Ася Кравченко - Здравствуй, лошадь!

— Мне кажется, у меня всё-таки есть крылья. Может, они ещё маленькие, и потому я не мог взлететь, но они есть!

— Нет, Кабачок. Этого не может быть!

— Но почему же, когда я сегодня катался по земле, то у меня были какие-то странные ощущения в спине. Как будто там что-то мешало.

— Может, потому что ты катался в седле? — тихо спросила Соня.

Баллада про летающую лошадь, написанная Ривьерой

— Иди сюда скорей! Тут кино снимают! — крикнула Соня Кабачку.

— Подумаешь, кино! — отозвался Кабачок, ускорив шаг. Перед конюшней собралась огромная толпа. Соня с Кабачком с трудом протиснулись вперёд, чтобы хоть что-то слышать.

— …и тут они все поскачут… — говорил главный конюх.

— Нет! Вы не поняли! Мне не нужен табун! — отвечал ему человек в панамке.

— У нас ещё есть каскадёры, — продолжал конюх.

— Нет! Никаких каскадёров!

— Господин режиссёр, они могут абсолютно всё!

— Нет, каскадёры не нужны! — настаивал режиссёр.

— Так что же вам нужно?! — обиделся конюх.

— Мне нужна одна-единственная лошадь. Поймите: мы снимаем религиозный фильм. Мы хотим снять сцену Рождества.

— Это не про лошадей, — ещё больше обиделся конюх.

— Вы правы, это про Иисуса Христа. Вы помните, как было дело? Волхвы ещё в пути. А животные уже поняли, что родившийся младенец — необыкновенный. И они первые приходят поклониться ему…

— Элементарно: кладёшь вниз морковку — и они кланяются! — вновь оживился конюх. — Как мы будем их выпускать на поклон, по одному или всех сразу?

— Вы опять не поняли! Мне нужна только одна лошадь.

— Они все умеют кланяться!

— Не сомневаюсь! Но мы снимаем, как вы правильно заметили, не про лошадей. Мне нужна одна-единственная лошадь.

— Так бы и сказали! — и конюх на мгновение задумался. — Посмотрите Халву. Она снималась в сцене Бородинской битвы.

Халва вышла вперёд, свысока посмотрела на режиссёра и хихикнула.

— Нет! Эта лошадь просто огромна. Рядом с ней актриса покажется лилипуткой. Кроме того, у лошади должно быть торжественное выражение морды. Вся сцена говорит о том, что происходит чудо…

— Где я вам возьму торжественное выражение морды? — опять обиделся конюх.

— Мне нужна маленькая умная лошадь с выразительной мордой.

Кабачок не мог больше ждать и вышел вперёд.

— Да, вот приблизительно такого размера… Это ваша лошадь? Можно я её возьму?

— Ради бога! Только это — Кабачок!

— И что?

— Вы говорили, нужна торжественная лошадь.

— Эта вполне подходит.

— Наконец-то сообразил, кого нужно снимать! — с облегчением вздохнула кошка Машка. — А то Халва, Бородинская битва… Эй! Господин режиссёр! Я только хотела спросить: в какой момент в кадре появляются котята?

Но режиссёр либо не услышал, либо вовсе не понимал животных— такое тоже случается. И вместо ответа он затараторил:

— Сейчас всё быстренько снимем! Свет, звук! Лошадь приведите через пятнадцать минут.

У Сони дух захватило оттого, как всё повернулось: её Кабачок будет сниматься в кино!

— Ты будешь знаменитым! У тебя будут брать интервью и просить автограф!

— Послушай, а кто такой Иисус Христос? — спросил Кабачок.

— Это Бог.

— А что он сделал?

— Ну, много чего! — Соня растерялась. — Например, он страдал за людей…

— Как это? — удивился Кабачок.

— Так с ходу не поймёшь! Ещё он простил людям их грехи…

— А что такое грехи?

— Например, когда животное обижают — это грех.

— Зачем же он простил?

— Не знаю, — призналась Соня. — С завтрашнего дня я буду читать тебе Святое писание. Это большой грех — не знать, кто такой Иисус Христос.

— Ты сказала, что он уже простил все грехи!

— Тебе будет интересно, — не уступала Соня.

— Если интересно — другое дело, — согласился Кабачок.

— Пойдём посмотрим, вдруг там всё готово?

Едва они показались из-за угла конюшни, режиссёр накинулся на Соню:

— Где вы ходите? Значит, так! — Режиссёр повернулся к актрисе: — Вы сидите, поёте колыбельную. Выпускают лошадь, она подходит и кланяется. Всё ясно?

— Готовьте морковь! — сказал Кабачок и тоже повернулся к актрисе. — Тебе всё ясно? Я подскажу, если что, — ободрил он актрису и ласково куснул её в плечо.

Но тут актриса закричала, что она не хочет быть съеденной лошадью. Пусть присылают каскадёра. Видимо, она тоже не понимала животных, потому что когда Кабачок заверил её: «Я актрисов не ем!» — это не произвело на неё никакого впечатления. Режиссёр стал уговаривать актрису. Мол, каскадёр не споёт так проникновенно, как она.

— Кабачок, пожалуйста, не кусай её больше, — зашептала Соня. Щ | посходили?!

— Да больно надо! — отозвался Кабачок.

Наконец всё уладилось, и режиссёр закричал:

— Осветители, вы делаете восход. Ясно?

— Угу, — донеслось сверху.

— Гримировать надо? — спросил кто-то из толпы.

— Кого, лошадь? — разозлился режиссёр. — С ума все посходили?!

— Кабачок, не забудь, ты подходишь и кланяешься, — волновалась Соня.

— Смотри никого не раздави! — крикнул Руслан.

— Сделай торжественную морду, раз просят! — велел главный конюх.

И тут раздалось:

— Солнце встаёт! Выпускайте лошадь! Поехали!

Кабачок шагнул вперёд. Свет ударил ему в глаза, и он невольно отвернулся.

— Стоп! Почему лошадь к младенцу подходит задом?

— Я вас предупреждал: это Кабачок! — сердито сказал конюх.

— Всё снова!

Соня бросилась к Кабачку:

— Кабачок! Надо смотреть всё время на актрису!

— Там такой яркий свет! — пожаловался Кабачок.

— Тебя потому и выбрали, что ты умница, выносливый, — уговаривала Соня.

Во второй раз Кабачок твёрдо решил терпеть. Когда скомандовали: «Мотор!» — он наклонил голову и пошёл. И тут на середину выпрыгнула кошка Машка:

— Я всё-таки хочу уточнить: когда в кадре появляются мои дети?

— Откуда кошка? — заголосил режиссёр. — Вы что, сговорились сегодня?

— Что ж! В таком варианте фильм обречён! — обиженно сказала Машка и покинула съёмочную площадку.

— Последний раз! Что снимем, то и получится! Умоляю: кошек и собак возьмите на руки. Вопросы есть?

— Есть! — вдруг раздалось откуда-то сверху. — У меня солнце не встаёт. Можно без солнца?

— Как это без солнца? Где консультант? — Перед режиссёром вырос щуплый человечек в очках. — Без солнца можно?