Владимир Лосев - Циркус

— Не постоянно, — сказала Паля. — А только, когда в животе бурчит.

— И теперь… — фея сделала паузу, — когда у тебя выросли зубы, ты решила, что можешь тут командовать. Так?

— Я не хотела командовать, так получилось, — вздохнула Паля. — Я просто пришла познакомиться…

— А где твоя мама? — спросила фея. — Я её уже несколько дней не видела.

— Она пошла, — сказала Паля. — Нет, не пошла, полетела в одно селенье, там люди все заболели. Вот она и отправилась туда людей лечить, а её схватил злой волшебник и утащил в свой замок. А папа сказал, что я теперь выросла, и завтра он пойдет воевать с этим злым волшебником для того, чтобы он отдал мою маму. Так что я завтра уже буду здесь главная…

— Как ты думаешь, не многовато ли главных для такого маленького замка? — спросила задумчиво фея.

— Я не знаю, — пожала плечами Паля. — Я в других замках не бывала, но, если вы не хотите, чтобы я была главной, я не буду. Но кто тогда будет обо всем заботиться? Мамы нет, папа улетит завтра на Троге. Может быть вы будете обо всех нас заботиться, раз вы королевских кровей?

— Мое дело — кухня, — сказала фея. — И я тут главная, потому что я вас всех кормлю. А кто у вас в замке будет главным, это вы без меня решайте. Фея задумалась, потом тихо сказала.

— Значит, Гракс почувствовал свою силу, если решил с твоим папой повоевать. Гракс, так зовут того волшебника, что забрал к себе твою маму, он вел себя подозрительно тихо в последнее время, никого не обижал, ни с кем не ссорился…

— А мне плакать хочется, — сказала Паля. — Ему воевать хочется, а мне плакать из-за него хочется… Зачем он мою маму забрал?

— Возможно решил, что может справиться и с твоей мамой и с твоим папой, — сказала фея. — Значит, он что-то придумал, волшебник он не очень умелый, но всякие хитрости придумывать он мастер.

— Мне маму жалко, он её, наверно, уже заколдовал, — сказала Паля, и у неё сами собой полились слезы.

— Заколдовать твою маму совсем не просто, — сказала фея. — Она ведьма со стажем, Граксу с ней не справиться. А вот поймать её в какую-нибудь хитрую ловушку, он может.

— Пусть поймал в ловушку, — сказала Паля. — Мне-то все равно от этого плохо.

— Так, — тяжело вздохнула фея. — И ты значит решила, что, если Гракс поймал твою маму, то ты теперь можешь заливать мою чистую аккуратную кухню своими солеными слезами и тут командовать? Так? Паля пожала плечами и вытерла слезы.

— А кто теперь будет командовать, если все от меня совсем уезжают, и я остаюсь совсем одна? А слезы сейчас кончатся, они у меня почему-то теперь быстро кончаются, а раньше я часами могла плакать.

Фея недовольно покачала своей маленькой аккуратной головкой с пышными золотистыми волосами до пояса и сердито спросила.

— Ты конечно же знаешь, что такое соус Бешамель? И ты знаешь, как приготовить простое незамысловатое рагу из овощей, с приправой из полевых трав, и горькой полыни? Ты конечно же знаешь сколько должен стоять африканский сидр под дубом в полнолунье, чтобы он потом не закисал? Как сделать салат из брюссельской капусты, чтобы им можно было вылечить бородавку на руке? Голос у феи становился все громче и громче.

— Ты все это знаешь? Так?

— Нет, — сказала грустно Паля. — Я всего этого не знаю.

— Ну так вот, — сказала фея. — До тех пор, пока ты это не узнаешь, чтобы ноги твоей не было на моей кухне!

— А что мы будем есть на ужин? — спросила Паля растерянно. — Мы, что, теперь совсем ничего есть не будем, раз я этого всего не знаю? Фея засмеялась и сказала.

— Есть вы будете то, что я приготовлю. А теперь вон отсюда! Даю тебе две секунды на то, чтобы отсюда убраться…

— Но, — сказала Паля. — Завтра папа поедет воевать, ему же надо теперь хорошо питаться, да и в дорогу надо еду заготовить…

— Это не твоя забота, а моя, — сказала фея. — Я — кухонная фея, и ещё никто не посмел сказать, что у меня люди голодают. И никогда никто не скажет! Так, одна секунда уже прошла, а вторая на полпути…

Паля слезла с табуретки и пошла к двери.

— Я же хотела, как лучше, — сказала она, открывая дверь.

— Время кончилось! — выкрикнула фея. Паля тут же захлопнула дверь, которая на этот раз злорадно сыграла какой-то веселый марш, и вздохнула.

— Злюка, какая-то, — сказала она сама себе. — А ещё королевских кровей…

Она вздохнула и уныло побрела по коридору. Ей уже совсем не хотелось быть главной, она хотела, чтобы мама и папа всегда были дома.

За ужином отец сидел тихо, с ней не разговаривал и о чем-то думал, поэтому Пале скоро стало скучно. Стояла такая тишина, что даже было слышно, как галдят вороны за окном, расхаживая важно по Трогу и выклевывая из складок его толстой кожи всяких жучков, которые туда забирались, думая, что это не Трог, а камень.

Паля вздохнула и проворчала, размазывая кашу по тарелке. От всех этих переживаний, свалившихся на неё, ей совсем не хотелось есть.

— Соус Бешамель, африканский сидр, а мне опять есть кашу… Отец улыбнулся одними глазами, но ничего не ответил.

— Это кто тут недоволен ужином? — ту же раздался голос кухонной феи, она появилась неизвестно откуда и опустилась на обеденный стол. — Опять ты, дочь мамы и папы?

— А что вы мне постоянно только одну кашу даете? — спросила Паля, спрятав свою улыбку в тарелку с кашей и подумав о том, что ужин может получиться все-таки интересным.

— Дети должны есть кашу потому, что в ней есть сила, — сказала фея назидательно. — Когда дети едят кашу, они становятся толстыми и сильными…

— И очень противными, — сказал вылезший из своей норки старший домовой. Фея пренебрежительно окинула взглядом домового и продолжила.

— Она быстро растут…

— И становятся длинными и очень глупыми дылдами, — продолжил домовой.

— Если ты будешь перебивать меня, — сказала фея, — я напущу на тебя кота прямо сейчас, хоть я с тобой кое в чем и согласна.

Но перебивать нельзя, особенно меня потому, что мои предки вас взяли к себе в услужение и научили вас всему, чем вы сейчас так гордитесь. А до этого вы были простыми дикими хулиганами…

— Ой, ой, ой, какие мы грозные! — сказал домовой. — Кота я не боюсь, это раз, и он, вообще, во дворе гоняется за воронами. А во-вторых, мы уже жили на этих землях, когда вы сюда пришли, значит мы древнее вас и умнее.

— Это кто древнее и умнее? Ты? Хулиган и тунеядец?

— Хватит ссориться, — сказал тихо отец. — Паля сидит и вас слушает, а ей совсем незачем знать все эти слова.

— Паля, Паля, — проворчал домовой. — У тебя вечно на уме одна Паля. Не беспокойся ты так, присмотрим мы за ней, да и эта кукла королевских кровей с неё глаз не спустит, что я её не знаю что ли…

— Ты кого назвал куклой, грязный хулиган?

— Я на прошлой неделе мылся, ничего я не грязный…