Виталий Губарев - Невероятные истории. В Тридевятом царстве и другие сказочные повести

— Такой указ будет! — горячо сказала Оксана. — Послушайте, Марго, у вас профессорский ум!

— Уж и не говорите, ваше величество, — заметил Поль. — Я иной раз диву даюсь, до чего она толкова.

— Я сделаю вас, Марго, королевской помощницей!

— Нет уж, ваше величество, — усмехнулась Марго, — никто меня во дворец не пустит! Для этого надо быть графиней или герцогиней… Или хотя бы, на худой конец, какой-нибудь маркизой…

— Вы будете маркизой!

— Нет, ваше величество, не надо. Уж больно высоко занесёт меня. и тогда Ноль не дотянется до Марго даже при своём росте!

— Да, ваше величество, — забеспокоился Поль, — дворец — это не ограда в парке!

— Не беспокойтесь, друзья! — ликующим голосом сказала Оксана. — Пока мне не удалось отсюда сбежать, я сделаю что-нибудь хорошее и для вас. Поль тоже получит звание маркиза и будет произведён в генералы.

— Ой, не надо в генералы, ваше величество! — испугался Поль. — Мне достаточно быть капралом.

— Хорошо, Поль, я вам дам чин поменьше: вы будете полковником! Хорошо?

— По рукам! — быстро ответила Марго.

А Поль всё ещё колебался, морщась и почёсывая затылок.

— Что же вы молчите, Поль?

— Страшно, — признался он, — да уж ладно, ваше величество, будь по-вашему, я согласен на генерала. Эх, посажу я на гауптвахту своего полковника, который целый месяц не отпускал меня к Марго!

Когда Оксана возвращалась во дворец, в воздухе уже похолодало. Солнце скрылось за деревьями, и на западе в чистом небе ярко горела первая вечерняя звезда.

Оксана продрогла в своём лёгком халатике и поэтому бежала ко дворцу напрямик сквозь заросли кустов, по мягким зелёным газонам. Скоро её халатик стал совсем мокрым от росы.

У самого дворца перед ней выросла щеголеватая фигура начальника королевской канцелярии.

— Ваше величество, прошу вас выслушать меня, — склоняя голову и прикладывая руку к сердцу, возбуждённо проговорил де Моллюск.

— Я вас слушаю, герцог, — ответила королева, пританцовывая на аллее и постукивая зубами. — Только, если можно, поскорее!

— Несколько секунд, ваше величество… Я обещал вам дать доказательства злоупотреблений первой фрейлины.

— Ну? — нетерпеливо подёргала она плечом.

— В ридикюле первой фрейлины, ваше величество, лежит принадлежащая вам бриллиантовая диадема стоимостью полтора миллиона!

— Ждите меня в кабинете! — сказала королева, нисколько не удивляясь услышанному, и прибавила уже на ходу: — Да, чтобы не забыть…

Опубликуйте, пожалуйста, мой указ о присвоении титула маркизы Маргарите Шарман, а также титула маркиза и звания генерала Полю Грананж.

— Слушаюсь, ваше величество, — послушно проговорил начальник канцелярии, шагая рядом с королевой и записывая на ходу её распоряжение. — Итак, — повторил он, — Маргарита де Шарман и Поль де Грананж…

В спальне королеву поджидала первая фрейлина её величества графиня Жозефина де Пфук. Она ходила из угла в угол большими мужскими шагами, сухая, длинная и несгибающаяся, прижимая одной рукой к своему корсажу большой золотистый ридикюль. Другую руку графиня то и дело подносила к горлу, словно её душили чьи-то пальцы, и она силилась освободиться от этих злых пальцев.

Увидев королеву, графиня остановилась и быстро заговорила:

— О, как вы жестоки, ваше величество! Простите меня за эти слова, но я не могу не высказать их! Только подумать, что величайшая из королев Европы, как девчонка-простолюдинка, вылезает из своей спальни в окно! Вы посмотрите в зеркало, ваше величество, на кого вы похожи! Бог мой, королева в неглиже ходит по парку! Теперь я вижу, что пять лет, проведённые в заокеанском пансионе, дали свои плоды… Не говоря уж об ужасающем американском акценте, вы позабыли элементарнейшие правила этикета!

После каждой фразы фрейлина нервно вздёргивала лошадиной челюстью.

— Боже! Вы смеётесь, ваше величество!

— Мне совсем не весело, графиня! Прошу вас пройти со мной в кабинет.

В кабинете де Моллюск уже стоял с непроницаемым липом у письменного стола.

Своим тонким придворным нюхом первая фрейлина почувствовала недоброе и в растерянности остановилась посреди кабинета.

— Герцог, — будто бы между прочим проговорила королева, — не правда ли, у графини прелестная сумочка? Де Моллюск поперхнулся.

— Так точно, ваше величество!..

— Графиня, — продолжала королева, — не разрешите ли вы мне взглянуть на вашу сумочку поближе?

Первая фрейлина что-то пробормотала и не сдвинулась с места.

— Будьте любезны, герцог, помогите графине показать мне сумочку.

Де Моллюск протянул к первой фрейлине руку, но она попятилась и истерически вскрикнула:

— Нет!..

— Вы не хотите мне показать её? — удивлённо подняла брови королева.

Первая фрейлина трясущейся рукой протянула ридикюль Оксане, та взяла его и тут же уронила.

— Ах! — вскрикнула королева. — Что это вывалилось из сумочки?

Герцог быстро согнулся и поднял с ковра засверкавшую в его руке бесчисленными искрами бриллиантовую диадему.

— Это ваша диадема, ваше величество. Второй такой нет во всём мире! Мне только непонятно, как она попала в ридикюль графини…

— Подбросили! — вдруг завопила первая фрейлина, вскидывая свой тяжёлый подбородок и выкатывая глаза. — Подбросили!

— Это невозможно, графиня, — холодно сказал де Моллюск, — ключ от сейфа с драгоценностями её величества всегда хранился у вас. Он и сейчас находится в вашем ридикюле… Вот он!

Графиня вдруг упала на колени и зарыдала. Оксана видела, как она раскачивается из стороны в сторону, слышала её рыдания, напоминающие квохтание рассерженной клуши, и никак не могла решить, что делать дальше.

Сердобольной Оксане даже стало немного жалко первую фрейлину — она не выносила ничьих слез, да ещё слез старого человека. Оксана выжидательно посмотрела на де Моллюска. На его гладко выбритом и напудренном лице застыла ироническая ухмылка.

— Обратите внимание, ваше величество, — проговорил он негромко, — на одно весьма странное обстоятельство: графиня рыдает, как на похоронах собственной мамаши, а меж тем на её лице не видно ни одной слезинки…

— Дрянь! — вдруг визгливо крикнула де Моллюску первая фрейлина, переставая рыдать и поднимаясь. — Выскочка! Да знаешь ли ты, что мои предки служили при дворе Карла Великого, а твой прадед торговал восточными пряностями и купил себе титул герцога!

— Ха-ха! — серьёзно сказал выскочка. — Меня душат слезы умиления от геральдических познаний этой особы!

— Клоун! — провизжала первая фрейлина. — Он смеет, ваше величество, разговаривать в вашем присутствии на шутовском языке! Он забывает, что это не рынок, а дворец!