Булат Ахметкалиев - Бродяга и его Брат

Бродяга стоял, нетерпеливо переминаясь с лапы на лапу. Радостное возбуждение Брата передалось и ему. Что-то интересное началось в его жизни, когда в ней появился Брат.

– Ну, беги, – тихо вымолвил Брат.

Бродяга помчался, и казалось, лапы не касались земли. Никогда он не бегал с таким удовольствием! Добежав до оврага, извилисто тянувшегося далеко по равнине, он спустился на самое дно, и, пригнув голову, стал пробираться сквозь густую траву.

– Главное, чтобы тебя не увидел пастух, – повторял про себя Бродяга напутствие Брата.

Наконец он добрался до места, где овраг заканчивался. Осторожно подняв голову, Бродяга увидел овец, которые, пощипывая траву, медленно продвигались в его сторону.

Прижавшись к земле, Бродяга стал выжидать, когда овцы подойдут ближе.

Уже все отчетливее доносилось хруст и сопение приближающегося стада.

Сердце Бродяги колотилось, готовое выпрыгнуть наружу. Страх, азарт – все смешалось в маленьком сердце Бродяги! Никогда ещё он не переживал такого волнения.

Воздух наполнился тягуче-кислым запахом. Бродяга слегка приподнял голову и увидел стадо овец уже недалеко от себя. Самая первая овца, подняв голову, остановилась, и следом еще две овцы тревожно подняли головы.

– Пора! – промелькнуло в голове у Бродяги.

Оскалив зубы, Бродяга выскочил из высокой травы и кинулся на стадо. Его писклявое рычание никто и не услышал, но первый ряд овец, увидев оскалившегося волчонка, шарахнулся назад и, подминая под себя последующих, кинулся от Бродяги прочь. Через пару мгновений уже все стадо с громким топотом бежало в разные стороны.

В пылу азарта Бродяга успел ухватиться зубами за чей-то мягкий бок. Но эта овца так взбрыкнула, что Бродяга тут же опомнился и, вспомнив наставления Брата, помчался обратно в овраг. Скоро он был уже на горе, где они расстались с Братом. А Брат сидел уже здесь, и перед ним лежала белая овца.

– Это твоя первая охота, – сказал довольный Брат, – это всё твое.

Бродяга подошел, обнюхал лежащую тушу – и вцепился зубами. Запах свежего мяса затуманил голову Бродяги, и рычащий звук вырвался у него из груди. Бродяга торопливо рвал кусками мясо, глотал и снова рвал, не переставая рычать. Ему казалось, что кто-то может отобрать у него добычу.

Брат, лежа недалеко, посмеивался.

– Не торопись, все твое.

Но Бродяга, не взглянув на Брата, торопливо отрывал и глотал куски мяса. Вскоре он почувствовал, как его живот стал тяжелым, но мяса было еще много, и Бродяга принялся не спеша отрывать куски молодыми сильными зубами и, слегка прожевав, глотать. Но вскоре он уже не мог есть: казалось, мясо находится уже в горле и дальше не лезет.

Он не спеша отошел в тень молодой березки и растянулся на мягкой траве.

Жизнь раскрылась перед ним своей новой гранью, о которой он и не догадывался. Оказывается, в жизни есть то, от чего его сердце может колотится в бешеном ритме, а из его груди может вырываться голос, подобный грому, грохочущему в небе. Он вдруг почувствовал свою принадлежность к сильному племени, могучий инстинкт предков заговорил в каждой его клетке. Бродяга лежал, сомкнув веки, ощущая прохладу зеленой травы. От его наполненного живота по всему телу расходились волны блаженства.

– Ты больше не будешь? – донеся до него голос Брата. – Тогда я унесу остатки моему другу. Я скоро вернусь, – услышал Бродяга, и Брат утащил остатки туши.

Он вернулся поздно, когда уже звезды перемигивались друг с другом, а полная луна зависла над горой, за которой жил его Брат. Бродяга обрадовался возвращению брата.

– Я думал, ты ушел к себе.

– Я навещал своего друга. У меня есть хороший друг, я тебе его потом покажу.

– Ты отнес ему остатки мяса? А почему ты сам не съел?

– Я перед встречей с тобой поймал большого сурка, и поэтому был не голоден.

– Расскажи, как ты поймал овцу?

– Я и не ловил, она сама попалась. Когда ты кинулся на стадо, то несколько овец свалилось в обрыв, мне оставалось лишь схватить и утащить их.

– Какой ты умный, Брат!

– Ты тоже поумнеешь, когда зимой поголодаешь. Холодной зимой, когда долгие, долгие дни грызешь только одну сухую кость. Когда живот прилипает к позвоночнику, тогда ум обостряется до предела, и ты чувствуешь запахи на большие расстояния. Страх покидает тебя. Я тогда пошел к поселку, к людям, залез в загон и утащил небольшого барашка.

– И тебя никто не увидел? – удивился Бродяга?

– Я готов был загрызть любого, кто попался бы на моем пути. Я был очень злой… – серьёзно ответил Брат.

– А почему меня не должен был видеть пастух? – не унимался Бродяга.

Брат глубоко вздохнул:

– Запомни на всю жизнь: люди – это наши самые страшные враги. Это они убили наших родителей и убивали родителей наших родителей. Нам с ними невозможно жить вместе.

– Почему? – Бродяга был напуган такими словами. Он еще не знал, что такое страх, как можно убивать кого-то, как и прочее плохое. Он всегда вставал утром, и солнце радостно светило ему в глаза, птички щебетали над ухом и порхали вокруг, чуть ли не задевая его крыльями. Мир, казалось, состоит только из радости и счастья. Разве может быть в таком мире место чему– то другому?

Брат продолжал:

– Мы не можем жить с ними в согласии, потому что они тоже любят мясо, как и мы, и за это они нас ненавидят. Никогда не попадайся им на глаза… Раньше у этих синих гор жило много наших братьев, волков, а теперь мы с тобой остались вдвоём.

– Как можно убивать за то, что кто-то любит мясо? – никак не мог взять в толк Бродяга.

– Маленький ты еще, – умилялся Брат, – потом поймешь. Их собаки такие же наши враги, как сами люди. Они нападают стаей, и учти, от них трудно убежать… Правда, не все такие. У меня есть хороший друг, он как-то спас мне жизнь. Завтра, как стемнеет, пойдем к нему в гости. А теперь спи, – Брат растянулся на траве.

Бродяге спать не хотелось, после слов Брата в душу вкрались смятение и тревога.

Бродяга размышлял: может, Брат пошутил над ним? Но голос был тверд. Как много событий принес ему этот день, как много перевернул он в душе, как тут можно уснуть!

Ночь была тихая, вокруг трещали сверчки. Звезды не переставали радостно перемигиваться между собой.

На следующее утро Бродяга, как обычно, проснулся от прикосновения первых лучей солнца. Живот еще помнил о вчерашнем ужине, захотелось прикоснуться языком к холодной воде. Брат, проснувшись, медленно поднял голову, неторопливо встал и, прогнув спину, сладко потянулся.

– Побежали к роднику? – предложил Бродяга, и они пустились вниз по тропинке к роднику. Птички разлетались в разные стороны с их пути, куропатка с шумом выпорхнула из травы и улетела.

С каждым глотком холодной родниковой воды по телу пробегал освежающий холодок. Бродяга долго и наслаждением лакал воду.