Филипп все же решил не ссориться с мамой и сходить погулять с Джимом. Он вышел в прихожую, взял поводок и начал обуваться. Джим в это время вертелся вокруг своего хозяина и радостно лаял. И тут Филипп сделал нечто такое, о чем потом сильно пожалел. Ни с того, ни с сего он хлестнул собаку поводком, да так чувствительно, что Джим взвизгнул и убежал прочь.

— Не надо идти с ним гулять, — появившись в дверях, холодно сказала мама и отобрала у него поводок. — И посуду не надо мыть. А то ты, чего доброго, ударишь и меня. Я все сделаю сама.

Пристыженный, Филипп отправился на улицу один. Он и сам не понимал, зачем ударил собаку и обидел маму, и от этого на душе у него сделалось совсем противно.

Погода стояла по-летнему ясная и безветренная. В голубом небе висело белесое солнце и, не смотря на утро, палило совершенно по-дневному. Животные и птицы от жары попрятались в тень. Не было видно даже прожорливых сизарей и вездесущих воробьев. И только редкие бабочки своим изящным порханием оживляли замершую до вечера природу.

Филипп не заметил, как дошел до пожарной каланчи. Он опомнился только, когда его кто-то окликнул. Филипп оглянулся и увидел своего одноклассника Петьку, который так же забрел в это место из-за плохого настроения.

— Привет, — постукивая палкой по дереву, поздоровался Петька. Гуляешь?

— Да, — ответил Филипп и показал на башню. — Давай, залезем туда. Вдруг найдем что-нибудь интересное: старинную пожарную каску или ремень с бляхой.

— Так просто туда не залезешь, — задрав голову, со знанием дела ответил Петька. — Дверь и окна забиты.

— А мы по дереву заберемся на балкончик, — сказал Филипп. — А там наверняка есть дверь или окно. Я давно хотел обследовать, что там внутри. А то врут про неё всякую всячину.

— Конечно врут, — согласился Петька и оглядел тополь, который рос всего в нескольких метрах от каланчи. Для того, что бы добраться до балкона, нужно было вскарабкаться почти на самую верхушку дерева и проползти по ветке толщиной с руку. Но куда более опасным Петьке представлялось возвращение по той же ветке назад. — А как мы оттуда спустимся? — спросил он.

— Дверь закрыта изнутри. Наверное, на засов, — ответил Филипп. Откроем её и выйдем.

Петьке не хотелось показывать, что ему страшно, и он согласился, но про себя подумал: «Только я полезу вторым».

Вскарабкаться на высокий тополь оказалось совсем не трудно. Тем более, что у Филиппа в этом деле уже был большой опыт. Верткий и легкий он забрался на самую верхотуру, где тонкие ветви раскачивались даже от дуновения ветра.