Любовь Тильман - Стихи и сказки для детей и о детях

Лось остановился, и в недоумении оглянулся назад, тряхнув ногой: «Заяц, ты что?! Ошалел с голодухи?!». Но Зайчик не мог ответить. От движения ноги Лося он отлетел метра на три в сторону, совершив кувырок головой в снег, и теперь над снегом торчали только подошвы его ног, густо покрытые волосками.

Лось, вовсе не желавший причинить зайцу вред, подошёл поближе и ткнулся мордой в снег, но немного не рассчитал движение. Огромные лопатообразные рога загребли снег вместе с Зайцем, подняв его на трёхметровую высоту. Лось удивлённо смотрел на яму, не понимая, куда же делся заяц?! А Зайчик в это время дрожал, сидя на его рогах, боясь взглянуть на находящуюся далеко внизу землю.

Солнечный Лучик появился как раз вовремя. Потому, что лесной гигант решил оставить загадки природы Природе, и двигаться дальше. И путь его пролегал через замёрзшую Лужицу.

– Ничего себе! – удивился Лучик, увидев Зайчика, оседлавшего лосиные рога, – Ты зачем туда забрался? Это что теперь твой персональный транспорт?

– Останови! Останови его! – закричал Зайчик. – Он раздавит нашу Лужицу!

Лучик мгновенно оценил ситуацию, и ярким солнечным светом прыснул Лосю прямо в глаза. Лось остановился, прищурился и мотнул головой. От этого движения Зайчик совершил кульбит и оказался в снегу на прежнем месте и в прежнем положении. Лось открыл глаза и, не поверив собственному зрению, направился в сторону Зайца.

– Стой! – Закричал Лучик, ещё раз ослепив лесного гиганта.

– Ты чего хулиганишь? – Удивился Лось.

– А ты зачем Зайчика на рога поднял, а затем в снег бросил? – парировал Лучик.

– Я?! На рога?! – Не понял Лось. Он ещё раз мотнул головой, и рога полетели на землю, опустившись в сугроб рядом с Зайчиком. – Ну вот, – сказал Лось, – а было так красиво. Тяжеловато конечно, зато спокойно. А теперь опять начнут расти, болеть и чесаться…

– Да ты чуть не убил его своими рогами, – возмутился Лучик, – о чём только ты думаешь?!

– О том, как тяжело передвигаться по рыхлому снегу, – бесхитростно ответил Лось, понимавший всё буквально.

Он опять развернулся в сторону Лужицы, желая продолжить свой путь.

– Приляг, отдохни – предложил сохатому Лучик, не зная как заставить его обойти Лужицу.

– Но мне надо идти! – замотал головой Лось.

– Куда ты идёшь? – подключился к беседе выбравшийся из сугроба Заяц.

Лось, от неожиданности, опустился на задние ноги: «Ты… ты… жив», – произнёс он трясущимися губами.

– А ты что не рад этому? – засмеялся Зайчик.

– Но как ты исчез, а потом опять появился? – удивился Лось.

– Ты приляг, – раскусил Зайчик замысел друга, – и я всё тебе расскажу, только сначала мне надо пошептаться с Лучиком.

Зайчик рассказал Лучику про всё, что случилось, и они начали придумывать страшные истории, чтобы напугать Лося. Но потом им стало стыдно, и друзья решили рассказать ему правду обо всём, кроме Лужицы, поскольку они не знали, как он к ней отнесётся, а вдруг захочет разбить и выпить…

Рассказ Зайца очень удивил лесного гиганта.

– А я и не заметил, что ты сидел у меня на рогах. – сказал он серьёзно, и уже хотел подняться. Но друзья снова остановили его, попросив рассказать, куда и зачем он идёт.

– Я даже и не знаю с чего начать. – сказал Лось.

– Начни с начала! – хором отозвались друзья.

– Начала я не помню, я был очень маленький. – отозвался лесной гигант, по привычке не вслушиваясь в суть предложения и оттого не воспринимая оттенков интонации.

Повисла долгая пауза. Друзья поняли, что так они могут ждать до бесконечности. Первым не выдержал Зайчик:

– Тогда расскажи, куда и зачем ты идёшь.

– Но это будет с конца, а вы ведь просили «с самого начала». – воспротивился Лось.

– Хорошо, расскажи то, что ты помнишь. – примирительно сказал Лучик.

– Я помню людей, – начал свой рассказ Лось, – мужчину, женщину и девочку. И плетёную из древесных веток загородку, в которой мы жили. Мужчина и женщина кормили нас и вычищали из загородки грязь, а девочка гладила нас, пела нам песенки, шептала ласковые слова, и приносила разные вкусности.

Во время осенних дождей и зимой мы прятались под навес, где всегда было мягкое сухое сено. Мы видели из-за загородки поля и леса. Нам было любопытно: что там? Но сколько мы ни старались, ни перепрыгнуть ограду, ни сломать её, у нас не получалось.

А однажды мы увидели, что часть загородки пропала. Мы вышли наружу и увидели грядки, на которых росло столько всего вкусного! Мы никогда до того столько не ели. На следующий день мы хотели опять пойти туда, но загородка оказалась закрытой. Мы тогда очень обиделись на людей. Они ведь никогда нас так вкусно не кормили, давали только ветки да траву. Поэтому мы опрокинули часть загородки и опять пошли кушать на огороды и в сад.

Насытившись, мы легли отдыхать, но что-то было не то. А потом у меня так резко заболело внутри, что я не выдержал и заревел. Ревели все. Люди сначала не обращали на нас никакого внимания. Мужчина, так он вообще, сел в машину и уехал. Потом, правда, вернулся, и нас стали заставлять пить. Мы не хотели, а они заставляли. Нас опять согнали в загородку, заперли, и два дня не кормили, пока мы не выпили всё без остатка. И они даже не заходили к нам, чтобы поменять грязную подстилку. А на третий день нам опять положили одни только свежесрезанные ветки. А девочка больше никогда ничего вкусного не приносила. Вот так они издевались над нами! – сказал Лось и замолчал.

Зайчик и Лучик уже немного поняли характер этого мохнатого зверя, и решили сдержаться, не высказывая своего мнения. Лось, так и не дождавшись сочувствия от своих случайных слушателей, сначала хотел обидеться, встать и уйти. Но ему так хотелось, хоть кому-нибудь, пожаловаться на свою горькую судьбу и похвастаться своими подвигами, что он решил проглотить обиду и продолжить рассказ. Ведь его никто, нигде и никогда не хотел выслушать.

– Но я им отомстил! – гордо заявил Лось.

Друзья мысленно ахнули, но вслух ничего не сказали.

– Была зима, – продолжил гигант, – и снегу намело столько, что мы еле могли передвигаться по своей загородке. Утром, как только к нам вошёл мужчина с лопатой, чтобы почистить снег, я боднул его и ринулся в калитку, которую он не успел закрыть на замок. Но я не удрал, как трусливый щенок. Прежде чем гордо уйти, я побил им рогами все окна в доме, и покрошил копытами всё, что только мог во дворе – птичьи сарайчики, ульи, вольеры для мелких хищников – я всех выпустил на волю.

– Но они все оказались такие глупые. – с сожалением продолжил сохатый. – Вместо того, чтобы разлететься и разбежаться, они начали кричать на меня, что я неблагодарный, что я не только ответил людям злом на добро, но и лишил всех тёплого крова. Старая лиса, прихрамывающая на одну ногу, тявкала на меня, что люди подбирали брошенных детёнышей и раненых зверей, выкармливали и лечили их. И как я не старался объяснить ей и всем им, что это глупо, меня никто не хотел слушать.