Энн Доунер - Магия в скорлупе

Вернувшись домой, Мерлин и Гидеон сели за поздний завтрак.

— Поймите, — сказал Мерлин, намазывая толстый слой джема на тост, — что в двадцать первом веке искусством привораживания пренебрегают.

Они сидели в чистенькой, облицованной кафелем кухне. Здесь ничего не напоминало о тринадцатом веке: ни тебе закопченных стен, ни очага с бараньей ногой на вертеле. Она вся сверкала хромом, на столиках выстроился ряд механических устройств для алхимии превращения исходных продуктов в аппетитные блюда.

Гидеон только рассеянно поддакивал. Он пристально смотрел на тостер, ожидая, что сейчас, по звонку невидимого колокольчика, выпрыгнет третий кусок поджаренной булки. Мерлин сам обычно завтракал кукурузными хлопьями, бананом и черным кофе, но так как кукуруза и кофе были еще двумя растениями Нового Света, неизвестными в Европе тринадцатого века, то он предложил гостю тост с клубничным джемом и чай. Это было полезнее для средневекового человека, с трудом оправляющегося от тяжелой тошноты, вызванной скачком во времени.

— Часть проблемы состоит в том, что сейчас практически нет виверн и других драконов. Когда охота на ведьм была в разгаре, Гильдия неодобрительно относилась к привораживанию, слишком уж легко было принять его за вызывание демонов и черную магию. К тому времени, когда они снова это разрешили, все крупные драконы уже исчезли. А большинство людей не станет утруждаться привораживанием такой мелочи, как василиски.

Оуроборос и Игнус находились на соседнем столе. Змейка тоже завтракала. Ей дали взбитое яйцо с несколькими каплями соуса чили и блюдце чая с молоком. А Игнус, будучи волшебным, горел без всякого топлива. Пока его подруга ела, он исследовал плиту. Сначала Игнус решил, что голубое пламя, которое так послушно выпрыгивало, тоже разумно. Игнуса поразило, что его использовали для такой простой работы, как кипячение воды. Но когда Мерлин объяснил, что это неразумный огонь, хранящийся в специальном сосуде в виде газа, Игнус заинтересовался и все плясал вокруг горелок, пытаясь вызвать глупый огонь.

— Поэтому, — продолжал Мерлин, — после того как некого стало привораживать, лучшие мастера по приборам для приманивания драконов совсем забросили свое ремесло.

Когда Гидеон доел четвертый тост, Мерлин поставил кружки и запачканные джемом тарелки в волшебный ящик для мытья посуды. Правда, ему пришлось несколько раз открыть и закрыть посудомоечную машину, чтобы показать Гидеону, как она работает.

Они перешли в украшенный гобеленами кабинет, и Мерлин взял с полки небольшую книгу в переплете из овечьей кожи. Гидеон узнал официальное руководство по привораживанию, изданное Гильдией. Оно называлось «Привораживание, вызывание и связывающие чары», сокращенно ПВСЧ.

— Конечно, это ПВСЧ издано в Эдинбурге в тысяча семьсот сорок девятом году, — сказал Мерлин, — но я уверен, что большая его часть будет вам знакома. Одно соглашение что-то исключает, а следующее вновь возвращает.

Он сел за широкую дубовую столешницу, которую поддерживали резные грифоны. Она служила и письменным, и лабораторным столом. Профессор стал осторожно перелистывать хрупкие страницы.

— Гм… гм… да, я так и думал.

Он закрыл книгу.

— Если мы хотим выполнить привораживание полностью, включая и те пункты, что были сокращены в Толедском соглашении тысяча пятьсот двадцатого года, то должны найти, чем заменить недостающие глаз тритона и перо василиска. А что у вас с собой?

Гидеон взял свою сумку со стула у камина и вытряхнул ее содержимое на ковер.

Он не отправился в будущее неподготовленным. Чего там только не было: кошелек, набитый немного вытянутыми монетами, какие в наше время встречаются только в музеях, оловянная коробочка, в которой хранились трут и кремень для добывания огня, средневековый набор первой помощи, состоящий из льняных бинтов и травяных мазей, странное приспособление из кожи и золотых колец, напоминающее уздечку, соединенную с намордником, моток легкой и прочной серебряной проволоки и последнее, но не менее важное — коробка странных коричневых комочков, которые выглядели как жеваный табак.

Мерлин осторожно взял один и понюхал.

— Драконье лакомство?

— Да, мой рецепт: вяленая крольчатина, сушеная шелковица и немного драконьей мяты.

— Ах да. Кошачья мята для виверн.

Мерлин поднял серебряный моток, оказавшийся лассо, сильно дернул его и одобрительно кивнул.

— Волос русалки?

— Да, с небольшой добавкой шелка из паутины.

— Русалки всегда заламывают непомерную цену за унцию волоса, вычесанного в полнолуние, — сказал Мерлин. — Если не будешь осторожным, они попытаются продать тебе волос более низкого качества, вычесанный в новолуние или даже средь бела дня, а он никогда не бывает таким же сильным.

— Никогда, — согласился Гидеон.

Затем старший волшебник взял золотую уздечку.

— Вижу, что это не позолота, а настоящее золото. Вам, наверно, интересно узнать об усовершенствованиях, сделанных позже, вот хотя бы спички и бинты. Но с вашей стороны было мудро взять с собой лассо и золотую уздечку. Их весьма трудно найти здесь. Что касается остального, — он поднял мешочек со средневековыми монетами, — нам с вами предстоят покупки. Да и боюсь, вам придется переодеться — на Харвард-сквер можно увидеть все, что угодно: от чалмы сикха до кожаной одежды байкеров, но никак не мантию средневекового волшебника.

Даже заклятия не могли превратить коричневый шерстяной костюм довольно упитанного Мерлина во что-нибудь подходящее для Гидеона. Вместо этого Мерлин помог более молодому волшебнику выбрать наряд из каталога готовой одежды, а затем вырезал его ножницами. Фотографии рубашки с короткими рукавами из батика, разрисованной изображениями рыбы-молота, шорт цвета хаки со множеством удобных карманов, черных теннисных туфель с кожаными шнурками разложили на столе. Мерлин произнес над ними волшебное слово: «Престо-чанго», и появилась настоящая одежда, аккуратно сложенная, только немного помятая от магии.

Все сидело на Гидеоне отлично. Он посмотрелся в большое зеркало на дверце шкафа и подумал, что выглядит очень необычно, но Мерлин одобрительно кивнул:

— Ваши волосы немного длиннее, чем сейчас носят, но сойдет и так. Кстати, я бы не особенно привыкал к этой одежде. Она исчезнет завтра в это же время.

Оуроборос пролезла в петли на шортах и стала похожа на ремень из змеиной кожи. Игнус разместился в отделении для чернил перьевой авторучки, любезно предложенной Мерлином.