Лаймен Баум - Лоскутушка из Страны Оз

— Разве цветы живые? — удивилась Лоскутушка.

— Конечно. А поскольку они все принадлежат Железному Дровосеку, ступайте осторожно: не раздавите ни цветочка.

— Однажды, — вспомнила Дороти, — Железный Дровосек нечаянно раздавил жука на дороге. Он так расстроился, что горько заплакал, отчего заржавели его челюсти и он не смог ими пошевелить.

— Что же он тогда сделал? — спросил Оджо.

— Смазал их маслом и снова обрел дар речи.

— Ой! — воскликнул мальчик, словно его осенила блестящая догадка. Но он не стал ею делиться, а предпочел помолчать.

Прогулка оказалась долгой, хоть и приятной. В конце дня они оказались у ворот Железного замка. Оджо и Лоскутушка видели его впервые, и он произвел на них неизгладимое впечатление.

В этих краях было много железа, и Мигуны считались лучшими кузнецами и жестянщиками во всей Стране Оз. Поэтому Железный Дровосек и поручил им построить замок целиком из железа. Оно было так тщательно отполировано, что под лучами солнца сверкало, как серебро. Замок был обнесен железной стеной с железными воротами, но они были широко распахнуты: император Мигунов не боялся врагов.

Войдя в ворота, путники восхитились еще больше. Железные фонтаны поднимали ввысь прозрачные водяные струи, а вокруг виднелись клумбы железных цветов, удивительно напоминавших настоящие. То здесь, то там высились железные деревья с пышными кронами, в тени которых было так приятно посидеть на железной скамейке. По обеим сторонам аллеи, что вела к замку, высились искусно сделанные железные статуи. Оджо узнал изображения Страшилы, Дороти, Тотошки, Косматого, Тыквоголового Джека, Волшебника Изумрудного Города и принцессы Озмы на железных пьедесталах.

Тотошка бывал уже в этом замке и, заранее предвкушая теплый прием, с веселым лаем ринулся вперед. Железный Дровосек услышал его и вышел посмотреть, действительно ли к нему пожаловал старый приятель. Вскоре он уже обнимал Страшилу и Дороти. Но затем он увидел Лоскутушку и восхищенно на нее уставился.

Железный Дровосек был одним из примечательнейших обитателей Страны Оз. Будучи императором Мигунов, он подчинялся Озме и был ее давним другом. Он очень следил за своей внешностью и всегда был отполирован до блеска, а суставы его были обильно смазаны. Он отличался изысканными манерами и добрым сердцем. Радушно встретив Оджо и Лоскутушку, он пригласил гостей в железную гостиную своего замка, где и мебель, и картины были из чистого железа. Стены были обиты железными пластинами, а с потолка свешивалась железная люстра.

Железному Дровосеку не терпелось узнать, где Дороти познакомилась с Лоскутушкой, а потому гости наперебой стали рассказывать ему, как была сделана девушка из одеяла, а также как Марголотта и дядя Нанди стали мраморными статуями, а Оджо отправился добывать все необходимое для их спасения.

Затем Дороти рассказала об их приключениях в Стране Кводлингов и о том, как они добыли воду из темного колодца. Железный Дровосек сидел в кресле-качалке и внимательно слушал. Оджо не спускал глаз с императора и вдруг заметил, что на шарнире левого колена набухает капелька масла. Он тотчас же стал нашаривать в кармане хрустальный флакончик, а потом зажал его в кулаке.

Железный Дровосек пошевелился в кресле, и Оджо, к изумлению друзей, опустился на пол и подставил флакончик под левое колено императора. Капля упала в него, и мальчик, крепко завинтив крышечку и спрятав флакон в карман, смущенно поднялся.

— Что ты сделал? — удивился Железный Дровосек.

— Поймал капельку масла с шарнира на вашем левом колене.

— Капельку масла?! — воскликнул император. — До чего же неаккуратно смазал меня мой слуга! Придется мне его хорошенько выбранить: ведь я так все запачкаю маслом.

— Ничего, — успокоила его Дороти. — Оджо почему-то очень хотел заполучить эту капельку.

— Именно, — признался мальчик. — Ведь среди того, что велел мне достать Кривой Колдун, была капелька масла от живого человека. Сперва я не мог понять, что имеется в виду, но теперь эта капелька — во флакончике!

— Я очень рад, — отозвался Железный Дровосек. — Ты достал все, что хотел?

— Не совсем. Мне нужно было добыть пять вещей, а у меня пока только четыре. У меня есть три волоска из хвоста Вузи, клевер-шестилистник, фляжка воды из темного колодца, а также капелька масла с тела живого человека. Осталось самое легкое, и я уверен, что мой дорогой дядя Нанди и Марголотта снова оживут.

— Отлично, — сказал Железный Дровосек. — Поздравляю. Но что собой представляет эта пятая вещь?

— Левое крыло желтой бабочки. В вашей желтой стране и с вашей помощью мне не составит труда найти его.

Железный Дровосек изумленно уставился на него.

— Ты шутишь? — спросил он Оджо.

— Нет, — удивленно ответил тот. — Я серьезно.

— Но неужели ты решил, что я позволю тебе или кому-то еще оторвать у желтой бабочки крыло? — строго спросил император.

— А почему нет?

— Почему? Ты еще спрашиваешь меня — почему? Да это же самое жестокое намерение, о котором я только слышал, — сказал Дровосек. — Желтые бабочки — одни из самых красивых живых существ, и они не переносят боли. Оторвать крыло живой бабочке — значит причинить ей страшные муки и обречь на гибель. Я ни за что не допущу такого зверства!

Оджо был ошеломлен. Дороти тоже стало немножко не по себе, хотя в глубине души она понимала, насколько прав Железный Дровосек. Страшила кивнул в знак согласия со словами своего старинного друга. Лоскутушка недоуменно смотрела на собравшихся.

— Кому есть дело до какой-то бабочки? — фыркнула она.

— Тебе ее не жалко? — спросил Железный Дровосек.

— Нисколечко! — отозвалась девушка. — У меня нет сердца, но я хочу помочь моему другу Оджо и ради этого я бы убила десяток бабочек, лишь бы он смог оживить своего дядю.

Железный Дровосек с сожалением вздохнул.

— У тебя добрые побуждения, — сказал он, — и, будь у тебя сердце, ты бы стала прекрасным человеком. Я не осуждаю тебя за твои бессердечные слова, ведь тебе не понять чувства тех, кто наделен сердцем. У меня, например, очень доброе и отзывчивое сердце, которое мне в свое время дал Волшебник Изумрудного Города, и я никогда — никогда! — не допущу, чтобы кто-то так мучил желтых бабочек.

— Желтые бабочки живут только в желтой Стране Мигунов, — печально произнес Оджо.

— Рад это слышать, — отозвался император Страны Мигунов. — Но я здесь главный и не дам своих бабочек в обиду.

— Но если у меня не будет крылышка — одного только левого крылышка! — я не смогу помочь дяде Нанди.

— Значит, ему суждено навсегда остаться мраморным изваянием, — отчеканил Железный Дровосек.