Любовь Талимонова - Сказки (сборник)

Наконец она дошла до осенней рощи с жёлтыми, красными, коричневыми и всё ещё зелёными листочками, улыбнулась, нежно погладила рукой верхушки деревьев и накрыла всю рощу своей ночной шалью. Деревья благодарно прошептали-прошелестели: «Спасибо!»

Восхищённая красотой осенней рощи, Ночь присела отдохнуть неподалёку, взглянула на тёмно-синее небо, и оно показалось ей однообразным и пустым. Тогда захотела Ночь украсить его как-нибудь, подняла с земли опавшие прутики, сплела из них корзину, собрала в неё берёзовые, дубовые, кленовые и буковые листья всех цветов, решительным шагом поднялась на небо, окинула взглядом небосвод и стала развешивать разноцветные листья то тут, то там. Когда же всё небо было украшено листочками-звёздами, а на дне корзины ещё оставались листья, Ночь решила разбросать их по небу в беспорядке. Завершив работу, она так устала, что глаза её начали сами собой закрываться.

Вздохнув, Ночь взяла опустевшую корзину, не спеша побрела обратно, – через горы и луга, холмы и поля, мимо осенней рощи. Так она дошла до знакомого места, в озеро даже не заглянула, только заметила, что Ленивый Берег спит, поднялась к себе наверх, забралась в мягкую небесную постель, накрылась облаковой периной и тут же уснула.

Шёл по земле Дождь. Шёл по полянам, лесам, озёрам, над речками и лугами. Шёл то медленно, то быстро, а то и бежал, вспоминая своё детство, когда он был маленьким весенним светлым и резвым дождичком.

Так пробежал Дождь по медовому лугу, оставил позади себя свежую траву в капельках дождя, умытые цветы и яркую радугу. Добежал до леса и замедлил свой шаг, даже вздохнул с улыбкой, припоминая, как он молодым летним Дождём разъезжал по небу на колеснице. Кони-ветры бежали резво, – молнии так и сыпались из-под копыт, а колёса колесницы так и гремели на всё небо. Тогда Дождь проливался на землю грозами и ливнями, вдруг и весь сразу. После нигде не оставалось сухого места, даже самые густые непроходимые леса стояли вымокшие насквозь… «Эх!» – сказал Дождь, улыбнулся ещё раз своим воспоминаниям, покачал головой, остановился на краю леса, достал из-за пояса трубку и закурил, – лес тут же окутался дымом тумана.

Дождь тихо и медленно побрёл дальше, не разбирая особо дороги, которая поднималась всё выше и выше. Вот уже дубовые и буковые рощи остались где-то внизу, тёмные еловые леса остались позади, закончились медовые высокотравные луга, а Дождь всё шёл и шёл, иногда останавливался, чтобы закурить трубку, потом опять продолжал свой путь, вспоминал, про себя улыбался в усы и приговаривал: «Эх!» и «Ах!».

За медовыми лугами начались низкотравные пустоши с болотцами и россыпями камней. Тут встрепенулся и удивился Дождь: «Что это я так медленно иду?! Да и где это я? Никак заблудился?!». Остановился Дождь, оглянулся вокруг, увидел вершину горы, решил забраться на неё, чтобы оттуда посмотреть, что за края лежат за горой и куда ему дальше идти. Решил так Дождь и побежал-зашумел по камням и уступам скал, добежал до самой вершины и замер: открылась ему с горы необъятная долина, залитая золотым и розовым светом заходящего солнца. Сел добрый Дождь на камень, поправил широкополую шляпу, достал из-за пояса трубку, засмотрелся на красоту мира, задумался… Так просидел он неподвижно до самой ночи, да так и задремал, сидя с незакуренной трубкой в руках. И снилось Дождю радостное детство, летняя молодость и Прекрасная Долина…

А наутро с горы спустился и заморосил над миром мелкий затяжной осенний Дождь.

Однажды в небе сотворился новый Мороз, и не Мороз даже, а так – Заморозочек. Был он маленький, но шустрый и весёлый, с голубыми хитрыми глазками и румяными щечками. От самого сотворения Заморозочек был одет в голубую шапочку и шубку с белой инеевой опушкой.

В первые дни маленький Заморозок не решался куда-либо ходить, а только сидел на месте и рассматривал всё вокруг себя. Особенно его занимал густой зелёный лес неподалёку. Лес шумел, раскачивался из стороны в сторону и как будто приглашал морозного малютку поиграть с собой, – поэтому, как только маленький Заморозок встал на ножки, он неуверенным, но решительным шагом направился прямо к лесу. Там он радостно пробежался по верхушкам деревьев, перепрыгнул с ветки на ветку: с кленовой на берёзовою, с берёзовой на осиновую, с осиновой на дубовую; потом покачался на руках у могучего бука, и к вечеру малютка так притомился, что прилёг на мягкой еловой лапке и крепко-крепко уснул.

Утром маленький Мороз проснулся, забрался на вершину ёлки, оглянулся кругом и очёнь удивился: за одну ночь зелёный лес стал золотым, кое-где красным и даже бронзовым. И не был он таким густым, как прежде, а редким и прозрачным. От удивления Заморозок нахмурил бровки, потёр лобик, ничего не понял, развёл ручками и вытянул шейку, чтобы внимательно посмотреть, куда бы ещё пойти поиграть. Наконец, он высмотрел свежую, зелёную лужайку вдали, встал и направился прямо туда. Когда Заморозочек подошёл к лужайке, он увидел травку в колосках, последние осенние цветочки и высокий чертополох в белой шапочке. Маленький Морозец захлопал в ладоши, оббежал весь луг кругом, несколько раз перекувыркнулся в воздухе и ужасно заинтересовался чертополохом, особенно его шапочкой. Малютка осторожно собрал белые парашютики шапочки в кулачок и радостно развеял их по ветру, потом сел на пенёк отдохнуть, оглянулся вокруг и не узнал лужайки: зелёная трава вдруг пожухла, яркие цветочки потемнели, высокий чертополох сморщился, и всё покрылось инеем. Заморозочек опять ничего не понял, пожал плечиками, встал и уже уверенным шагом пошёл прямо к речке.

На дороге после дождя было много луж, и маленький Мороз, заглянув в самую большую из них, увидел там своё отражение, засмеялся, быстро-быстро затопал ножками на месте и… весело прыгнул в самую середину лужи, чтобы получилось больше брызг! Но, к изумлению малютки, из лужи посыпались не брызги, а льдинки. И сама лужа вдруг из водяной стала ледяной. Заморозочек опять удивился, надул губки и обиженной походкой отправился дальше.

Берега реки поросли кустами и кое-где деревьями, а сама река текла спокойно и тихо. Маленький Мороз посмотрел на мирную речку, сел на ветку осины, взял в руки прутик, медленно опустил, достал и опять опустил его в воду. Потом заиграл-заплескал прутиком по воде, засмеялся, поймал и отпустил плывущие по реке осенние листья, спустился на берег и изо всех сил подул на воду, чтобы сделать на реке волны. Одна волна побежала от берега к берегу. Малютка дунул еще раз, но от этого вода в реке вдруг сделалась густой, и река начала покрываться тонкой корочкой льда. Заморозочек недовольно нахмурил бровки, надул губки, – ему показалось, что река больше не хочет с ним играть! Поэтому он опять забрался на осиновую ветку и сердито повернулся к реке спиной.