Божена Немцова - Серебряная книга сказок

— Чего вы от меня хотите? Ведь я же вам сказал, что…

— Не отпирайся, — перебила его старуха, — не так уж мы глупы, чтоб ты нас за нос водил. Коли не принесешь платьев, так и ступай к своей любимице, а к нам больше не возвращайся.

И, чтоб не слышать брани, пошел отец из дому. Подошел он к тому же самому дереву, сорвал три ореха и домой вернулся. Увидали сестры отца, побежали навстречу, думая, что он им новые платья несет. Выхватили у него орешки из рук и раскололи. И что бы вы думали? Из каждого орешка вылезла змея, длинная, толстая, обернулись они вокруг злых сестер и задушили их. Посинели они, на землю свалились, а земля разверзлась и поглотила их. И никто при этом ни слезинки не проронил.

А князь любил свою Аннушку все сильнее и сильнее и всю жизнь радовался, что в жены выбрал.

В одной деревне жила старая дева, звали ее Кача. И дом у нее был, и сад, и золотые монеты припрятаны, но даже самый бедный батрак не взял бы ее в жены, такая была Кача злая да ворчливая. Даже за дукаты, что она вместо крейцеров сулила, никто к ней в хозяйство работать не шел, знали люди — у этой бабы что ни слово, то брань да свара, а крик поднимет — за десять верст слыхать. И лицом некрасива. Вот и засиделась Кача в девках, хоть и стукнуло ей без малого сорок.

Как уж это заведено, и в их деревне тоже каждое воскресенье танцы устраивают, пополудни музыканты играют. Не успеют у старосты или в трактире волынки свою песню затянуть, как полна горница парней набивается, а в сенях девчата толпятся. Кача самая первая летит; парни девчатам рукой помашут, те в круг идут, и только нашей Каченке счастье еще сроду не улыбалось. Все у стенки одна выстаивает.

Идет она как-то по дороге и думает: «Я уже состариться успела, а еще ни разу с парнем не плясала, как тут не злиться? Я бы сегодня хоть с самым чертом в круг пошла.»

Явилась она в трактир, уселась возле печки, поглядывает, кто кого плясать приглашает. Вдруг входит в дверь незнакомый господин в охотничьем костюме, усаживается за стол неподалеку от Каченки и заказывает себе пива. Служанка пиво приносит, господин наливает и к Каченке идет чокнуться. Удивилась Каченка, пожеманилась, сколько того приличие требует, а потом с удовольствием пива выпила. А незнакомец достает из кармана дукат, бросает его волынщику и кричит:

— Соло, ребята!

Все расступились, а господин приглашает Качу и с ней в круг танцевать идет.

— Кто таков будет? — шепчутся старики, парни усмехаются, а девчата друг за дружку прячутся, фартуками прикрываются, чтоб Кача не видала, как они фыркают. Ну, а Кача ничего не замечает, радехонька до смерти!

До самого вечера плясал незнакомец с нашей Качей, марципанами угощал, сладкой наливкой, а когда пришло время домой идти, взял под локоток и пошел провожать через всю деревню.

— Ах, я бы с вами до самой смерти плясать могла, — сказала Кача на прощанье.

— И я не прочь, пойдем со мной.

— А где же вы на ночлег остановились?

— Обними меня, я тебе все скажу.

Обхватила Кача охотника за шею, и в тот же миг превратился он из охотника в рогатого черта и потащил нашу Качу прямо в пекло.

У адских ворот черт остановился, стал стучаться, прибежали черти, открывают — видят, он даже взмок весь. Хотят Качу с его шеи снять, а та впилась, как клещ, не оторвешь. Делать нечего, пришлось черту с Качей на шее к самому Сатане идти.

— Кого это ты приволок? — строго спрашивает Сатана.

И стал черт каяться, рассказал, как по земле ходил, Качины слова услыхал, захотел ее припугнуть, танцевать позвал, а потом пекло решил показать. «Не знал я, — простонал рогатый, — что от нее не избавишься.»

— Ах ты, глупец, такой-сякой, моей науки не помнишь? — накинулся на него Сатана. — Прежде чем связаться, подумай, как избавиться! Ступай прочь с моих глаз, сам себе бабу на шею посадил, сам и скидывай!

Поплелся черт обратно на землю. Качу на себе тащит. Чего только не сулил, и просить, и ругать принимался — все напрасно — не отпускает. Измученный, злой, добрался он, наконец, со своей ношей до зеленого луга, а там молодой пастух в теплом тулупе овец пасет. Наш черт в человеческом обличье был, и пастух его не испугался.

— Кого тащишь, приятель? — дружелюбно спрашивает он черта.

— Ох, приятель, едва дух перевожу. Ты только подумай, иду это я своей дорогой, никого не трогаю, как вдруг сигает эта баба мне прямо на шею, уцепилась — ни за какие коврижки слезать не хочет. Хотел дотащить до ближайшей деревни и там сбросить, да сил больше нету, ноги подламываются.

— Давай, приятель, помогу, на себе потащу полдороги.

— И на том спасибо.

— Эй, баба, ухватись за меня, — крикнул пастух Каче.

Отпустила Кача черта, уселась на пастуха, что было силы вцепилась в лохматый тулуп. Сто потов с пастуха сошло! Качу на себе тащит, да еще здоровенный тулуп на нем, что у приказчика взял! Стал он думать, как от Качи избавиться. Подошел к пруду, и тут его осенило: «Сброшу ее туда! Но как? Вот если бы и тулуп вместе с бабой скинуть!» Стал потихоньку тулуп стаскивать, а Кача сидит и не догадывается. Один рукав снял, второй, а Кача все не догадывается; первую пуговицу расстегнул, вторую, третью — бульк! — и вот уже Кача вместе с тулупом в пруду барахтается.

А черт сидит на лугу, овец пасет, сам поглядывает, скоро ли пастух с Качей назад воротится. Не долго ждал. Спешит к нему пастух, боится, как бы овцы в разные стороны не разбрелись. Увидали они с чертом друг друга, удивляются. Черт — что пастух без Качи вернулся, а пастух — что незнакомец все еще здесь торчит. Говорит черт пастуху: «Большое тебе, пастух, спасибо, сослужил ты мне великую службу, не то пришлось бы мне до конца света Качу на себе таскать. Никогда тебя не забуду, а придет время — щедро вознагражу. Только знай, ты ведь самого черта из беды вызволил.» Сказал, и нет его, исчез!

Растерялся пастух, столбом стоит, а когда все-таки пришел в себя, подумал: «Если все черти такие простаки, тогда еще жить можно!»

В той стороне, где наш пастух жил, княжил молодой князь. Был он и богат и холост, да все дела в своем государстве запустил, только жизнью наслаждался: днем бездельничал, а по ночам бражничал. Страной управляли два советника, и были они ничем не лучше своего господина. Что не прокутит князь с дружками, украдут они. Бедному люду никак денег на их потребу не набрать. У кого дочь-красавица или деньги завелись, тот ни минуты покоя не знает, приказа ждет, вот-вот князь отнимет, а коли воле его воспротивишься, тут уж милости не жди — сейчас же голова с плеч долой! По всей стране проклинал народ князя и его советников. Однажды, не зная, какое себе развлечение найти, позвал князь звездочета и приказал спросить у звезд, какая судьба ждет его и его советников. Послушался звездочет, глядит на звезды, высчитывает, что с этими мотами и бездельниками будет.