Диана Шляхоцкая - Сеня. Миссия Наследной Йагини

Йожка, глядя на нас с Лиодором, завистливо вздыхала, а Никодем старательно хмурил брови и усмехался, подражая взрослым мужчинам.

— Смотри, зять, — важно сказал он Дару, стараясь говорить басом, — Береги сестру и люби ее. Хессения у нас в семье — настоящее сокровище.

От его совершенно взрослого обращения я почувствовала, как глаза застилают слезы. Нет, как хорошо все-таки, что не вижу себя сейчас в зеркало! Наверно, хороша невеста, с глазами на мокром месте. Да и наверно хватит уже рыдать!

И пусть сейчас здесь не было всех близких мне существ, но это была именно та свадьба, о которой я всегда мечтала.

Одним из свадебных подарков Авлата оказался выстроенный магический коридор на самый край Темной Стороны — в маленькую уютную бухту, омываемую океаном Нуном. Взявшись за руки, мы с моим Дарнийским оборотнем шагнули в межпространство, и ощутили, что падаем, несемся непонятно в каком направлении — не было ни верха, ни низа, ни малейшего намека на опору, не было даже времени, поэтому непонятно было, сколько мы падали — может, секунду, а может целую вечность.

Только ступив на мелкий голубоватый песок, поняли, что прошли сквозь.

Маленькая бухта, выбранная для нас Авлатом, была неописуема хороша. Все здесь было голубым, только с разными оттенками — песок побережья, скалы, и воды океана, омывающие все это. На побережье стоял шатер, расписанный ритуальными узорами и украшенный кистями. Вокруг, по песку стояли стеклянные пузатые колбы с жидким магическим огнем внутри. Они окружали шатер по кругу и выстраивались в коридор, спускаясь почти до линии прибоя. В шатре стоял стол, с легкими закусками и розовым искристыми вином, на полу лежал ковер с мягким длинным ворсом.

Но самым главным здесь была кровать — под балдахином с длинными белыми занавесками. Поодаль стояла вешалка с банными балахонами, полотенцами, удобные пляжные туфли. Чувствовалась заботливая, понимающая женская рука. Ох, чую Авлату помогали устроить это великолепие все друзья, и особенно усердствовала одна боевая магиня с глазами цвета горных фиалок! Неожиданно перед глазами промелькнул воспоминанием родной Лес Йагинь, речка Данина, зеленые мавки, Верхний Курень и другие вески и даже противная Федорка! Как разительно изменилась жизнь как раз тогда, когда этого совсем не ждали!

А потом рука любимого Дарнийского оборотня обняла меня за плечи и я почувствовала легкий поцелуй в висок. И мысли, воспоминания, страхи и сомнения вспорхнули испуганной стайкой, уносясь в синюю бездонную высь, к желтым, белым и голубым звездам, сияющим там, в пронзительной вышине…

Что такое брачная ночь? О чем умалчивают душещипательные романы, и на что робко намекают рисунки в женских магических учебниках, посвященных искусству любви? Чего ждут с затаенным сердцем все, без исключения девушки и женщины, повстречав любимого?

Честно скажу — не этого. Не того, что можно представить, о чем можно подумать, к чему можно хотя бы прикоснуться в мыслях.

Потому что то, что произошло этой ночью… Это не подлежит описанию, иллюстрации, рассказам и зарисовкам. Это совсем другое.

Полные звездного сияния глаза Лиодора, бездонные, глубокие и бесконечно родные. В которые смотришь — и понимаешь, ты — дома. Можно наконец расслабиться, успокоиться, быть собой. Мощное тело нелюдя, состоящее из свечения — сначала мне показалось, что сквозь его силуэт сверкают разноцветные планеты, а потом поняла, что тело его насквозь пронизывает радуга. Я не видела, не думала о своем теле, пока не проследила касание мужа и не увидела, что тоже свечусь радугой — красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой, синий, фиолетовый — цвета скопления энергии, расположенные снизу вверх. Неужели Дар видит меня так же, как я его? В этом неземном сиянии самого Космоса он смотрит на родные, любимые им черты? Видит саму бесконечность, которая смотрит на него с любовью?

Я удивленно и радостно видела, что кроме этих семи цветных сгустков магической энергии, расположенных вертикально в наших телах, мы состоим из множества маленьких сияющих звездочек. Стоит руке Лиодора накрыть мое бедро, прикрывая собой россыпь этих звездочек, как другие начинают стекаться к его ладони с других сторон, также жаждая прикосновения и тепла, пока целый участок на теле не превращается в свет. То же самое происходило и с его телом.

Один или два раза я выпала из этого звездного потока, в привычные ощущения в теле и почувствовала, что то блаженство, которое испытывает оно, способно просто убить меня, разорвать на тысячи маленьких кусочков, развеять в прах. Хорошо, что рядом находился сильный, мощный светящийся силуэт Дарнийского оборотня, который осторожно и нежно возвращал меня в то таинство, которое происходило сейчас между нами.

Потому что иначе, чем таинство, это не назовешь. В свою первую брачную ночь я ощутила, что любовь — это святое.

На заре, окруженная розовыми лучами начала, нежась в теплых водах Нуна, прильнув к телу мужа, я почувствовала, как неудержимо клонит в сон. Как сквозь пелену сна я ощущала, что муж выноси меня из воды, вытирает полотенцем, укладывает на середину кровати и сам ложится рядом, обнимая. Сквозь пелену накатывающих грез я услышала:

— Наконец-то я нашел тебя.

Мы с мужем обедали в компании Руста, Анвара и Луизы, когда прибежала запыхавшаяся ребятня. Вот ведь парадокс — только что были «вусмерть уставшие», «до крайности обессилевшие», «аки умруны в рассветный час», но стоит окончить занятия, как во всем мире не найти таких прытких и бодрых ребятишек, как моя малышня, по словам Луизы. Анвар считает, что это совершенно дивный феномен, с которым науке стоило бы познакомиться поближе.

— Вы уже видели тотсвета, которого Учитель подарил Динеке?

— Это просто диво дивное!

— Не диво, а зверюга! Страшный, как тролль знает что!

— Сеня, ты должна это видеть! Вы все должны!

— Весь как из черного мрамора!

— Шея лебяжья, — блеснул знанием заправского конюшего говора Демка.

— А клыки какие! А копыта! — Йожка не могла уняться.

— Пошли быстрее смотреть!

И мелкие, не дожидаясь нас, умчались.

Мы недоуменно переглянулись и последовали за ними. Не так быстро, правда.

Значит, Авлат подарил Динеке тотсвета? Вот это новость! Нет, мы все заметили, как Дине увлеклась верховой ездой и как она прониклась к этим дивным созданиям еще у вампиров. А здесь, у Авлата была своя конюшня на двадцать породистых жеребцов, а поодаль — немного дальше в его угодьях содержался целый табун кобылиц. Вообще-то разведение тотсветов — страсть сударя Анвара. Но и Авлат с удовольствием в свободное от лаборатории и книгохранилища время объезжает свои угодья верхом. Видя, с каким вожделением Дине смотрит на этих мощных грациозных животных, он два или три раза пригласил ее присоединиться к нему. Динеке возвращалась счастливая, растрепанная, с раскрасневшимися щеками. Правда, она все чаще стала забывать есть и сильно похудела. Лиодор шутит, что от его бывшей сестры остались только глаза, и предлагает ей носить лишнюю пару кинжалов у пояса, «чтобы ветром не сдувало». Кстати, Луиза тоже с удовольствием присоединилась бы к хозяину в верховых прогулках — вон как старательно она в свободное время помогает Анвару на конюшне — да только никто не зовет. И тотсветов не дарит.