Лаймен Баум - Дороти и Волшебник в Стране Оз

Затем он взял в руки другую коробку и продолжал:

— Вот тут содержится масса гармоничных трепетаний. Им нет цены, когда возникает необходимость, чтобы флажок затрепетал в безветренный день.

— А вам, сэр, наверняка пригодится такая вещь, — отшельник повернулся к Волшебнику. — Я абсолютно уверен: попробовав разок, вы захотите всегда иметь мои товары при себе!

— Понимаете, я не захватил с собой денег, — уклончиво ответил Волшебник, не желая обидеть хозяина.

— Зачем мне деньги? Я всё равно не смогу потратить их в этом пустынном месте, — отвечал Косичка. — Вот если бы у вас нашлась голубая ленточка! Вы, наверное, заметили, что мои косички завязаны какими угодно бантами: жёлтыми, розовыми, коричневыми, красными, зелёными, белыми, чёрными… Только голубых нет.

— О, это поправимо! — воскликнула Дороти. Ей стало жалко беднягу. Девочка сбегала к повозке и достала из чемоданчика симпатичную голубую ленточку. Довольная Дороти заметила, как радостно сверкнули глаза Косички.

— Вы сделали меня счастливым, душечка! — закричал отшельник.

Затем он настоял, чтобы Волшебник взял коробку с трепетаниями, а Дороти — коробку с шуршаниями.

— Когда-нибудь они вам пригодятся, — заверил Косичка. — Да и какой мне смысл изготавливать свои вещи, если ими никто не пользуется?

— А почему вы покинули земную поверхность? — полюбопытствовал Волшебник.

— Это вышло против моей воли. Вообще-то это печальная история. Но если вы постараетесь не плакать, я расскажу вам её. На поверхности Земли я занимался изготовлением импортных дырок для швейцарского сыра, который производят в Соединённых Штатах. Должен признаться, что моё изобретение пользовалось большим спросом у производителей сыра. Я также делал норы для пористого пластыря и высококачественные дырочки для пончиков и пуговиц. Наконец я изобрёл универсальную регулируемую дырку, которую можно было приспособить на любой товар. Я был уверен, что это изобретение изменит мою судьбу. Супердырка действительно изменила мою судьбу, но совсем не так, как я думал.

Отшельник горестно вздохнул и продолжал:

— Однажды, когда я изготовил огромное количество этих дырочек, их негде стало хранить. Я соединил их вместе, поставив в ряд друг за другом, а верхний конец воткнул в землю. Можете себе представить, что получилась ужасно длинная дыра, уходящая далеко в глубь Земли. Стоило мне наклониться, чтобы рассмотреть, что там внизу, как я потерял равновесие и свалился в дыру. К несчастью, она вела в то бескрайнее подземное пространство, на дне которого плещется огненное море и которое вы только что наблюдали. Каким-то чудом мне удалось ухватиться за выступ скалы, что выдаётся из Пирамидальной горы чуть в стороне от этой пещеры. Так я избавился от того, чтобы быть поглощённым чёрными воспламеняющимися волнами. С тех пор я живу в этом уединённом месте. Со временем я обустроил своё жилище. Откровенно говоря, мне здесь неплохо живётся. Никто не мешает заниматься изготовлением шуршаний и трепетаний.

Когда отшельник завершил свою необычную повесть, Дороти едва удержалась, чтобы не рассмеяться. Настолько всё казалось нелепым. Волшебник тем временем, стоя за спиной у Косички, со значением постучал по лбу, показывая, что подземный отшельник явно не в себе. Вскоре путники вежливо попрощались с изобретателем и вернулись в большую пещеру, чтобы продолжить путешествие.

Совершив очередное восхождение и немало запыхавшись, наши герои добрались до третьей площадки. Как они и ожидали, в одной из стен была трещина. Через неё виднелись бесконечные гряды клубившихся облаков, которые закрывали видимость.

Путешественники нуждались в отдыхе. Волшебник не забыл о своих маленьких подопечных с пятачками. Пока все рассаживались на выступах горных пород, он нащупал поросят в кармане и вытащил их. К его удивлению, свинки были ясно различимы. По-видимому, путники так далеко ушли от долины невидимок, что чары дами-плодов перестали действовать.

— Как я счастлив снова лицезреть вас, мои дорогие! — радостно воскликнул Волшебник.

— Ох! — вздохнула Эврика. — И я снова их вижу. И это напоминает мне о том, что я смертельно голодна. Пожалуйста, мистер Оз, позвольте мне съесть хоть одного пухленького поросёночка! Я уверена, вы даже не заметите, что их стало на одного меньше!

— Что за ужасное, дикое животное! — закричал один поросёнок. — И это говорится после того, как мы стали такими добрыми друзьями и так здорово играли вместе!

— Видите ли, в чём дело: когда я сыта, я с большим удовольствием играю с вами, — скромно потупилась кошка. — Но когда мой желудок пуст, то, кажется, ничто не заполнит его так, как толстенький поросёночек.

— А мы так доверяли тебе! — сказала с укором другая свинка.

— Мы думали, ты приличная, порядочная кошка, — добавила третья.

— Кажется, мы глубоко заблуждались! — заявил ещё один поросёнок, с опаской поглядывая на Эврику. — Теперь-то мы знаем, что нельзя водить компанию с теми, у кого время от времени возникают такие жуткие желания.

— Ты отвратительно ведёшь себя, Эврика, — сделала ей выговор Дороти. — На свете, безусловно, существует то, что предназначено кошкам в пищу. Но ты когда-нибудь слышала, чтобы кошки ели поросят?

— А где ты видела таких крошечных свинок? — защищалась Эврика. — Вот мыши, например, годятся мне в пищу, а эти поросята не больше мыши, посмотри на них!

— Сходство размеров здесь ни при чём, — не согласилась Дороти. — Между твоей обычной едой и этими милыми поросятами — большая разница. Они — любимые зверьки мистера Оза, точно так же, как ты — моя кошка. Поэтому съесть их — это всё равно, что, например, Джиму съесть тебя.

Джим Ломовой Конь не остался безучастен к беседе. Сердито сверкнув круглыми большими глазами на Эврику, он решительно заявил:

— Если ты не оставишь этих славных зверюшек в покое, я тебя саму проглочу! Попробуй только прикоснись хотя бы к одному.

Эврика в раздумье поглядела на Джима, словно стараясь понять, шутит тот или нет. Затем она вздохнула и произнесла грустно:

— У тебя осталось немного зубов, Джим, но они достаточно остры, чтобы заставить меня содрогнуться при одной мысли о твоей угрозе. Придётся мне оставить поросят в покое. Считайте, что с этого момента они в полной безопасности, если видеть опасность только с моей стороны.

— Вот и отлично, Эврика, — удовлетворённо заметил Волшебник. — Давайте жить дружно, одной семьёй, и относиться друг к другу с уважением и любовью.

Эврика зевнула и легонько царапнула себя.

— Я всегда любила поросят, — сказала она, — а вот они меня — никогда.

— Никто не любит того, кого боится, — заметила Дороти. — Если будешь вести себя хорошо и перестанешь обижать поросят, ты обязательно понравишься им.