Милош Мацоурек - Плохо нарисованная курица

Побежали обратно, сели в машину и снова помчались на вокзал. По пути мама меняла Матильде старую голову на новую, с синими сережками, а шофер такси подумал: «Обе они, похоже, ненормальные». Но вслух этого не произнес и продолжал ехать быстро, как только мог. Однако, когда он остановился у вокзала, поезд давно уже ушел и был теперь далеко-далеко.

— Так, — сказала мама, — поезд ушел, другого не будет, положеньице хоть куда.

А поскольку теперь уже торопиться было некуда, домой поехали на трамвае. Чувствовали они себя страшно усталыми и потому в вагоне сели. В это время в трамвай вошла одна толстая пани в очках, в авоське у нее был кочан капусты. Она тоже хотела сесть, но свободных мест не было, и кондукторша сказала Матильде:

— Девочка, коль уж ты сидишь, возьми у пани хотя бы авоську и положи к себе на колени.

Матильда насупилась и подумала: «У меня уже есть одна авоська, куда мне еще». Но так как на нее все смотрели неодобрительно, она взяла и вторую авоську. Трамвай все ехал и ехал, мама взглянула на капусту и спросила:

— Где вы достали такой большой чудный кочан?

А пани в очках и говорит:

— Да взяла и позвонила в магазин на Клоканьей улице, мне и ответили: только что привезли хорошую капусту.

А мама сказала:

— Ага!

Трамвай все ехал и ехал, а когда приехал на Кветакову улицу, Матильда отдала толстой пани авоську, пани поблагодарила ее, сказала: «До свиданья!», Матильда с мамой сошли и направились домой. А когда пришли на кухню, Матильда вдруг заплакала и говорит:

— Мама, ты посмотри, что у меня в авоське!

Мама посмотрела и всплеснула руками: это была не Матильдина авоська, а той толстой пани в очках. А в авоське лежал кочан капусты. И мама сказала:

— Матильда, ты растяпа, как же ты не посмотрела? Не можешь же ты носить вместо головы кочан капусты! Нужно во что бы то ни стало найти твою авоську. Позвони в бюро находок забытых вещей. Ну-ка, скажи мне номер телефона.

Но Матильда не понимала, о чем идет речь, потому что телефонная книга была в голове, которая осталась в авоське. За телефонной книгой маме пришлось идти к соседям, но те ей сказали:

— Значит так, милая пани, вы будете выбрасывать телефонные книги в окно, а мы одалживай вам свою? И не подумаем!

Маме ничего не оставалось, как идти в телефонную будку и там смотреть телефонную книгу. Из сумки, карманов, ящиков стола, кошелька, чашек и копилок она выгребла все монеты по двадцать пять геллеров — для автомата — и пошла звонить. Она обзвонила все бюро находок, но безрезультатно. И тогда мама задумалась: «Что же делать дальше? Сегодня воскресенье, все магазины закрыты. Новую голову я не достану, а в понедельник Матильда должна принести в школу и новую, и старую, иначе будет плохо. Буду звонить по всем телефонам. Ведь у той пани наверняка есть телефон, попаду же когда-нибудь на нее». Она бросала в автомат монету за монетой и все звонила и звонила. А поскольку списки абонентов расположены в алфавитном порядке, то она говорила сперва с пани Абвовой, потом с пани Абговой, затем с пани Абдавой, потом с Абжовой, Абзовой, Абковой, но ни одна из нйх о Матильдиной голове ничего не знала. Перед будкой собралось уже много людей, которые хотели позвонить, и все они ждали, когда мама кончит разговоры, когда она наконец прекратит их. Но мама не прекращала и звонила пани Авбовой, Аввовой, Авговой, Авдовой… Перед будкой собралось уже человек — четыреста, и все кричали на маму. Но мама сказала им:

— Простите, но мы потеряли голову. Тут уж ничего не поделаешь!

А люди кричали:

— С такой, как вы, мы тоже потеряем головы!

И размахивали зонтиками. Но мама закрыла дверь и звонила пани Аджовой, Адзовой, Адковой, Адловой, Адмовой… А Матильда дома все ждала и ждала. Уже вечер наступил, а мамы все нет и нет. Было девять часов, Матильда зевала и думала: «Не может быть, чтобы мама не вернулась, она должна прийти с минуты на минуту». Но куда там! Мама опускала в автомат одну монету за другой и звонила пани Башбаовой, пани Башгаовой, пани Башдаовой…

Перед будкой собралось уже почти девять тысяч человек, а дома как сурок спала Матильда. Она уснула прямо в платье, даже не почистив зубы, и все спала и спала, а когда открыла глаза, было без четверти восемь, за окном светило солнышко, в прихожей стояла мама и говорила:

— Матильда, представь себе, как мне повезло. Наконец-то я все же эту толстую пани отыскала. Именуется она Ярмила Ящухова, она была последней в телефонной книге. Номер ее телефона 63 74 85 96. Она обещала тотчас же приехать, чтобы ты не опоздала в школу.

И едва она это произнесла, как кто-то позвонил в дверь, и вошла пани Ящухова в очках. Она держала в руках авоську, а в той авоське была новая Матильдина голова. Пани Ящухова сказала:

— Представляете, мы чуть было ее не съели. Дело в том, что я плохо вижу, я думала, что это кочан капусты, она ведь зеленоватая. Свою ошибку я поняла, к сожалению, немного поздно, когда голова была уже сварена. Но на счастье, ничего плохого с нею не произошло. Вот только, может, она немного покраснела.

А мама махнула рукой:

— Да это неважно, так голова выглядит даже более здоровой.

Она вернула толстой пани ее авоську, надела Матильде новую голову и сказала:

— А теперь беги быстрей, чтобы вовремя поспеть в школу.

Матильда тут же выбежала из дома. На улице было полно людей, стоявших в очереди перед телефонной будкой. Матильда побежала со всех ног и успела. Уже звенел звонок, и пани учительница, войдя в класс, сказала:

— На сегодня, дети, вы должны были выучить про белых медведей. Сейчас мы увидим, что вы о них знаете. Встань, Матильда, последний раз с крокодилами у тебя получилось не очень славно, надеюсь, сегодня рассказ будет на пятерку. Встань как следует, прямо, и начинай.

И Матильда стала как следует, прямо, и начала:

— На белых просторах далекого Севера, куда почти не ступает нога человека, меж вечных снегов и льдов живут белые медведи, которые целиком вареные.

А пани учительница говорит:

— Ну, хватит, Матильда, что ты мелешь? Белые медведи какие? Начни снова и думай, что говоришь.

И Матильда начала опять:

— На белых просторах далекого Севера, куда почти не ступает нога человека, меж вечных снегов и льдов живут белые медведи, которые целиком вареные.

А пани учительница сказала:

— Хватит с меня твоих выходок, Матильда! Садись, ставлю тебе единицу! Белые медведи живут на льду, а не на плите.

А ребята стали смеяться:

— Матильда-то того! Чокнутая она, что ли?

А Матильда села и смотрела на них, как дурочка. За что ей поставили единицу? «Ведь я так прекрасно выучила наизусть про белых медведей, — думала она, — я ведь сказала только то, что у меня в голове».

И это была святая правда: говорила она то, что было у нее в голове. Только в гблове у нее, бедняжки, все было немного вареное. Было у нее там полно «милых вареных тетушек», уйма «любимых вареных тетушек» и даже несколько «дорогих вареных тетушек». Там было целое вареное поздравление и вся вареная телефонная книга. Короче говоря, вся голова у нее была основательно всмятку. А уж коль у кого вареная голова, то в ней и белые медведи вареные. Тут уж ничего не поделаешь!