Елена Журек - Сказки Изумрудного Леса

Все зверята облегченно вздохнули и зашептались.

– Но, – продолжал дядя Бурундук, – ухаживать и заботиться придется вам! Первое, что я бы посоветовал, – сделайте навес. Вечерняя и утренняя роса холодная! Вы же не хотите, чтобы пациентка простудилась?

С этими словами лесной доктор откланялся и направился к своему дому.

Он шел и почему-то улыбался.

Малыши быстро посовещались и разбежались по домам, не забыв оставить Мышонка дежурным. Когда они снова собрались вместе, каждый нес что-нибудь полезное для сооружения уютного и надежного укрытия. Бобренок и Медвежонок тащили длинные палки, из которых соорудили основу для навеса. Лисенок принес шерстяной плед: зверята осторожно переложили на него птичку. Зайке мама дала с собой несколько мягких подушек. Бельчонок натаскал еловых веток – из них сделали крышу навеса. Ежонок собрал целую охапку листьев и травы, чтобы сделать что-то вроде гнезда.

Кроме всего этого принесли теплое одеяло и стульчик для дежурного, свечку, термос с отваром шиповника, две интересные книжки, непонятного назначения камешек и кучу ценных советов. Просто на всякий случай.

Когда солнце скрылось, навес был готов и малыши, распределив дежурства, разбежались по домам – рассказать родителям об удивительной птичке.

Несколько дней прошло в делах и заботах. Птичке действительно становилось все лучше и лучше благодаря замечательному уходу и витаминам, которые ей каждый день приносил дядя Бурундук.

Через неделю она окрепла настолько, что начала говорить. Она рассказала зверятам, что родом из северной страны, куда каждое лето возвращается вместе с родными: там они вьют гнезда и выводят потомство, а на зиму всей стаей улетают далеко-далеко на юг. В этих далеких краях птицы пережидают холода и набираются сил, чтобы затем снова вернуться в родные места. Зверятам, многие из которых даже за пределы Изумрудного Леса не выбирались, стало немного грустно. Ведь они, скорее всего, никогда не окажутся в этих неведомых краях и не увидят того, что видела их гостья-путешественница! Птичка задумалась.

Однажды, когда по обыкновению все зверята собрались на Большой Поляне, она сама предложила новую игру.

– Сядьте, пожалуйста, поудобнее и закройте глаза. Сейчас вы все отправитесь вместе со мной в удивительное путешествие по дальним странам, лесам, степям и пустыням. Вы увидите великолепные закаты над спокойной морской гладью и самые красивые восходы над барханами пустыни. Вы познакомитесь с разными животными и птицами. Они будут не всегда похожи на вас, а иногда и совсем не похожи, но многие из них – такие же чуткие и добрые. Вы увидите самые высокие деревья в мире и прекрасные цветы, которые растут у их корней, бурные реки и гладкие, как зеркало, озера, крутые горы и бескрайние равнины… Смотрите же!

Все зверята с закрытыми глазами сидели вокруг птички, и в воображении каждого из них происходило настоящее волшебство. Каждый придумал себе крылья на свой вкус. У кого-то они были как у бабочки или стрекозы, у кого-то – как у лебедя или даже орла. Следуя за нежным голосом, малыши поднимались все выше и выше над землей и, поймав теплый поток ветра, уносились в далекие страны.

Птичка оказалась замечательной рассказчицей. Сначала она описывала тот край, над которым «пролетали» зверята: рассказывала, холодно там или тепло, тундра это или джунгли, бегут ли там ледяные быстрые реки или плещется теплое море с горько-соленой водой, которую нельзя пить. Потом начинала говорить о каждом диковинном цветке, о невиданных зверях, о бабочках размером с воробья и птичках не больше бабочки. И лесные малыши спускались с высоты к земле, рассматривали и рассматривали…

Всякий раз, когда птичка заканчивала историю и малыши «возвращались», они еще долго делились впечатлениями: хоть рассказчик и один, но воображение-то у каждого свое собственное. Тем интересней было потом все обсуждать!

Иногда не только малыши, но даже мамы и папы приходили на полянку послушать – хоть и качали поначалу головами: конечно, соленая вода и летучие рыбы, слыхали мы эти сказки! Никто из малышей не знал, что родители путешествовали еще дальше, чем они сами. Взрослые отправлялись в мир собственного детства – где можно придумать себе крылья, как у стрекозы, или увидеть зверя высотой с елку.

Однажды настал день, когда окончательно окрепшей птичке нужно было улетать. Жители Изумрудного Леса опять собрались на Большой Поляне, чтобы проводить ее в дальний путь.

– Друзья мои! Я благодарна вам за любовь, тепло и доброту. Не знаю, увидимся ли мы когда-нибудь еще, но я не грущу: вы останетесь в моем сердце и воображении навсегда. Стоит мне закрыть глаза, как я сразу могу оказаться здесь, на Большой Поляне Изумрудного Леса… И вы не забывайте меня! Помните: наши фантазия и воображение не имеют границ!

С этими словами птичка окинула лесных жителей прощальным взглядом и улетела навстречу солнцу, навстречу ветру, навстречу новым приключениям.

Наконец после очень жаркого летнего дня наступил вечер. Но в домике, где проживало семейство Зайцев, было по-прежнему душно, и потому папа Заяц предложил своему ушастому семейству прогуляться перед сном.

Решено было идти в сторону ручья: там прохладнее, да и вода журчит так умиротворяюще…

Мама и папа медленно шли по тропинке, взявшись за лапы, и негромко переговаривались. Зайка же скакал по тропинке, то опережая родителей, то отставая от них. Он гонял ночных бабочек и выслеживал сверчков. А сверчки в этот вечер были, что называется, в ударе: дружно исполняли удивительную по красоте симфонию для ста скрипок одновременно.

Зайка, в очередной раз спрыгнув с тропинки, нырнул в густую траву, прильнул к земле, вслушиваясь в мелодию, как вдруг… на нос ему плавно опустилась малюсенькая Голубая Искорка. Зайка замер, боясь спугнуть чудо, потом поднес к носу лапку: Искорка перескочила на нее. Зайка, стараясь ступать как можно мягче, пошел к родителям.

– Мам, пап, посмотрите. Что это?

– Светлячок, – ответил папа Заяц. – Обычно они живут большими семьями: тогда вся трава светится. Это очень красиво! Может быть, отнести его на место?

– Там, где я его нашел, – сказал Зайка, – больше не было ни одного светлячка. Он, наверное, потерялся. И он выбрал меня, чтобы я о нем заботился.