Меган Тернер - Вор (ЛП)

— А что же случилось с камнем? — спросил Софос.

— Он был спрятан царем Эддиса, который умер, не передав его сыну и не открыв местонахождения тайника. Он остается скрытым до сих пор.

— Как вы думаете, его можно найти?

Халдей кивнул. Последовало недолгое молчание.

— Вы думаете, что сможете найти его? — спросил Амбиадес, его лицо вспыхнуло от азарта и, вероятно, от жадности.

Так мне показалось.

Халдей кивнул.

— То есть вы хотите сказать, — едко заметил я, — Что мы таскаемся по горам, потому что верим всяким сказкам?

Халдей посмотрел на меня. Наверное, он вспомнил, как внимательно я слушал его лекцию ученикам.

— Со времен, предшествующих оккупации, сохранились надежные документы, в них говорится о камне.

— И вы знаете, где он лежит? — вмешался Амбиадес.

— Да.

— Где? — спросил он, когда я в недоумении покачал головой.

— Если он действительно существует, — спросил я, — Почему же за несколько веков не нашлось человека, чтобы прочитать эти документы и забрать камень?

— Потому что я не боюсь. — ответ халдея удивил меня. — Судя по найденным записям, некоторые люди уходили искать камень, но те, кто смог приблизиться к месту, где он спрятан, уже не вернулись. Это заставляет меня думать, что они были плохо подготовлены. — он милостиво улыбнулся мне через огонь. — В легенде исключительно талантливый вор смог унести камень, вот почему ты был приглашен, чтобы разделить нашу прогулку.

— Неужели те записи уцелели со времен захватчиков?

Я бы предпочел увидеть те документы, прежде чем поверить в них.

— Да, — ответил халдей, положив ногу на ногу и покачиваясь взад и вперед с подозрительно самодовольным видом, — Хотя их больше не существует. Я получил из них нужную информацию и уничтожил, чтобы никто больше не пытался идти этим путем.

Я поморщился. Было бы лучше, если бы эти записи не обнаружили вообще. Амбиадес снова решил узнать, куда мы направляемся.

— Увидишь, когда придем, — сказал его хозяин.

— А зачем мы вообще идем? — насмешливо спросил я. — Наш царь решил стать государем Эддиса, задрипанной деревни, населенной умственно отсталыми лесорубами?

Это было наиболее мягкое описание Эддиса, которое я слышал в нижнем городе.

— Конечно, я отдам камень Сунису. Он станет царем. А я буду Царским Вором.

А вот это уже было ущемлением моей профессиональной гордости. Я должен был совершить подвиг, а он собирался прикарманить мою славу. Его имя будет высечено в камне на стене Базилики, а мое напишут пальцем на песке. Я напомнил, что должность Царского Вора по праву принадлежит мне.

— Или вы ожидаете, что я буду рад вручить вам Дар Хамиатеса, а в награду получить ножик в спину? Вот для чего вам понадобился Пол?

Халдей не клюнул на мою приманку, а Пол по другую сторону костра задумчиво почесал нос. У меня по спине пробежал холодок.

— В этом не будет необходимости, — хладнокровно ответил халдей. — Никто не перепутает демиурга с инструментом его воли. Если генерал будет доволен своим мечом, разве он понесет его кузнецу, чтобы перековать? Разве ты можешь оказаться умнее молотка, например, если щеголяешь доказательством своего преступления в винном погребке?

Я покраснел, а он рассмеялся. Странно, его смех не казался недобрым, но я все равно был очень зол.

— Что ты будешь делать, когда станешь Царским Вором, Ген? Жевать с открытым ртом за царским столом? Болтать с придворными дамами о своих подвигах? В тебе все выдает твое низкое рождение. Тебе будет слишком неуютно при дворе.

— Я бы прославился.

— Ты это уже сделал, Ген, — со снисходительным сожалением заметил он.

Я был бы удивлен, если бы Амбиадес не захихикал в ладошку. Пожалуй, пора было сменить тему.

— А Сунис верит, что вы принесете камень ему?

— Конечно, — отрезал халдей.

Кажется, я наступил на больную мозоль. Он обеспечил себе доверие царя, уничтожив документы, чтобы никто, кроме него, не смог найти камень.

— Ты уверен? — подколол я. — Так вот для чего нужен Пол. Может быть, ножика получишь ты?

Его брови сошлись над переносицей. Халдей разозлился всерьез.

— Не будь идиотом, — сказал он.

— А зачем Сунису становиться царем Эддиса, а? У него уже есть одно царство, — поинтересовался я. — Там же нет ничего интересного. Только деревья, много деревьев. Он хочет строить корабли?

— Нет, — халдей решил не злиться на такое ничтожество, как я. — Он хочет королеву. — я замер с открытым ртом. — Мы сделаем так, чтобы он смог жениться на ней. До сих пор Эддис отказывал ему, но им придется согласиться, если царь докажет, что является законным правителем страны. Мы предупредили царицу, что в следующий раз она увидит его с Даром Хамиатеса на шее.

Так вот почему мы блуждаем по этим диким местам.

— А что, если никто больше не верит в эти дурацкие сказки? — спросил я. — Что, если мы найдем камень, а все вокруг скажут: «Ну и что? Ну и гордись до смерти»?

— Она не будет чувствовать себя в безопасности на троне, если посмеет оскорбить богов своего народа. Эта женщина не посмеет.

Я посмотрел в огонь. Какое-то время вокруг костра было тихо.

— Ему не нужна царица, — сказал я, когда правда наконец пробила себе путь. — Ему даже не нужна ее страна. Он хочет пройти через горы и вторгнуться в Аттолию.

Пол с Амбиадесом согласно кивнули головами по другую сторону костра. Для тех, кто знал нашего Суниса, это объяснение имело гораздо больше смысла, чем теория халдея. Он пожал плечами.

— Не так важно, зачем ему нужен Дар. Важно, чтобы мы нашли его. А теперь, я думаю, нам пора отдохнуть.

Как и полагается хорошему инструменту, послушному молотку, например, я отвернулся от огня и пошел спать.

На следующее утро солнце медленно взошло над краем ущелья; я хорошо отдохнул к началу дня, но вчерашний разговор все еще раздражал меня, поэтому я методично жевал свой завтрак с открытым ртом, пока халдей не поморщился и не отвернулся. Ущелье расширилось, а оливковые деревья исчезли. Мы шли мимо кустов красного можжевельника и дикого шиповника, иногда замечая на крутых каменных склонах скрученные стволы низкорослого самшита. Ближе к вечеру ущелье расширилось еще больше, и мы вышли в узкую долину, заросшую лесом. Острые камни под ногами сменились вязкой грязью, а затем густым слоем сухой хвои. Мы молча вошли в казавшийся необъятным лес.

— Я же говорил вам, что здесь нет ничего, кроме деревьев, — сказал я, оглядываясь, чтобы посмотреть куда мы пришли. Ущелье было почти прямым, и между гор извилистой чертой лежал почти весь наш путь до равнины. Дорога, которой мы приехали к предгорьям, не была видна, город затерялся за горизонтом, но далеко впереди по равнине извивалась блестящая лента Сеперхи, а на горизонте яркой полосой блестело море.