Анастасия Эльберг - Сказка о птице счастья

1590 год Флоренция, Италия

Эмили сделала последний глоток молока — каждый вечер она получала его горячим, вскипяченным со щепоткой имбиря и парой крупинок корицы и подслащенным медом — и отдала мне пустую кружку.

— Вкусно, — сказала она с серьезным видом.

— Еще бы. Аллегра старалась для тебя. — Я подождал, пока она положит голову на подушку, и укрыл ее одеялом. — Ну что? Продолжим вчерашнюю сказку? Эмили свернулась клубочком и положила ладони под щеку.

— Нет, — возразила она. — Я хочу новую сказку.

— Разве ты не переживаешь за амазонку? Вчера мы оставили ее во дворце китайского императора в окружении злых и до зубов вооруженных стражников.

— Если она не справится с ними сама, ей поможет китайский принц. Или сам император. Я знаю, он добрый. Я поставил кружку на пол и сел на кровать.

— Хорошо. Но амазонке придется ждать избавления целый день. Надеюсь, она не обидится. Эмили приподняла голову от подушки и закивала, показывая, что согласна, и готова слушать новую историю.

— На востоке, — начал я, — есть маленькая страна. Такая маленькая, что о ней знают только любопытные путешественники, но ни на одной из карт мира она не изображена. Этой страной правил богатый султан. На всем востоке не было человека мудрее и справедливее. Он разрешал любой спор так, что обе стороны оставались довольны, щедро раздавал деньги нуждающимся, привечал странников, владел сотней наук — умел строить сложные чертежи, возводить величественные здания, знал названия каждой звезды и каждого созвездия на небе, мог сделать музыкальный инструмент с чудесным чистым голосом из обычной травинки. В свободное время султан писал стихи и любил отплясывать и петь на дворцовых праздниках. Но, к сожалению, был он одинок — его жена, прекраснейшая из наложниц, которую он когда-то полюбил всем сердцем, родила ему трех сыновей и умерла через несколько часов после рождения младшего ребенка, дочери. Старший сын султана снискал себе славу гениального счетовода. Он подсказывал купцам и заморским торговцам, как заключать выгодные сделки, учил их обращаться с деньгами. Правда, чаще всего рассказывал о том, как обманывать покупателей, особенно бедняков, у которых и так не было за душой ни гроша. Он всегда одевался в самую дорогую и красивую одежду, каждый из его пальцев украшал перстень с драгоценным камнем, а в доме старшего брата ели досыта и могли полакомиться и удивительными фруктами из заокеанских стран, и сладостями, такими, каких в глаза не видывали даже на востоке. Средний сын султана был умелым воином. Самые смелые мужчины из армии отца боялись скрестить с ним мечи. Он владел всеми существующими в мире видами боевых искусств, превосходно управлялся с любым оружием. Вот только обращал он свою силу зачастую против тех, кто слабее и не может защищаться. Даже жена среднего брата опасалась его и в присутствии мужа говорила шепотом. Третий же брат отличался от первых двух так, как бледная холодная луна отличается от яркого горячего солнца. Не по душе ему были ни деньги, ни красивые одежды и перстни, ни вкусные фрукты и сладости, ни искусство войны. Редко видели младшего брата во дворце: еще с детства дальние страны, сказки о которых рассказывала няня, пленили его, и душой молодого принца завладела одна из самых непреодолимых страстей — он полюбил путешествовать. Когда снова начинал звучать тихий голос внутри, голос вечного странника, зовущий нас за горизонт, в незнакомые дали, младший брат оставлял родные края и отправлялся в дорогу. Ночью, при свете костра и звезд, он делал путевые заметки, писал письма или же размышлял, глядя в темное небо. Много стран видел он, много диковинных вещей — и его страсть к путешествиям становилась все сильнее. Почти все принимали его за простолюдина, ведь на происхождение указывала только манера держаться — принц носил простую одежду и часто путешествовал босиком, так, как это делают бедняки.

По возвращении он привозил подарки: ткани, тяжелые, как душная восточная ночь, и легкие, как свежий утренний ветер, сверкающие драгоценные камни, одежду странного, непривычного покроя, изысканные пряности и напитки. Часть гостинцев принц раздавал нищим, прибавляя маленький мешочек золотых монет — появляясь в городе, он скрывал лицо под широким капюшоном плаща, но все знали, кто этот молодой человек. Подарки доставались и старшим братьям (хотя они принцу не подарили ни одного с того момента, как он появился на свет), а два оставшихся, самых дорогих, предназначались для султана и маленькой принцессы. Больше всех на свете — после отца — молодой принц любил именно ее. Приезжая из очередного путешествия, он брал сестру на руки и нес в благоухающий и цветущий сад у дворца султана. Они сидели бок о бок на мраморной скамье под цветущими апельсинами, и принц рассказывал девочке о том, что он видел и о том, что ему пришлось пережить. Принцесса, наряженная в подаренное платье из белоснежного кружева, в дорогое индийское сари или в скромное, но расписанное вручную японское кимоно, слушала, как завороженная. Она почти видела суровых и молчаливых монахов, живущих в высоких горах Гималаях, слышала таинственные истории, поведанные мудрецами-суфиями, гладила теплый бок священной коровы в далекой Индии, прикрывая глаза от солнца ладонью, пыталась разглядеть вершину горы Фудзи, разговаривала со смелыми отчаянными пиратами, навещала замки и дворцы неописуемой красоты. Как бы ей хотелось когда-нибудь поехать вместе с братом! К сожалению, эта мечта сбыться не могла: с рождения ноги девочки были слабы, и она не могла ходить. Самые искусные врачи пытались исцелить ее, но все напрасно. Принцесса проводила долгие месяцы в кровати, среди кружевных подушек и запаха лаванды ландыша, и оживала только тогда, когда во дворце появлялся молодой принц. Старшие братья посмеивались над младшим. Они говорили, что если так пойдет и дальше, то он растратит все отцовские деньги, раздав их беднякам, и тогда вся семья султана, как и он, будет ходить в одежде из грубой ткани и дырявых башмаках. Но ни злости, ни ненависти, ни обиды не носил в своем сердце молодой принц. Каждый раз, встречая братьев, он улыбался им, спрашивал, не нуждаются ли они в помощи, и ни на словах, ни в мыслях не упрекал их. Старшие же принцы думали, что таким образом он стремится заслужить уважение в глазах отца и народа, а потом обмануть их и занять место султана — и ненавидели еще сильнее. Человеческий век короток, и жизнь правителя маленькой страны подходила к концу. Однажды вечером султан позвал своих сыновей к себе и сказал им так.

— Я прожил на этом свете много лет, но скоро придет мой черед — и я покину этот мир.