Рут Томпсон - Серебряная Принцесса в Стране Оз

Перед ним оказалось удивительное зрелище — такого он ещё никогда не видел, хотя путешествовать ему довелось предостаточно.

Повсюду росли деревья — но очень необычные. На них не было ни плодов, ни листьев. Зато с веток свисали на золочёных шнурках коробки, коробочки и ящики всевозможной величины и формы，картонные, кожаные, деревянные, — от самых маленьких футлярчиков, в которых мы покупаем часики или колечко, до громадных ящиков, в которых мог бы поместиться диван или письменный стол.

Но самое удивительное было даже не это. На пришельцев надвигалась толпа странных и забавных человечков. Их туловища, ноги, руки и головы были заключены в коробки — руки в картонные, туловища и ноги — в деревянные. Головные коробки с проделанными в них отверстиями для глаз были оклеены красивой блестящей бумагой с приятным рисунком. По бокам у них торчали отдельные футляры для ушей.

— Чилливалла! Чилливалла! — вопили коробочники. Голоса их звучали приглушённо из-за коробок-шляп, надетых на головы.

— Чилливалла! Чилливалла! — повторила Космика, весело махая руками приближающейся орде.

— Тише, тише, принцесса! — остерёг Рэнди. — Не исключено, что это их военный клич. — Юноша достал меч и со свистом взмахнул им над головой. Жар, остановившийся от удивления, стоял с опущенной головой, и его огненное дыхание грело, не поджигая, влажную почву леса.

— Чилливалла! Чилливалла! — продолжали кричать коробочники, держась на безопасном расстоянии от хобота и бивней Кабампо. — Чилливалла! Чилливалла! — Их голоса звучали все громче и призывнее. Рэнди спрыгнул со спины Кабампо и стал на всякий случай рядом с Космикой.

Из леса вышел, неуклюже ступая, коробочник громадного роста.

— Иду, иду! — приговаривал он, держась на бегу руками за свою головную коробку. Это, видимо, и был Чилливалла. Завидев наших путников, он резко остановился и, не довольствуясь тем, что он видел сквозь прорези для глаз, снял с головы коробку и с удивлением уставился на пришельцев, выкатив квадратные глаза. Голова у него тоже была квадратная.

— Упаковать их, немедленно упаковать! — закричал он. — Уберите их с дороги, упакуйте руки-ноги! Сунь головку в коробок — не испортишься, дружок! Скорее, не то они протухнут, прокиснут, испортятся! Гостю самый лучший дар — герметический футляр! — Увидев, что Жар всхрапнул от испуга и осыпал огненными искрами куст с растущими на нем коробочками пастилы, Чилливалла завопил ещё громче: — Это конь огнеопасен, видом страшен и ужасен! Чтобы не стряслась беда, ящик волоки сюда! Чем прочнее и железней, тем надёжней и полезней!

Поспешно надев на голову коробку, он осторожно подошёл к растерянным путешественникам и спросил：

— Как вы не боитесь ходить неупакованными, с голыми лицами и руками? Ведь воздух очень вреден, в нем всё моментально портится. Удивительная неосторожность!

Не дожидаясь ответа, он большим кулаком в твёрдом картонном футляре подтолкнул Жара к могучему дереву, на котором висели жаропрочные металлические ящики, и, сорвав самый большой, набросил его на коня кверху дном — Космика едва успела соскочить на землю. Бедный конь заметался под полностью накрывшим его ящиком, но освободиться не мог.

— Ничего, скоро привыкнет, — сказал Чилливалла и, достав из отдельного ящичка-кармана, прикреплённого к туловищной коробке, шило, проковырял в железном ящике несколько отверстий, чтобы конь мог дышать и видеть.

— Так, кто следующий? 0，какая красивая девушка! — Бросив на принцессу восхищённый взгляд, Чилливалла громко хлопнул в ладоши. — Эй, тащите сюда лучшие футляры от драгоценностей для её ушек, цветочную коробку для туловища, шляпную для головы, коробки из-под конфет для рук и коробки из-под лучшей обуви для её крохотных серебряных ножек! Да поживей, лодыри!

— Нет-нет, не надо! — Рэнди твёрдо встал между принцессой и распоряжающимся Чилливаллой. — Видите ли, нам свежий воздух ничуть не вреден. Мы его даже любим.

— Можете пока для меня поискать коробочку, ха-ха! — предложил Кабампо. Он поднял принцессу и посадил её себе на спину.

— По-моему, где-то был у нас подходящий ящик, — задумался главарь коробочников, скрестив на груди руки и окидывая Изысканного слона оценивающим взором.

— Упаковать, упаковать! — загалдели коробочники. Они никогда не видели слонов, и громадный неупакованный Кабампо внушал им недоверие и страх. Но сам Чилливалла, похоже, не столько боялся гостей, сколько был чрезвычайно заинтересован таким необычным природным явлением, как живые существа, не боящиеся свежего воздуха. В целом он был настроен вполне дружелюбно.

— Вы бы всё-таки лучше упаковались, — настаивал он, беря у подоспевшего соплеменника ворох ярких картонных коробок. — Скажу не хвастаясь, что мы вам предлагаем лучшие коробки нынешнего урожая — модные, удобные и прочные.

— Ха-ха-ха! — расхохотался Кабампо，представив себя упакованным. — Вы что же, так всегда и ходите в этих коробках? Никогда их не снимаете?

— Конечно! — Чилливалла энергично закивал головой. — Мы вовсе не хотим испортиться. Вы же знаете, что бывает с товаром после того, как его вынешь из упаковки? Ну-ка, скажите мне!

— Ну, смотря какой товар, — задумчиво сказал Рэнди. — Что-то надевают на себя, что-то продают, что-то едят. Бывает, что продукты и портятся.

— Вот именно! — обрадовался Чилливалла. — Всё-всё, что вынуто из коробки, рвётся, изнашивается, выгорает на солнце, прокисает, прогоркает и портится! А мы решили уберечь себя от такой судьбы. И нам это удалось! — заключил он с торжеством.

— Действительно, на вид вы очень свеженькие, — поддакнул Кабампо, подмигнув приятелю.

— А эти коробочки очень хорошенькие! — заметила Космика, с интересом разглядывая груду пёстрых коробок, которые предлагал ей Чилливалла. — Может быть, стоит их примерить?

— Нет и нет! — решительно возразил Кабампо. — Никаких коробок!

— Ну как хотите! — Чилливалла пожал плечами. — С лошади тоже снять ящик?

— Пожалуй, не надо, — решил Рэнди, с беспокойством глядя на искры, вылетающие из отверстий в железном ящике. — Не покажете ли вы нам дорогу из этого вашего...

— Коробочного леса, — докончил за него Чилливалла. — Конечно, сочту за честь проводить вас. Можете срывать любые коробки, которые вам нравятся, — гостеприимно предложил он. — Раз уж вам суждено вскоре испортиться, я был бы рад скрасить ваши последние часы чем могу.