Андрей Гнездилов - Сундук старого принца

— Откуда вы узнали этот танец? — задыхаясь, спросил горбун.

— Я видела его во сне, — ответила девушка, пристально разглядывая своего кавалера… и все еще сжимая его пальцы.

Такова была их встреча.

Прошел месяц. Они виделись почти каждый день. Часто бродили по самым забытым улицам города, ведя бесконечные разговоры и вызывая любопытство редких прохожих. Юноша впервые дал волю своему сердцу, и вся его жизнь лежала у ног ее как развернутая книга. Она же медлила протянуть ему руку, и он мучительно переживал ее молчание, стискивая зубы, чтобы не выговорить свое желание.

«Я подарил ей свою душу, но если она так мало стоит без стройного тела, какое счастье я получу от любви ее», — думал он.

— Скажите, чего вы добиваетесь в жизни? — спросил он девушку.

— Я хочу славы, — ответила она. — Каждый раз, когда я танцую, я чувствую себя игрушкой, выполняющей мысли мастера. Я же мечтаю танцевать те танцы, которые звучат во мне самой. Я хочу поставить свой балет, ослепить людей своей фантазией, потрясти их, хоть на мгновение быть вознесенной на вершину, а там пусть хоть смерть…

Горбун печально посмотрел на свою спутницу.

— Нет ничего выше любви, — прошептал он.

— Так почему же вы не пожелаете ее?

— Я не хочу ничего, что находится в моей власти, — ответил юноша.

Они расстались и не виделись очень долго. До него доходили слухи, что балетмейстер, с которым она спорила на вечере, разыскал ее и принял в свою труппу. Театр уехал на гастроли, и горбун с тоской следил за коротенькими известиями, мелькавшими в газетах. Звезда его возлюбленной поднималась все выше и выше.

«Теперь уж она не узнает меня при встрече», — думал он с горечью, упрекая себя за вырвавшиеся чувства.

Наступила зима. Близился Новый год. Труппа вернулась. Юноша с грустью нашел в афише ее имя. Ноги сами привели его к подъезду театра. Оттуда выливалась шумным потоком толпа. Он поднял воротник и прислонился к стене. Вот совсем опустела и стихла улица. И только фонарь, раскачиваемый холодным ветром, ржаво скрипел, играя с безобразной тенью горбуна. Стукнула дверь, и послышались шаги. Юноша сжался и закрыл глаза. Мимо прошла последняя пара: высокий молодой человек вел под руку балерину. Она засмеялась, и смех ее вонзился в сердце несчастного, как раскаленный нож. Поздно вернулся он домой, прижимая руки к груди. У дверей его была приколота записка:

«Умоляю Вас, простите меня за долгую разлуку. Будьте великодушны к принцессе. Она ждет Вас завтра в театре, где решится ее судьба».

К записке был приложен билет. Всю ночь выла вьюга, и горбуну снилась балерина, танцующая среди снежных вихрей.

Воскресным утром у театрального подъезда собралась большая толпа. Было холодно. Колючий снег забивался за воротник, но люди его не замечали. Говорили о премьере нового спектакля, без программы, которому как будто и названия не успели придумать. «Вряд ли он пройдет больше одного раза. Это проба одной солистки», — слышались голоса. Любопытство разгоралось. Делались прогнозы, ожидали провала балета, пророчили скандал. Театр был набит до отказа. Горбун сидел в ложе, с непонятным чувством страха ожидая начала. И вот занавес поднялся…

…У берега моря стоял белоснежный замок арабского принца, и в воздушных танцах повторялась история джинна, рассказанная когда-то сумасшедшей старухой. Сцена следовала за сценой. Богатство ярких красок, причудливость движений, странная музыка поражали зрителей. Захваченная неожиданностью и новизной впечатлений, публика забывала аплодировать и с напряженным вниманием следила за развитием действий. Вот подошел финал.

…Принц обратился к повелителю джиннов, требуя разрушить сад. Мрак окутал сцену, и вдруг тревожную дробь барабанов заглушил чей-то отчаянный крик:

— Нет… нет… нет…

Страшный гром потряс сцену театра. Испуганная публика вскочила на ноги, собираясь бежать. Осветители разом включили все прожектора, озарив зал и сцену. Толпа замерла. Вместо разрушенных театральных декораций на подмостках возвышался настоящий прекрасный сад. Среди цветущих деревьев весело и беззаботно порхали птицы, распевая песни. Пышные кусты роз распускались прямо на глазах у зрителей, источая нежный аромат, смешанный с запахом весенних трав. Тонкие лилии и душистые гиацинты росли по берегам журчащих ручьев. Усыпанные белоснежными цветами магнолии и вишни казались воздушными балеринами, поднявшимися на одну ногу и застывшими в трудной позе.

За стенами театра кружила декабрьская метель, а внутри торжествовала весна.

И среди всего этого чуда на коленях стояла потрясенная принцесса с мокрым от слез лицом и протягивала руки кому-то в зал.

Была когда-то страна Полуденного Солнца, и правил ею Грозный Король. Он считал себя реалистом, потому что всегда отлично знал, чего ему хочется, а чего нет. Самое главное в жизни — Сила, считал он. Тогда можно действовать по своему разумению, а не входить в какие-то обстоятельства, ждать каких-то условий. «Там, где сила, там и погода» — была его излюбленная поговорка. Надо ли говорить, что, взойдя на престол, он создал самую сильную армию и все соседи боялись его. Вероятно, потому он и получил прозвище Грозного. Кто бы осмелился перечить его воле и желаниям? Ведь подобно солнцу в зените, он мог сжечь своими лучами любого противника.

Но надо же, что за морем, на другом берегу, располагалось королевство Полнолуния, и царствовал в нем Король-Мечтатель. Он был полной противоположностью Грозному Королю. Он любил искусство, поэзию, ненавидел насилие и войны. В тот суровый век эти качества не были в чести, и многие за спиной короля считали его просто робким. Наверное, его воинственный сосед давно завоевал бы его страну, если бы их не разделяло море. Но Грозный Король любил всегда чувствовать под ногами твердую почву, а не зыбкое колыхание палубы. У Грозного Короля была дочь, в которой он не чаял души, но природа обделила ее красотой. Нет, она не была уродливой, но тайная ненависть, которую испытывали соседи к ее отцу, заставляла явно преувеличивать слухи о ее непритязательной внешности. Дошло до того, что сам король стал поглядывать на свою дочь с нескрываемой жалостью. Тем не менее он готов был на все, чтобы сделать дочь счастливой. Приближалось совершеннолетие принцессы, и, когда речь зашла о ее замужестве, король недвусмысленно заявил, что он не позавидовал бы тому, кто отказался бы претендовать на руку его дочери.

Можете себе представить, какая паника поднялась в соседних королевствах! Всех свободных принцев немедленно переженили.

Даже пожилые короли-вдовцы поспешили вновь наложить на себя брачные узы. В конце концов, когда наступил день рождения принцессы, к ней явились гонцы со всех сторон света с подарками и пожеланиями, но не нашлось ни одного, кто сделал бы ей предложение. Грозный Король был в ярости, а принцесса в слезах. И вдруг трепетавших советников осенила мысль. Ведь Король-Мечтатель из страны полнолуния был неженат. То ли его рассеянность, то ли извечная робость мешали ему сделать выбор. Так или иначе, но он оказался единственным, кто мог бы удовлетворить желание Грозного Короля видеть свою дочь замужней и счастливой.