Ольга Яралек - Сказки комнатных растений

— Так вы не такие уж и никчёмные, — усмехнулась Глупость.

— Наверное, да! — засмеялся Кактус.

— Посмотрите внимательно. Что вы видите вокруг?

— Ночь, — ответила Глупость.

— А ещё огромные кактусы. Кактусы-деревья!

— Эти гиганты на самом деле очень лёгкие, но прочные. Это кактус цереус. Из его древесины делают заборы, мосты, вёсла, пироги. Волоски некоторых кактусов используют как волокна для прядения ткани.

— Это, наверное, как у нашей блондинки с лотка, — вслух рассуждала Глупость.

— Удивительно! — сказала я. — Никогда бы не подумала, если бы не узнала.

— Нам пора, — неожиданно проговорила Глупость.

— Как— то неожиданно ты засобиралась, — удивилась я.

— Есть одна мысль.

— Какая?

— Хочу из наших кактусов сделать себе дом. Буду в нём жить и его есть.

Кактус засмеялся и никак не мог остановиться.

— Ну, ты и… глупость! — хотела сказать я да сама начала хохотать.

— Нет. Те кактусы, которые у вас на окне, декоративные, из них ничего не построишь, и уж точно кушать их не нужно.

Глупость закусила губу.

— Но нам действительно пора, — сказала я. — Спасибо за интересный рассказ. Теперь я иначе буду с кактусами общаться.

— Пожалуйста, — ответил Кактус.

Мы дотянулись до колючек и вновь оказались в комнате.

— Пироги готовы! Алина! — услышала я голос бабушки.

— Иду! — отозвалась я. — Пойдём со мной…

Глупости уже не было рядом. Я выбежала из комнаты и, подбегая к бабушке, спросила:

— А с чем пироги? С кактусами?

— С кактусами? Почему с кактусами? С капустой.

— А ты знаешь, что из некоторых кактусов делают пастилу! А некоторые имеют запах апельсина и земляники! Почему бы их в пироги не класть?

— Сегодня по-простому, с капустой, — ответила бабушка, поглядев на меня поверх очков. — А завтра посмотрим. Может, и из кактусов начнём печь.

— Фикус уже такой большой, что я его с горшком поднять не могу, — сказала бабушка пыхтя. — Нет. Нужно деда дождаться.

— Давай я тебе помогу!

— Ой! Помощница! Ты лучше вот что…

— Полей, — перебила я бабушку.

— Нет.

— Листочки протри…

— Нет. Да не перебивай мне мысль! Нож принеси с кухни.

— Нож! Что мы будем делать? — спросила я и побежала на кухню.

— Да не бегом! Не бегом. Лезвие вниз опусти. Соседка попросила фикус. Вот мы сейчас отрежем ей один лист с кусочком ветки.

Бабушка взяла нож и быстро отрезала черенок.

— Так. Хорошо. Я пошла на кухню, у меня там всё приготовлено для него, чтобы посадить.

— Да, бабуля, — ответила я и пошла к фикусу. Мне показалось, что на месте среза появилось что-то белое.

Глаза мои расширились от удивления. Вместо прозрачного сока из фикуса вытекла белоснежная густая капля. Я потрогала её пальцем. Она чуточку тянулась.

— Не удивляйся! У меня такой сок. Здравствуй, Алина, — услышала я низкий голос.

— Здравствуйте, Фикус.

— Никогда не видела ничего подобного! У него внутри, наверное, молоко, — раздался голосок Глупости.

— Ой! Как замечательно. Мы все в сборе! Всем привет!

— Не молоко, но млечный сок! — гордо отозвался Фикус. — Это удивительный сок! Сок, из которого делают резину!

— Ну да? — удивилась я.

— Да ну! — воскликнула Глупость.

— Что нужно сделать, чтобы началось путешествие? — весело спросил Фикус.

— Нужно коснуться твоих листьев, наверное!

— Точно!

Мы коснулись гладких кожистых листьев и оказались…

— Я знаю! Я знаю! — закричала Глупость. — Мы в тропическом лесу! Вон лианы, вон огромные деревья! Влага! Жара! Солнце не может пробиться сквозь листья! Туман!

— Верно. Мы в непроходимом тропическом лесу Индии, такой лес здесь называют джунглями.

— А это огромное дерево, на котором мы сидим, которому нет начала и нет конца — это ты? — задохнулась Глупость.

— Это я, но в нашем лесу я не самый большой фикус.

— Да?

— Есть у меня родственники, каждый из которых — лес, причём не маленький! Крона одного дерева может достигать четыреста метров.

— Да это разве может быть? — искренне изумилась Глупость.

— Ещё как может. Ветки дерева спускают вниз свои корни, те укореняются и сами превращаются в стволы. Таких стволов может стать более тысячи! И это, конечно, не считая самого главного ствола, который более десяти метров толщиной. У меня такие листья, что за ними сможет спрятаться в свой полный рост девочка шести лет!

— О! Это же я! Никогда не видела такого удивительного дерева!

— Видела, конечно, — отозвался Фикус.

— Если бы видела, я бы не смогла позабыть!

— Ну, а инжир ты разве не ела?

— Ела, конечно, а причём здесь инжир?

— Инжир — это плод фикуса, есть такой вид — фикус карика. Тутовое дерево — тоже я. Хлебное дерево, коровье дерево и даже страшный анчар! Всё это я. Фикус. Мы объединены в одно семейство тутовых.

— Ой, не могу! — схватилась за живот Глупость. — Тут… Туто… Тутовых. Это что же за название такое! Обхохотаться!

— Ничего смешного, — покраснела я. Мне самой это название показалось смешным. Чтобы загладить неловкость я спросила:

— А что такое хлебное дерево?

— На нём булки растут? — уточнила Глупость.

— На нём растут соплодия, похожие на большущие буханки хлеба. Они могут быть весом до двадцати килограмм.

— Их срывают и едят?

— Срывают, но сырыми не едят. Пекут.

— А коровье дерево?

— На нём коровы растут? — пошутила Глупость.

— У коровьева дерева сок по вкусу напоминает молоко.

— А чем страшен анчар?

— Это ядовитое дерево. Местные жители использовали сок анчара для того, чтобы смазать наконечники своих стрел. Яд, содержащийся в соке, вызывает паралич сердца, а это приводит к смерти.

— Рядом с ним дышать-то, наверное, нельзя, — сказала Глупость.

— Нет, что ты! Возле дерева можно находиться совершенно спокойно!

— Сок у вас такой необычный, — заметила я.

— Верно. Сок необычный. Но самое необычное его свойство в том, что из него можно делать резину — каучук. Когда-то давно местные жители собирали сок, коптили его и скатывали в шарики. Эти шарики отлично отскакивали от деревьев и земли. Каучуковые шарики были чёрными, пахли дымом и липли к рукам. Это были первые мячи!

— Но мячи же из резины?

— Каучук и есть резина! Меня ещё иногда называют резиновым древом именно из-за моего сока.