Отфрид Пройслер - Хотценплотц-III

— Хоть и босиком, но живой! — рассудительно заметил Касперль.

Вахмистр вытер рукавом пот со лба.

— Благодарю вас! Вы помогли мне в тяжёлую минуту и заслуживаете всяческого одобрения!

Друзья вывели полицейского к краю болота.

— Теперь отправляйтесь домой, господин Димпфельмозер, примите горячую ванну, чтобы не разболеться.

— А вы?

— Мы с Васти закончим дело. Если повезёт, всё будет хорошо!

— Ваф-ваф, — подтвердила Васти. — Ваф-ваф!

Что означало в переводе с собачьего: «Положитесь на них, господин главный вахмистр».

Друзья оставили вахмистра в лесу, а сами помчались к тому месту, где был спрятан велосипед. Сеппель посадил Васти к себе на багажник, а Касперль налёг на педали. У садовой калитки они спустили Васти на землю.

— Ищи, Васти, ищи Хотценплотца!

Собака-крокодил не заставила себя долго ждать.

Она понюхала там и сям, удовлетворённо пролаяла «ваф-ваф» и потянула за собой Касперля с такой силой, что тот еле за ней поспевал.

Они понеслись по северной дороге, хотя предполагали, что Америка — на западе. Затем Васти свернула на тропинку. Касперль чуть не выпал из седла, так она его потянула.

— Дай поводок мне! — предложил помощь Сеппель.

Они сменяли друг друга. А Васти неутомимо неслась на своих коротких ножках, будто была в сапогах-скороходах.

Так мчалась дружная компания по горам, по долам, то поднимаясь вверх, то опускаясь вниз. И вдруг Касперль заметил, что местность ему знакома.

— Посмотри-ка! — обратил он внимание друга на колючий куст, росший поверх кучи камней и щебня.

Содрогнувшись от воспоминаний, друзья поглядели на печальные останки мрачного замка Петрозилиуса Цвакельмана.

— Помнишь, как мы чистили у него картошку? — спросил Сеппель. — Какое счастье, что всё кончилось благополучно!

Васти продолжала поиски, кажется, она тянула друзей к Волшебной поляне.

Вот так новость!

Растёт ли по-прежнему у Чёрного пруда старая одинокая ель? Под нею Касперль ждал появления луны.

— Ты и представить себе не можешь, Сеппель, как я обрадовался, увидев в корнях ели серебристые цветочки… — Касперль углубился в воспоминания. — Одной их горсти хватило, чтобы расколдовать фею Амариллис. А ведь ей пришлось семь долгих лет провести в Жабьем болоте! Знаешь, она мне приснилась прошлой ночью . Как ты думаешь, что она сказала?

— Осторожнее! — предостерёг Сеппель. — А то звезданёмся!

Касперль вовремя повернул руль.

— Ещё минута, и мы бы не увернулись! Вместо того чтобы вспоминать вчерашние сны, лучше бы следил за дорогой!

Солнце село, когда друзья, усталые и потные, прибыли на Волшебную поляну. В траве, облокотившись на огромный валун, сидел мужчина. Даже в сумерках можно было узнать разбойничью шляпу с пером.

— Господин Хотценплотц!

Друзья, спрыгнув с велосипеда, кинулись к беглецу.

— Почему вы ушли, ведь всё в порядке!

Хотценплотц задумчиво поскрёб подбородок.

— Вы прочитали, что я написал на стене?

— Да, ну и что? Дело с магическим кристаллом разрешилось. Теперь вам некого бояться. Успокой его, Касперль.

— Ваф, ваф! — подтвердила Васти.

Хотценплотц сдвинул шляпу на затылок.

— Знаю, знаю, вы мне верите, но другие? Любое мошенничество в околотке будут сваливать на меня. Мало того. Чем мне заняться? Можете посоветовать? Говорю это серьёзно. Ведь на что-то надо жить!

Друзья заверили бывшего разбойника, что подумают и об этом.

— Не волнуйтесь, что-нибудь придумаем, господин Хотценплотц!

Но тот лишь горько усмехнулся:

— Вы уже обещали госпоже Дрожебек, а Васти по-прежнему крокодил!

Что они могли возразить на это?

— На всё своё время! — не сдавался Касперль. — Может, курс лечения травами даст результат.

— Ты и сам в это не веришь!

Стемнело. Наконец выплыла луна, круглая жёлтая сентябрьская луна. Касперль вспомнил свой сон. Хотценплотц, Сеппель и Васти молча выслушали его рассказ. А когда он закончил, Сеппель схватил друга за руку.

— Кажется, я догадался, что имела в виду фея. Конечно же она думала о волшебной траве!

— Боже мой, ну конечно, как же я не подумал! Давай, Васти, попытаем счастья ещё раз.

Спущенная с поводка Васти с громким лаем помчалась к пруду. В корнях старой ели тем временем замерцали цветы волшебной травы. Васти зарылась в них с головой.

— Вы только посмотрите! — удивился Касперль.

Прошло какое-то время. Сияние померкло. А к ним вместо крокодила вернулась маленькая весёлая длинношёрстая такса с висячими ушами.

— Ваф-ваф-ваф!

К их удивлению, её мордочка, будто покрытая серебристой краской, светилась в темноте. Наверно, Васти переела волшебной травы.

— Теперь что скажете, господин Хотценплотц? — нарушил молчание Касперль.

— У меня нет слов!

Хотценплотц погладил Васти, затем, поднявшись, затянул потуже ремень.

— Ну вот что. — Он опустил руки на плечи друзей. — Если вы считаете, что мне надо забыть об Америке, значит, забудем о ней. Однако придумайте мне такую профессию, чтобы я никогда больше не захотел стать разбойником.

Вместо друзей ответила Васти:

— Ваф-ваф!

Это означало на языке такс, что она поможет, что готова пойти за Касперлем и Сеппелем в огонь и воду.

Около полуночи друзья с Васти вернулись домой. Хотценплотц предпочёл остаться в пещере. Он мог там храпеть в своё удовольствие, не заставляя бабушку принимать валерианку.

Велосипед Хотценплотц взял с собой, чтобы по пути оставить его у полицейского участка. Бабушка, по обыкновению, сидела у окна, склонясь над вязанием. Когда друзья постучались, бабушка вздрогнула.

— Что вы себе позволяете? — обиженно упрекнула она. — Я приготовила к обеду яблочный струдель. Жду-жду, а вас всё нет да нет!

Она вытерла полотенцем глаза и лоб.

— А это кто? Где вы подцепили чужую таксу?

— Ах, бабушка, — попытался её успокоить Касперль. — Трудно поверить, но это Васти госпожи Дрожебек.

— Кто, кто?

— Конечно, ты удивишься!

И друзья рассказали бабушке о том, что произошло на Волшебной поляне.

Бабушка, видно изрядно притомившись, слабо реагировала на их рассказ. Лишь вынула яблочный пирог.

— К сожалению, он остыл, но, думаю, всё равно вкусный!

Пока друзья уплетали угощение, бабушка гладила Васти.

Часы пробили полночь.

— О Боже! — спохватилась бабушка. — Быстрей в постель!

Васти провела ночь на диване, где ей постелили сложенное вчетверо пуховое одеяло. Спала, как сурок. Её серебристая мордочка светилась в темноте. Просыпаясь, друзья думали, что комнату освещает лунный свет.