Джон Бойн - Ной Морсвод убежал

– Ну да, – я же просто человек, – улыбнулся в ответ старик.

– А я видел только один рассвет, – тихо произнес Ной. – У себя дома, конечно.

– А, значит, ты тоже ранняя пташка?

– Обычно – не очень, – признался мальчик. – Иногда папа грозится вылить на меня ведро воды, если я немедленно не встану. Вот странно – я вечно жалуюсь, когда пора ложиться спать, а потом недоволен еще сильнее, когда пора вставать. Чепуха какая-то получается, да?

– Это, – сказал старик и пристукнул пальцем по столу, – один из величайших парадоксов жизни. Стало быть, тот единственный рассвет был для тебя очень памятен?

Ной сглотнул и отвел взгляд. Долго ничего не отвечал, а когда заговорил, голос его звучал очень тихо.

– Да, – сказал он. – Наверное, я не забуду его никогда.

После поездки на ярмарку мама Ноя очень болела много недель, а однажды вечером папа вернулся на машине из города один, хотя уезжали туда они вместе.

– Мама вернется завтра, – объяснил он. Папа выглядел очень усталым и, похоже, подбирал ответы на будущие вопросы Ноя, а не просто говорил ему правду.

– Завтра? – удивился мальчик. – Но почему? Где же она будет ночевать?

– В городе, – ответил папа. – У подруг.

– Но у мамы нет в городе подруг, – сказал Ной. Он столько раз слышал мамины жалобы на то, что в городе у них почти нет знакомых, поэтому не к кому даже съездить пообедать в субботу.

– Ну, не совсем у подруг, – поправился папа. – Послушай, это трудно объяснить. Самое главное – завтра она вернется, а сегодня вечером мы с тобой вдвоем. Можем в футбол поиграть, если хочешь.

Ной покачал головой и ушел к себе в комнату. Ему не хотелось играть в футбол. Он желал, чтобы ему сказали правду.

А назавтра мама не вернулась. Настало утро того дня, когда Ной собирался начать читать пятнадцатую книжку. Он снял ее с полки и открыл на первой странице, но сосредоточиться на том, что в ней происходит, было невозможно. Там действовал некто по имени сквайр Трелони, а еще одного человека звали доктор Ливси, и еще была таверна под названием «Адмирал Бенбоу» – все они как-то слились воедино. И не потому что книжка была плохая, а просто из-за того, что Ной никак не мог сосредоточиться. Он отложил книжку в сторону и спустился спросить у папы, почему мамы до сих пор нет дома.

– Ты же говорил, она сегодня вернется, – сказал он, а папа посмотрел на него, открыл рот и закрыл его – и так несколько раз, как рыбка гуппи.

– Я сказал, что она вернется завтра, – наконец ответил он.

– Да, но это было вчера. Сегодня уже завтра.

– Не говори глупостей, Ной, – сказал папа. – Как сегодня может быть завтра?

Ной почувствовал, как в нем вспыхнула огромная ярость. Такого он раньше не чувствовал никогда. Целый ураган злости налетел на него из-под ложечки, заворочался и закружился, собирая клочки гнева и осколки раздражения в один вихрь, пронесся через все тело и бурей вылетел, наконец, изо рта потоком негодования.

– Мне восемь лет! – заорал Ной и вдруг разразился слезами. – Мне уже не пять, не шесть и не семь! Я хочу знать, что происходит!

Но ответа он ждать не стал – ринулся вверх по лестнице к себе в комнату, запер за собой дверь и бросился на кровать. А через несколько минут, когда папа постучался и сказал, что беспокоиться не о чем, мама скоро будет дома, отпирать ему отказался. Вообще-то вечером он даже не спустился ужинать. Через дверь Ной слушал потом, как папа разговаривает по телефону.

– Хорошо, подожду, – говорил он кому-то в трубку. – Надеюсь, поспит, а завтра мы сможем с ним поговорить.

Ной был уверен – сна ему в эту ночь не дождаться, но выяснилось, что к вечеру он так устал, что едва коснулся головой подушки, как глаза у него тут же закрылись и он отчалил в темный сон. До того темный, что был рад проснуться, когда несколько часов спустя его потрясла чья-то рука.

В комнате еще было темно, поэтому Ной понял, что еще не утро. Но он ощущал, что на кровати с ним рядом кто-то сидит и очень тихо дышит. Испугавшись, Ной подскочил и зажег ночник у кровати.

– Мама! – крикнул он, зажмурившись от внезапного яркого света. – Ты вернулась.

– Я же обещала, что вернусь, правда? – тихо сказала мама. – Вообще-то мне тут нельзя, но дольше я не могла. Без тебя, в смысле. Не знаю, что скажет папа, когда проснется и поймет, что я… что я вернулась домой.

– Я скучал, – сказал Ной и обхватил ее руками. Хоть он и был очень рад маме, усталость его никуда не девалась, и он бы предпочел немедленно заснуть снова, а разговаривать с нею утром, когда совсем встанет и оденется. – А сколько времени?

– Еще глубокая ночь, – ответила мама, подалась ближе и поцеловала его в макушку. – Я тебе хотела кое-что показать, только и всего.

Ной бросил взгляд на часы на тумбочке и скривился.

– Я знаю, знаю, – произнесла мама, не успел он ничего сказать. – Но честное слово, оно того стоит.

– А потом нельзя? – спросил Ной.

– Нет, обязательно сейчас. Пойдем, Ной. Прошу тебя. Вставай. Даю тебе честное слово, не пожалеешь.

Мальчик кивнул и слез с кровати. Вдвоем они спустились на первый этаж и вышли из дому. Забрели в дальний угол сада, где за деревьями виднелся далекий горизонт. Трава у Ноя под ногами была мокрая, но это ему даже нравилось, и он шевелил пальцами, ступая по земле, чтобы травинки гладили их все с разных сторон.

– Теперь смотри, – сказала мама, держа его за руку, и он уставился в темную даль, толком не понимая, на что надо смотреть. Он сглотнул и зевнул – а потом зевнул еще. Когда можно будет опять лечь спать? В траве справа от него что-то зашуршало – и на миг перед глазами возникла темно-бурая лиса с яркой белой полосой на спине, глянула на них очень пристально и вновь исчезла в высокой траве, росшей между их домом и лесом.

– А на что мне смотреть? – спросил Ной, повернувшись к маме, но та лишь покачала головой и снова показала куда-то вдаль, а сама глянула на часы.

– Смотри, и всё, – сказала она и только крепче сжала руку Ноя. – Сейчас уже в любую минуту.

Мальчик прищурился, не понимая, что должно произойти.

– Ну вот, – через секунду сказала мама. – Не своди с горизонта глаз. Смотри, Ной. Обалдеть что будет.

И тут же произошло нечто необычайное. Тьма, окутывавшая весь лес, вдруг осветилась ярким полотном солнечного света – он затопил намокшие от росы листья травы и ветви деревьев и всего за несколько мгновений превратил весь мир из ночи в день.

– Ты не жил по-настоящему, пока не увидел, как заря встает над лесом, – сказала мама и притянула мальчика к себе поближе. – Мой папа приводил меня сюда ее посмотреть перед тем, как… как он нас покинул. И я этого никогда не забыла. Это одно из моих самых счастливых воспоминаний о нем. Поэтому мне захотелось, чтобы мы увидели рассвет вместе, Ной, ты и я. Что скажешь? Чудесно же, правда?