Пал Бекеш - Горе-волшебник

— Просто я запутался в словах.

— А я решил, что это какое-то звание. Знаете, о скольких знатных гостях довелось мне докладывать, сколько имен и титулов выговаривать? Язык сломаешь! А я и глазом не моргнул, когда низенький, пузатый властитель сарацинов заявил, что его зовут Иди-Ка-Ты Туда Не-Знаю-Куда. Я в точности так и доложил — не сбился, не спутал ни разу. Некий папский легат утверждал, будто бы он чуть ли не папа своему папе, потому как он папее самого Папы Римского. Я и об этом доложил, все честь по чести. Заявился однажды усатый плешивый тип и гаркнул, что он, мол, Генерал от кавалерии с большой дороги, из всех генералов самый генеральный генерал. Генерал так генерал, все было доложено, как надо. Помнится, побывали у нас красавица Порхай Баттерфляй, наследница Кох-и-Нора и славный рыцарь Запузырь Нарзанский, главный смотритель над королевскими замками, мамками, лазаретами и казематами, — слыхали вы про такое? А уж всякие там иностранцы косяками прут, хоть пруди ими пруд! Тут тебе и Внук Домодедович Шереметьев Второй, Ау Чи-хай, Муххамед аль Бука-Бяка, Менахем Знай бен Наших и Конрад фон Небах-Небетховен. Думаете, после всего этого меня может смутить такой титул, как «фу ты, черт побери»? Ваше дело говорить, наше — докладывать. Но если ты, Мужик Брюзжалкин, желаешь, титул можно опустить при докладе.

— Мое имя Жужик Шуршалкин, черт побери! — возмущенно вскричал волшебник.

— Я смотрю, ты требуешь доклада по полной форме. Кто вас, иностранцев, разберет!

— Кому ты собираешься докладывать о нас? — вмешался Илюша Кирюша. — Здесь же никого нет!

— Никого нет, — горестно подтвердил гофмейстер, — за исключением меня. А в одиночку я — все равно как выброшенная на берег рыба, как… если бы да кабы… даже не могу подобрать сравнения. Словом, как гофмейстер без короля.

— Все ясно: ты служил при дворе Сумбура Первого, — сочувственно кивнул мальчик.

— Совершенно верно.

— И ничего не знаешь ни о короле, ни об остальных придворных?

— Ничегошеньки.

— Сумбура Первого мы повстречали.

— Ах, как чудесно! Прямо-таки чудо из чудес! Ур-ра, значит, у меня снова будет король! Кстати, где же он?

— На седьмом этаже. Но мы сейчас заняты одним очень важным делом и нуждаемся в твоей помощи.

— К вашим услугам. Сделаю все, что в моих силах! — с воодушевлением воскликнул гофмейстер и отбил жезлом такты бравурного марша. Снизу тотчас же последовал раздраженный ответный стук.

— Рукояткой метлы в потолок, — со знанием дела отметил Илюша Кирюша. — Наши соседи снизу тоже всегда так делают.

Гофмейстер горестно развел руками.

— Но я ведь только дома могу стучать, — сказал он. — Не станешь же в таком виде разгуливать по улице, да и в ЗАГС не сунешься.

— Жениться собрался?

— Какое там! Я участвую в церемонии бракосочетания. Вытянешься по струнке у входа в торжественный зал и громогласно объявляешь: «Уважаемые брачующиеся! Церемония начинается, прошу пройти в зал». Ну а дома разоденешься по всем правилам этикета и стучишь себе… будто прием начинается, или бал какой, или аудиенция… Скажите, чем я могу вам помочь?

— Нам нужен Великий Изготовитель ключей.

— Зачем он вам?

— Мы нашли принцессу Лореаль…

— Ах, какое счастье!

— …Но она томится в заточении, в угловой комнате на десятом этаже…

— Ах, какое несчастье!

— …И вызволить ее из заточения может только Великий Изготовитель ключей.

— Значит, надо его отыскать! — оживился гофмейстер, и теперь наряду с нарумяненными щеками и накрашенными губами уши его тоже вспыхнули от чрезмерного умственного напряжения. — Но где он может быть — понятия не имею. Ничего-то я не знаю и сроду не знал. Никогда в мудрецах не ходил.

— Оно и видно! — буркнул себе под нос Илюша Кирюша.

— Кстати о мудрецах! — воскликнул вдруг гофмейстер. — Вам следует обратиться к Придворному Мудрецу, тот — большого ума человек! И живет где-то по соседству, в этом же доме.

— Где? — ухватился за подсказку Жужик.

— Не знаю! — с досадой грохнул жезлом гофмейстер.

— Да, с таким помощником далеко не уедешь, — скроил недовольную гримасу Жужик.

— Говорю же вам: ничего я не знаю и ничего не умею, — вконец расстроился гофмейстер. — Только докладывать о посетителях.

— Зато свое дело ты знаешь отлично, — ободряюще похлопал его по плечу Илюша Кирюша.

— Что верно, то верно, — присоединился к другу Жужик. — Извини, нам пора уходить.

— И я с вами! — просиял гофмейстер.

— Лучше бы тебе остаться, — принялись уговаривать его мальчик с волшебником. — На пути нас подстерегает немало опасностей, а вдвоем легче скрыться, чем втроем.

— К тому же в таком виде ты очень уж приметный, — добавил Жужик.

Бирюзовые перья у набалдашника огорченно поникли, а гофмейстер, стукнув жезлом, объявил:

— Господа Пшик Брызгалкин и Облади Обладюша, черт побери, удаляются!

Что теперь? — Илюша Кирюша вопрошающе уставился на волшебника.

— С ума спятить можно от этих твоих бесконечных вопросов! — схватился за голову Жужик. Ему подумалось, что в таких случаях принято рвать на себе волосы, но вовремя спохватился: на голове у него колпак, сбросив этот неотъемлемый атрибут волшебника, тогда не только авторитета лишишься, но и выставишь на показ короткие, торчащие ежиком волосы. — Не беспокойся, что-нибудь да будет…

Столь действенного заклинания ему не удавалось произнести за время всей своей карьеры чародея, поскольку стоило ему только вымолвить эти слова, и тотчас случилось неожиданное.

Распахнулась дверь одной из квартир, и прямо на приятелей выкатился страшно взволнованный пухлый человечек.

— Прошу прощения за беспокойство, — голос его дрожал, а глаза горели от возбуждения. — Нет ли у вас какой-нибудь еды?

— Еды?!

— Да-да, — часто закивал головой пухлый человечек. — Все равно какой.

— Наверное, вы очень проголодались? — сочувственно спросил Илюша Кирюша, на которого тоже иной раз накатывали такие приступы голода, когда, казалось, готов съесть рагу вместе с костями.

— Нет, я вовсе не голоден.

— Тогда зачем вам еда?

— Дело в том, что я, — зарделся пухлячок, — хм… как бы это сказать… по роду занятий являюсь стольником.

— Ага… — кивнул Илюша Кирюша с умным видом, а сам потихоньку шепнул приятелю: — Что значит — стольник?