Эдит Несбит - История амулета

Остальные дети предавались сомнительным радостям санного спорта. Вы, конечно же, знаете, как устроить тобогган прямо у себя дома — для этого всего-то лишь требуется стащить из буфета самый большой (и по возможности самый красивый) чайный поднос и, усевшись на него с ногами, съехать вниз по лестнице. Лучше всего заниматься этим видом спорта в те дни, когда медные крепежные прутья уносят в чистку, и ковер держится на лестнице лишь верхним концом, прибитым гвоздями непосредственно к полу. Единственным недостатком этого во всех отношениях замечательного развлечения является то, что оно входит в черный список ненавидимых взрослыми игр, — и старая нянечка, которая, несмотря на очевидные признаки впадения в детство, еще сохраняла множество свойственных взрослым предрассудков, не замедлила разогнать импровизированные состязания задолго до того, как определились первые финалисты. Чайный поднос был водворен обратно в буфет и заперт на замок, а неудавшиеся санные чемпионы понуро отправились в гостиную, горя желанием выместить на ком-нибудь злобу.

Поэтому не удивительно, что, едва завидев построенный Джейн домик, Сирил сказал:

— Черт подери, надо же устроить такой бардак!

А Роберт добавил:

— Да заткнись же ты, Джейн!

И даже Антея, которая была неизменно ласкова по отношению к младшей сестре, не выдержала и посоветовала ей сменить пластинку.

— Эта дурацкая песенка кого угодно с ума сведет! — пояснила она.

День выдался на редкость дождливым, а потому детям пришлось отказаться от очередной вылазки в город с целью поглазеть на что-нибудь удивительное и бесплатное. Все утро каждый из них прокручивал в голове волнующие события предыдущего дня, обрушившиеся им на голову после того, как амулет оказался в руках у Джейн и, выполняя ее приказ, обратился в сверкающую арку, сквозь которую четверо наших приятелей проследовали из Риджент-парка (и заодно из нашего времени) в Египетское царство восьмитысячелетней давности. Воспоминания о всем случившемся в египетской деревне были поразительно свежи и весьма неприятны, а потому каждый втайне очень надеялся на то, что никому из остальных больше не взбредет в голову предложить экскурсию в прошлое — и без того после всех вчерашних приключений им еще целую неделю будут сниться кошмары! И в то же самое время никому не хотелось прослыть трусом, а меньше всего Сирилу, который, подобно всем отважным молодым героям, ужасно боялся навлечь на себя хотя бы тень подозрения в приверженности этой человеческой слабости. А потому он сказал:

— Послушайте! Насчет этого амулета… Джейн, а ну, вылезай оттуда! Нам нужно серьезно поговорить.

— Тоже мне, проблема! — сказал Роберт.

Джейн послушно просочилась сквозь полотняные стены своего домика и уселась посреди комнаты. Попутно она пошарила рукой по груди, чтобы убедиться, что амулет все еще находится при ней.

— Да, проблема! — вскинулся Сирил, сбрасывая с себя маску напускной беспечности. Ему показалось, что Роберт был сегодня чересчур груб. (Я вынуждена признать, что у меня сложилось абсолютно такое же впечатление.) — Нам нужно продолжать поиски. Какой нам прок от первоклассного волшебного амулета, если мы боимся им пользоваться? Это все равно что всю жизнь продержать на привязи чистопородного скакуна.

— Ты же знаешь, что я всегда готов на что угодно, — сказал Роберт. И тут же, из самых что ни на есть рыцарских побуждений, торопливо добавил: — Вот только мне сдается, что девчонки сегодня не очень-то горазды.

— Что до меня, так я готова отправиться куда угодно, — неискренним тоном заявила Антея. — Если вы думаете, что я боюсь, то вы серьезно ошибаетесь.

— А я не готова! — мрачно пробурчала Джейн. — Все это мне очень не нравится — и вообще, туда я больше ни за какие коврижки не вернусь!

— Глупышка, кто же тебя заставляет возвращаться именно туда? — ответил Сирил. — Отправимся в какое-нибудь другое место…

— Знаю я вас! Наверняка выберете какую-нибудь пустыню со всяческими львами и тиграми.

Вид насмерть перепуганной Джейн изрядно приободрил остальных детей, почувствовавших себя в эту минуту неустрашимыми завоевателями Вселенной. Они наперебой принялись объяснять Джейн, как важно для всех них продолжать поиски.

— Если мы бросим все дело на полдороге, Псаммиад посчитает нас неблагодарными животными, — заключила Антея с оттенком строгости в голосе.

Джейн поднялась на ноги. Судя по всему, она пребывала в полнейшем отчаянии.

— Не хочу! — закричала она. — Нет, нет и нет! И не подходите ко мне! Только попробуйте меня тронуть — я так завизжу, что вы все пооблезаете! А потом пойду и все расскажу нянечке, а заодно еще попрошу ее сжечь амулет в камине. Вот так-то!

Представляете, как тут все разозлились на Джейн?! Еще бы, она, в отличие от всех остальных, и не думала скрывать своего страха! «Теперь-то уж никто не посмеет сказать, что все провалилось из-за меня», — одновременно пронеслось в голове у Сирила, Роберта и Антеи, после чего они принялись изо всех сил выказывать Джейн свое неудовольствие по поводу того, что все провалилось из-за нее. И от этого они почувствовали себя еще более храбрыми.

насмешливо пропел Роберт.

— Так всегда бывает, стоит только связаться с девчонками, — произнес Сирил тоном холодного неодобрения, и это прозвучало гораздо обиднее, чем дурацкая припевка Роберта.

Антея же добавила:

— Девчонка девчонке рознь. Я вот, например, не боюсь!

Это было смертельное оскорбление. Джейн подобрала с пола свою куклу и повернулась к остальным. На лице ее было написано то странноватое выражение, что в книжках называется «бесстрашием отчаяния».

— Мне наплевать! — сказала она. — Ни в какое прошлое я больше с вами не отправлюсь, и все тут! И вообще, глупо оправляться в путешествие, когда тебе этого совсем не хочется, а еще глупее путешествовать, когда не знаешь, куда попадешь. И можете издеваться надо мной, сколько угодно, потому что вы самые настоящие свиньи, и я вас всех ненавижу!

Бросив им в лицо эти ужасные слова, она выскочила из комнаты и оглушительно хлопнула дверью.

Сирил, Роберт и Антея избегали смотреть друг на друга. Сейчас они уже не чувствовали себя такими храбрыми, как минуту тому назад.

Сирил взял со стола книгу, но тут же положил ее обратно ввиду абсолютной неудобочитаемости. Роберт, чьи ноги отличались большей красноречивостью, чем язык, принялся рассеянно пинать ножку стула. Антея же энергично собирала скатерть в складки, причем она с таким усердием пыталась придать складкам одну длину, что можно было подумать, что от этого зависит вся ее дальнейшая жизнь. Рыдания Джейн постепенно замерли в отдалении.