Георгий Русафов - Ваклин и его верный конь

Повез парень на мельницу мешок пшеницы. А там народу — не протолкнешься! К тому же и мельник не по совести поступает. Все хитрит да ловчит, вот и получается, что мельниковы дружки да богачи первыми зерно мелют. А бедный да робкий — жди! Увидел парень, что, если станет ждать своей очереди, неделю потеряет. А дома работа стоит… И стал он думать, как быстрее зерно смолоть. Думал, думал и придумал.

Подошел к мельнику, нахмурился и говорит:

— Слушай, не смелешь мою пшеницу этой ночью — несдобровать тебе! Если завтра утром мука не будет готова, я сделаю то, что мой отец в молодые годы делал!

Мельник перепугался. «Ишь, какой парень хмурый, кто знает, что у него на уме! Заставь его ждать, так он того и гляди подожжет мельницу…»

Так или иначе — к утру смолол он парню пшеницу. Тот взвалил мешок на плетеную арбу, заплатил за помол, попрощался с мельником, поблагодарил его и, как ни в чем не бывало, тронул лошадь.

— Скажи, парень, что бы ты сделал, если бы я не смолол твое зерно к утру? — спросил мельник на прощанье.

— Да я же тебе сказал, — ответил парень и в первый раз усмехнулся. — То же, что мой отец делал, когда на мельнице бывало народу много, а мельник вроде тебя бессовестный, дружкам да богачам поблажку дает, а таких, как мы, обижает…

— А все-таки…

— Повернул бы коня и поехал на другую мельницу — к мельнику почестнее!

Однажды к справедливому судье пришли торговец и чабан. Каждый бил себя в грудь и кричал, что другой должен ему ни много, ни мало — сто золотых.

— Я ему взаймы дал, сена на зиму купить! — настаивал торговец. — Летом была засуха, сена было мало!

— Он мне сто золотых должен за шерсть, что я ему прошлой весной отвез! — стоял на своем чабан.

Судья не знал, что и делать. Как узнать, на чьей стороне правда, кто из них не врет? Думал, думал и придумал, как узнать, кто из них настоящий должник.

Сначала судья подозвал к себе торговца и шепнул ему:

— Слушай, добрый человек, дашь половину денег, если заставлю чабана заплатить тебе сто золотых?

«Дареному ослу в зубы не смотрят!» — подумал тот и ответил:

— Согласен, господин судья. Дам, да еще в шелковом кошельке поднесу, посмотришь на него — меня вспомнишь. Только суди в мою пользу!..

Потом судья подозвал чабана, нагнулся к его уху и предложил то же самое.

— Ничего я тебе не дам, — сердито отвечал чабан. — Правда на моей стороне. Я свое рано или поздно и без взятки возьму!

Тут судья понял, кто настоящий должник. Заставил нечестного торговца вернуть деньги чабану. Да вдобавок присудил мошеннику пятьдесят палок, чтобы в другой раз не зарился на чужое добро и не обманывал суд. А честного чабана проводил с почестями и богато наградил.

Возвращались домой два соседа: бедняк и богатей. Подошли к реке. Река была мелкая, можно вброд перейти, но накануне прошел проливной дождь, река вздулась. Ревет, бушует, громадные валуны ворочает. Мутная вода так и кипит, так ходуном и ходит. Посмотришь — голова кругом пойдет! Вброд переходить — и думать нечего, надо идти через мост. А мосток хлипкий, весь шатается.

— Хаджи Йордаки, дай руку, пойдем вместе через мост. Не то чего доброго — оба в воду угодим, — предлагает бедняк богачу.

Тот как услышал «дай руку», толстую шею вбок воротит, обогнал своего спутника и пошел один через мост. До середины дошел благополучно. Но тут мосток закачался, доски раздвинулись, оступился богатей и упал в мутную воду. Понесла его река, как мешок соломы…

Страшно бедняку в воду кидаться, да ведь человек тонет! Прыгнул он в реку, подплыл к богатею и кричит:

— Руку давай! Давай руку!

А богатей, хоть уже и воды наглотался, не желает руку подавать. Так и утонул ни за грош…

Вечером бедняк пришел к жене богача, снял шапку, рассказывает, как пропал ее хозяин.

— А спасти его я мог, — вздохнул он, — только бы он мне руку подал…

Тут жена как закричит на него:

— Ты моего мужа погубил, злодей!.. Если ты и впрямь хотел его спасти, надо было кричать: «Хаджи Йордаки, на, бери мою руку!» Где это видано, чтобы богатый человек давал? Он всю жизнь только и делает, что берет…

Привели в суд конокрада.

Оглядел его судья с головы до ног и спрашивает с укором:

— Говори, зачем украл коня? Посмотри на себя — парень, как тополь, руки по работе плачут, а ты — воровать!

— Господин судья, не я коня украл, а он меня!

— Как это так? Что ты городишь? Где это видано, чтобы лошади людей крали! — рассердился судья.

— А вот как…

Откашлялся конокрад и стал рассказывать:

— Отправился я на базар, да на свое несчастье пошел глухой, узкой улочкой… Смотрю — поперек улочки конь стоит, тот самый, про которого говорят, будто я его украл. Стоит — ни проехать, ни пройти. Я ему киваю, пропусти, мол, — а он зубы скалит. Хотел я его отодвинуть, а конь давай брыкаться. Что тут делать? Думал я, думал и решил перескочить через него. Разбежался да как прыгну! Да вот беда — не перепрыгнул, а прямо на спину ему угодил. Проклятый конь будто того и ждал — шею вытянул да как поскачет, куда глаза глядят. Бегал, бегал по городу, бесновался, словно дракон какой, а потом возьми и прискачи на базар со мной на спине. Ну, думаю, никак этот разбойник решил меня в рабство продать. Нет, говорю, шалишь! Лучше я сам его продам первому попавшемуся цыгану — пусть знает, как красть честных людей! А тут его хозяин стражников привел. Ясно, не знают люди, как дело было, и потащили меня в суд. Вот и рассуди, ваша милость, кто кого украл.