Йозеф Лада - Микеш

Пан Клудский и Микеш рано утром уехали на автомобиле в Прагу за рождественскими подарками. Они одолжили у Сейка грузовик, потому что собирались покупать подарки не только близким, но и всем деревенским ребятишкам из бедных семей. Незадолго до Рождества Микеш сказал пану Клудскому, что даже Сочельник не принесет ему радости, если среди грусицких детей будут такие, которые ничего не получили в подарок и подсматривают в окна к более обеспеченным людям, дабы увидеть хотя бы то, как выглядит наряженная елочка. Микеш решил, что на сей раз Иисус придет с подарками и в самые бедные хижины, сгрудившиеся под невысокой скалой на краю деревни. Добрый пан Клудский одобрил намерение Микеша и даже оплатил половину стоимости всех подарков. Пепик с Олюшкой вовсю наслаждались рождественскими каникулами. Они катались на санках с горушки, расположенной на задворках «Райской обители»; бегали с коньками к пруду Едлички. Олюшка удивляла грусицкую ребятню умением кататься сразу на двух коньках. В Грусицах это было в диковинку: девочки вообще не умели кататься, а мальчики ездили только на одном коньке, сделанном собственными руками из полешка и старого ножа. Пепик попробовал было кататься, как Олюшка, но вскоре отказался от ее способа и вернулся к прежнему, испытанному. Кроме того, они лепили снеговиков, играли в снежки, съезжали на больших санях с кладбищенской высотки, мчась через всю деревню к ручью. В канун Сочельника им было позволено разве что покататься на коньках: в такой день бабушка запретила шалить, святотатствовать. К тому же им следовало поститься, дабы ночью, в награду за это, увидеть бегающих по стенам золотых поросят. В этот день Пепик с Олюшкой расчистили от снега еще несколько площадочек в отдаленных уголках сада и щедро посыпали их крупой и другим кормом для птиц, чтобы они досыта наелись в канун праздника. Сделать так им посоветовала бабушка, что с раннего утра находилась в «Райской обители». Она наводила там окончательный порядок, делила поровну угощения, предназначенные бедным семьям, и с помощницами соседками готовила праздничный ужин. Дел у бедной старушки было невпроворот, но она сама не позволила, чтобы эту приятную работу выполнял кто-либо другой. В доме пахло хвоей, сдобными хлебами, повидлом, яблоками, кореньями и другими вкусными вещами. Мурлышка наблюдал за бабушкой с нескрываемым любопытством. Никогда прежде он не видел ее такой суматошной и постоянно интересовался: что она делает, чего собирается готовить, кому все это достанется. Некоторое время он провел в гостях у «дядюшек» Пашика и Бобеша, а вот к Брундибару, Мышке и Ироду даже не заглянул, потому что все еще продолжал их бояться. Не наведался он и к обезьяне Качабе, но к Клабосилу пошел играть с большой охотой; попугай очень любил его и никогда над ним не подтрунивал. Нередко вся их игра заключалась в следующем: Мурлышка хватал Клабосила за лапы, попугай поднимался на небольшую высоту и они вместе летали во дворе или в саду.

Когда Микеш с паном Клудским вернулись с покупками из Праги, старый Швейда перенес все подарки в большую комнату дома, и настал ответственный момент распределения подарков для бедных детей. Каждый подарок был упакован в чистую бумагу, перевязан серебряной веревочкой и украшен еловой лапкой с приложенным к ней посвящением, кому этот дар предназначается. Потом старый Швейда с Франтиком уложили свертки с подарками в мешки и незаметно разнесли их по домам бедняков.

Когда все подарки были доставлены, в «Райской обители» занялись елкой. Старый Швейда принес в большую комнату прекрасную высокую ель, срубленную им утром в лесу, и прочно установил ее в широкой, покрашенной зеленой краской ступе. В комнате распространился запах оттаивающей смолы и хвои, что придает рождественскому деревцу особую прелесть в глазах детей и взрослых. А потом настал самый приятный момент: украшение рождественской елки. Прежде всего на деревце развесили переливающиеся цветами радуги стеклянные игрушки, затем сладости, завернутые в серебряную фольгу, орешки и румяные яблочки. Далее на ветках укрепили разноцветные свечи и, наконец, увили елку нежным серебряным дождиком.

Наряжали деревце Микеш с паном Клудским. Сказочный дедушка, что тем временем сидел в углу комнаты в удобном кресле-качалке, советовал им, куда что повесить и каким образом украсить рождественскую елку, чтобы она выглядела совсем как в сказке. Никто не мог знать лучше него, как наряжать елку, ведь ему это было известно по многим рождественским сказкам и историям. Елка вышла очень нарядной, и все они остались весьма довольны своей работой. Когда елка была украшена, Микеш попросил старого Швейду принести свертки с подарками и вместе с паном Клудским разложил их под деревцем на скатерти. К этим пакетам он тоже прикрепил еловые лапки и поздравительные открытки с именами получателей. Как видите, дорогие ребята, Пепик, Франтик и Олюшка не присутствовали ни при украшении рождественского деревца, ни в то время, когда под елку складывали подарки, посему все это должно было оказаться для них настоящим сюрпризом! Так оно и было задумано паном Клудским, бабушкой и Микешем. Между тем все приготовления к праздничному ужину были завершены. Но Пепик, Олюшка и Франтик и думать не думали о том, чтобы вкусно поесть, их интересовало только одно: что именно подарит им Иисус. С огромным волнением ожидали они той минуты, когда колокольчик возвестит об окончании Иисусом своих таинств. Быть их свидетелем не позволялось никому, разве что сказочный дедушка продолжал оставаться в большой комнате, он должен был поприветствовать Иисуса и поблагодарить его за подарки. Наконец столь долгожданная и торжественная минута наступила. И чистый, радостный звук колокольчика разлился по «Райской обители», возвещая каждому, что таинственный священный обряд Иисуса завершился. Сказочный дедушка открыл дверь в соседнюю комнату, где уже собрались все наши друзья, и кивком головы пригласил их войти. Первыми в большую комнату зашли Пепик и Олюшка. Оба они так и замерли в восхищении от всей этой неземной красоты. Изумленные, они не могли произнести ни единого слова, и лишь радостный вздох сорвался с их уст. Следом за ними порог переступили пан Клудский, бабушка и Микеш, которые хотели посмотреть, какое впечатление произведет на Пепика и Олюшку великолепная рождественская елка. Однако не только Пепик с Олюшкой, но и Мурлышка, которого дядя Микеш ввел в комнату за лапку, обмер, восхищенный столь невиданной красотой, и дальше его уже пришлось нести Микешу на лапах, Франтик Кулдан посмеивался над ним за дверью; войдя же в комнату, сам раскрыл рот от удивления и вытаращился на елку пуще, нежели Мурлышка. И только старый Швейда с дядюшкой Малиновским смотрели на все это со спокойной улыбкой.