Вера Ферра-Микура - Путешествие в город чудаков

Однако Визенклее и не думал уходить домой. Едва только показалось солнце, он постучал пальцем по своей гармонике и громко сказал:

— С добрым утром, дорогие Штенгели!

— Вас также, — печально отозвался папа Штенгель.

— У меня прямо голова раскалывается! — пожаловалась мама. — Ну и ночка была!

— Совершенно верно! — подхватил Визенклее. — А какая чудесная луна! А сок! И вообще всё!

Папа Штенгель сделал три приседания и один кувырок, чтобы хоть немного прийти в себя.

— Сегодня у нас куча дел, — объявил он. — Мы; должны замуровать подземный ход и сколотить] дверь. Дом без двери всё равно что кастрюля без крышки.

— Или блоха без хоботка, — добавил Визенклее.

Он поймал в воздухе остатки рулета и стал жизнерадостно жевать. Покончив с едой, он сказал:

— Не бойтесь, я помогу вам. Из чувства благодарности.

Визенклее сдержал своё слово. Не прошло и часа, как он притащил в подвал целую гору кирпичей, корыто с глиной и ящик с инструментами, а потом принялся командовать:

— Глину — налево! Кирпичи — направо! За дело, друзья!

Он так рьяно взялся мешать раствор, что покраснел весь до ушей. Папа и мама Штенгели озабоченно следили за его действиями. Только Горошеку и Анни было не до забот. Они перелезали через стол и стулья, прыгали вокруг корыта и груды кирпичей, а иногда, хихикая, прятались в подземный ход, которому предстояло быть замурованным. Всё это было очень весело.

Визенклее, не произнося ни звука, ряд за рядом, укладывал кирпичи. Когда отверстие было почти замуровано, Визенклее выпрямился и торжественно провозгласил:

— Итак, мой труд будет сейчас завершён. Я кладу последний кирпич. Станьте все полукругом и внимательно смотрите.

Папа, мама и Горошек попробовали образовать полукруг и только тут заметили, что не хватает Анни.

— Анни, где ты? — крикнула мама.

В ответ раздался странный хохот, и непонятно было, откуда он исходит.

— Сдаётся мне, здесь есть привидения, — сказал Визенклее.

Папа и мама побледнели.

— Батюшки! — шёпотом сказали они.

А Горошек заглянул в дырку, куда должен был лечь последний кирпич, и увидел… кончик носа.

— Господин Визенклее, — закричал он, — вы же замуровали Анни!

Вслед за тем прозвучал замогильный голос:

— Выпустите меня, господин Визенклее! Я заблудилась и хочу выбраться назад, в погреб.

Но Визенклее заупрямился. Ему ни за что на свете не хотелось ломать свою замечательную стену. Он просунул в отверстие коробок спичек и сказал:

— Ты выйдешь с другой стороны, Анни. Там, где живёт женщина с кошками, поняла?

— Мне бы лучше карманный фонарик! — крикнула Анни. — Спички так быстро сгорают, и я опять заблужусь!

— Ничего, не заблудишься, — строго сказал Визенклее и положил последний кирпич. — Словом, теперь нужна извёстка — и готово дело.

— Бедная моя Анни… — сказала мама.

— Вы — самый безжалостный из всех сторожей, — сказал папа.

А Горошек добавил:

— Если Анни в темноте набьёт себе шишку, я буду вынужден вызвать вас на дуэль, господин Визенклее!

Визенклее высокомерно посмотрел на него и вытер мастерок о правую штанину.

— Смешно, — сказал он. — Ни один человек в мире не вправе требовать от меня разрушить эту изумительную стену. Эта стена — произведение искусства. Анни же легко найдёт выход через квартиру кошачьей хозяйки.

— Дай-то бог! — сказали мама и папа.

Визенклее с гордостью осмотрел ещё раз своё сооружение и сказал:

— Теперь вам нужна только приличная дверь.

— Избавьте себя от хлопот, — мужественно возразил было папа Штенгель. — Соорудить дверь для меня сущий пустяк.

Визенклее задумчиво соскрёб с лица засохшие глиняные брызги:

— Помогать вам сооружать дверь я не буду. Я принесу вам готовую. Салатового цвета.

— Интересно, — сказала мама Штенгель. — Готовую дверь?

Но Визенклее уже поднимался наверх. Папа, мама и Горошек с минуту постояли ошарашенные, потом тоже покинули подвал и вышли на улицу. Скоро они увидели Визенклее. Он на рысях спешил к ним, водрузив на голову новёхонькую дверь, которая и в самом деле была окрашена в салатовый цвет.

Укрепив дверь в петлях, сияющий Визенклее спросил:

— Ну, теперь вы довольны?

— О, вы просто волшебник, господин Визенклее! — сказала мама.

— Мы очень вам признательны, — сказал папа.

— Дверь что надо, — одобрил Горошек. — Надеюсь, что и Анни выберется из подземного хода.

— Анни уже выбралась, — сообщил Визенклее, показывая на дом «кошачьей хозяйки». — Видите, вон она смеётся в окне!

Тут в окне показалась и сама хозяйка.

— Вы не хотите зайти ко мне? — крикнула она. — Мы бы вместе позавтракали.

— О, с удовольствием! — хором воскликнули нее, и господин Визенклее, насвистывая весёлый мотивчик, первым промаршировал в дом.

У фрау Шнурпетер, обладательницы тридцати шести кошек, было приготовлено какао и пирог, обсыпанный корицей.

— Ешьте и пейте, — сказала фрау Шнурпетер.

— Благодарю, — ответила за всех мама Штенгель и, прежде чем отведать какао, выудила из своей чашки кошачьи усы.

Под столом сидело семь кошек. Одна из них, с жёлтым шёлковым бантом на шее, потихоньку цапнула маму Штенгель за мизинец.

На столе, как раз возле чайника с какао, сидела и облизывалась серая кошка. Другая такая же кошка прыгнула с буфета на плечо папы Штенгеля, а на колени к нему вскарабкался чёрный кот с большим пушистым хвостом.

На коленях у Визенклее тоже успели примоститься две рыжие пятнистые кошки, причём одна из них вытянула хвост трубой и щекотала им нос бывшего ночного сторожа.

Горошек и Анни гладили по очереди белых, чёрных, полосатых и пёстрых кошек, которые без зазрения совести лезли им под ноги.

Из карманов передника фрау Шнурпетер выглядывали две пушистые мордочки, и она совала им в разинутые рты кружочки колбасы.

Вдруг откуда-то послышалось мяуканье и грохот.

— Будь добра, — обратилась фрау Шнурпетер к Анни, — загляни-ка в кухонный шкаф.

Едва Анни открыла шкаф, как оттуда с шипеньем вылетел огненно-рыжий кот, которого случайно заперли вместе с горшками, сковородками и противнями. За ним следом со звоном и скрежетом выкатились поварёшка, скалка и сковорода с двумя бифштексами.

— Этому проказнику, — сказала фрау Шнурпетер, — всегда приходят в голову забавные идеи.

Минуту спустя белоснежная ангорская кошка прыгнула с подоконника прямо на стол и сунула свою шелковистую мордочку в чашку мамы Штенгель.

— Ну разве у меня не уютно? — спросила фрау Шнурпетер.

— Мы чувствуем себя отлично, — сказал папа.

Штенгель, торопливо хватая с блюда кусок пирога с корицей.

Потом ввалились трое сыновей Шнурпетер. Они поздоровались с гостями и полезли в подвал. Разумеется, они ещё и не подозревали, что подземный ход уже замурован и что они больше не могут спасаться от кошек в подвале Штенгелей. Через некоторое время они вернулись, и по их лицам можно было понять, что им всё известно. У всех троих были нахмуренные лбы, а уголки губ горестно опущены вниз. Один из Шнурпетеров порылся в каком-то ящике, что-то достал оттуда и вместе со своими братьями снова спустился в подвал. А в полуоткрытую дверь вбежала кошка с дохлой мышью в зубах. Она гордо обошла вокруг стола и остановилась возле фрау Шнурпетер, вопрошающе глядя на неё. Как только фрау Шнурпетер сказала: «Браво, браво!» — кошка положила свою добычу в разрисованную корзинку для шитья.